не спихнут. А там столько народу повязано между собой, столько серых кардиналов, что популярность Никиты будет расти в геометрической прогрессии. Им нужна обезьянка, и он ей станет. Забудь о нем, живи для себя.
— Я так и делаю, — убеждаю саму себя, пока горло стягивает удавкой. Верила. Да, я до последнего верила, что он разведется. — Я живу.
— Ты живешь им. И да, я буду рядом, чтобы ты не наделала глупостей, а главное не натравила на себя Надю. И ты можешь мне говорить, сколько угодно, что ее не боишься. Но твою жизнь она может превратить в ад.
Сразу руки тянутся к животу. Но я останавливаю себя. Не стоит Вике знать.
— Я должна быть тебе благодарна?
— Нет, пока, собственно, не за что. И пошли, у нас завтра в отеле международная конференция инвестиционных компаний. Рано вставать. — говорит она, отодвигая тарелку, и поднимает руку. — Счет, пожалуйста!
Она села со мной в такси и болтала всю дорогу о завтрашнем дне, но я обдумывала совсем другие ее слова. Про Никиту и то, что мне нужно держаться от него подальше. Может быть, поэтому в телефоне, что принес мне однажды курьер, я отправила его в черный список. Зачем приняла его подарок обратно, не понятно. Но теперь надо принимать тот факт, что надежды на отношения с ним нет. Он не разведется, а я быть проституткой больше не хочу. Лучше совсем без мужчин. Так даже проще. Проще одной, главное, научится не думать про Никиту. Действительно перестать ждать встречу с ним на улице, или трепетать каждый раз, когда поднимаюсь домой, ведь он знает адрес. Не надеяться услышать его голос. Не подвергаться соблазну снова сказать «спасибо».
Хотя на следующее утро у меня было желание позвонить ему самой и потребовать угомонить свою жену, потому что она, используя свои связи, решила, что в этом отеле я работать не достойна.
— Нет, нет, Ален, никаких увольнений, — успокаивает меня Марат Дмитриевич, только что сообщив, что здесь я работать больше не могу. — Просто я бы хотел предложить тебе перевод. У нас же несколько филиалов. Должность я за тобой сохраняю.
— Спасибо, — еле сдерживаю слезы. Мне нравилось здесь работать. Даже Вика стала нравиться. И Оля. И даже вечно флиртующий Дима. И занятия танцами по пути. И станции метро красивые. Мне стала нравиться стабильность, а получается, придется начинать все сначала.
Может тогда совсем уехать. В конце концов, скоро живот будет входить в дверь первым, и придется постоянно врать.
— У вас филиал в Питере есть. Я могу туда переехать?
Марат широко улыбается, похоже эта идея пришлась ему по душе еще больше.
— У нас там есть загородная резиденция! Есть комнаты для персонала. Свежий воздух. В твоем положении тебе там будет очень удобно.
— В каком положении? — напрягаюсь я, невольно поправляю блузку. Да, небольшой животик виден, но не настолько же.
— Просто я заметил, что ты поправилась. Ты разве не беременна?
Глава 11. Алена
— Я ошибся? — спрашивает Марат, и я начинаю смеяться. Немного искусственно, но лучше так, чем он будет знать точно.
— Вот так… Стоит девушке немного поправиться, как ее принимают за беременную.
Марат извиняется, но вспоминает причину нашей встречи, и мы договариваемся про мой переезд в Петербург. И только выйдя из его кабинета, осмотревшись, я могу снять веселую маску с лица и закрыть его руками.
Ну что же ты, Алена?
Все хорошо. Никто ничего не пытается в тебя запихнуть!
Никто не пытается тебя избить! Никто не пытается тебя оскорбить!
«Это просто перевод в другой город! — кричу я мысленно себе. — В такую же цивилизацию, как здесь…К таким же людям.».
Да и от Никиты, чем дальше, тем лучше. Все, вашу мать, к лучшему, так чего же ты ревешь! Сколько можно реветь!
Именно это говорит мне Вася, которой я по телефону обрисовываю ситуацию. Она даже уверяет меня, что так будет лучше.
И пока ребенок не родится, лучше семье Самсоновых меня не видеть.
И снова натянутая улыбка. Потом прощание с коллегами. Но нет той, с кем мне бы действительно хотелось попрощаться. Она бегает в запаре с этой конференцией.
Но, кажется, находит минутку. Потому что врывается, когда мы последний раз с ребятами делаем селфи на память.
— Это что еще такое? Вышли все! — орет она и никому не надо повторять дважды. Даже мне… — Алена, ты куда?
— Ты же сказала…
— Да, сядь ты уже… Питер? Серьезно? Ты думаешь, спрячешься и все станет хорошо. Не станет! Знаешь, как часто Никита в Питер летает. Да при вашем везении на друг друга вы все равно увидитесь.
— Вик, успокойся. Я все решила. Да и Вася…
— Да уж, звонила я этой белобрысой… «Так будет лучше», — пародирует она голос Васи, а мне смешно с нее становится.
— Ты так-то тоже блондинка. И так действительно будет лучше…
— Да, знаю я! — рявкает она и отбирает коробку с моими мелочами. — Это фигня, тебе не надо никуда ехать.
— Вик, Питер в трех часах езды. Захочешь увидеться, приедешь.
— Да не хочу я никуда ехать! И ты не хочешь. Верно? — орет она и даже встряхивает меня, когда я со стула поднимаюсь, а у меня снова дебильные слезы. Ну хватит. Хватит уже на больное давить!
— Вик, ты просто не все знаешь…
— А я ничего и знать не хочу. Ты остаешься…
— Вот еще, — снова беру коробку и отхожу в сторону. — Приблизишься, и начнется женский «мортал кобмат» и поверь мне, больно будет не мне.
До Вики все-таки доходит, что я не шучу. И я иду мимо нее, а потом поддавшись неясному порыву, целую накрашенную тонной косметики щеку. Мелисса, несмотря ни на что, была чужая. Вася, какой бы классной не была, уже взрослая. А Вика… Вика могла бы стать действительно близкой подругой. Очень жаль, что Надя этого не ценит.
— Приезжай, Вик. Ладно?
— Ты
