Константин
Хотел разыграть девчонку, а в итоге сам себя подставил по полной. И дело не в том, что будет неудобно смотреть ей в глаза. Мы взрослые, уже были вместе, и никакую силу я не прилагал. Дело совсем в другом…
Я съехал с катушек! Надо ли говорить, что поцелуя в моем спонтанном плане не было! Немного припугнуть, поугорать, проучить. Да, не слишком правильно. И тоже на эмоциях. Но это другое! Я не рассчитывал нырнуть в нее с головой. Забыть, кто я и где.
То, как она отреагировала на мои прикосновения, вынесло мозг. Не говоря о том, что сама по себе она меня нехило взволновала. Нежная, пахнущая чем–то теплым и сладким. Удивленная, конечно, но не слишком–то и перепуганная в моих руках. А когда я увидел блестящий кончик ее языка… Тормоза Константина Козырева отказали целиком и полностью. Я бы пошел дальше. Честно, пошел бы. Хорошо свой собственный гортанный звук вернул в реальность.
Вот тут она полностью права, что обиделась. Между нами черт пойми что! Ей некуда идти. Она тут, но это вообще не значит, что мне позволено лезть к ней просто, когда захочется.
Или я сам себя опять уговариваю, что она не такая… Черт!
Кроме ругательств не осталось никаких мыслей. Еще недавно, выйдя из душа, я лежал и пялился в потолок. Тогда я был раздражен. Сейчас… Скорее зол на самого себя. И снова лежу лицом вверх.
Но за что можно себя похвалить – я не начал фантазировать о ней. Собрал себя морально, встал и оделся. В конце концов, это всего лишь поцелуй! Легко проедем его и будем контактировать как прежде. У нас и других заморочек хватает, на секундочку. С этими мыслями выхожу и спускаюсь по лестнице вниз.
В доме тишина. Нет – тишинища! Совершенно плевать, есть ли такое слово. Оно полностью отражает суть. Я не ношу домашнюю обувь, но все равно мои шаги по лестнице и полу первого этажа звучат эхом в ушах. Элина, видимо, закрылась в своей комнате.
Гостиная в сумраке. Пока были наверху, успело стемнеть. По идее время ужинать – но если во мне и есть голод, он совершенно другого характера. Черт! Я же пытался затолкать эти мысли глубже. Чтобы совсем избавиться от них, уже речи нет. Я не питаю иллюзии.
Ладно, забросим меня. Лина… Вот кому точно нельзя сидеть без еды. Она же как это… кормит. Козырев, и даже не смей думать, чем! Самое главное – этой девушке сейчас нужно соблюдать строгий режим.
Смотрю на сиротливый пакетик с хворостом, и в голове, наконец, проясняется. Нужно пойти и извиниться. Позвать ужинать. Только кроме выпечки заказать еще чего–то.
Черт, опять не знаю, что ей можно. Но к счастью, человечество придумало язык и есть возможность спросить. В конце концов, я никогда не был ссыклом.
Теперь уже иду вверх по лестнице, сразу упираюсь взглядом в их дверь. Стучу. Я оделся максимально прилично – серые спортивные штаны и кофта с рукавами. И носки почти такого же цвета натянул. Смутить Лину своим видом точно не должен. Хватило… Вот пришла же идея в голову, когда услышал за дверью робкую возню! Лучше бы просто подкрался и сделал – бууу. Но что теперь думать.
– Войдите.
Лина отвечает гордо. Не могу не улыбнуться. Впрочем, смешок сразу прячу. Не стоит усугублять.
– Кхм, – обозначаю свое присутствие.
Лина лежит на боку рядом с мелким. Тот сопит в своем гнезде из ваты. Что девушка в курсе моего прихода обозначает только морщинка между ее бровей.
– Нужно поесть… – начинаю.
Теперь Лина не только хмурится, но и прикусывает губу. Так, туда лучше не смотреть. А еще бы не помешает собраться и прекратить мямлить.
– Лин, – вхожу окончательно, говорю негромко из–за малого, – там, как я говорил, есть мамина выпечка. Но пора, наверное, заказать что–то существеннее. Давай выберем. И… извини, что я полез.
Глаза моей гостьи, наконец, распахиваются. Она садится на кровати. Инстинктивно потягивается – так сладко, что хочется тут же повалить ее обратно. Ежится, гладит свои локти ладошками.
– Ты пожалел?
Обращает взгляд на меня и внимательно смотрит. Вот засада!
Вроде бы ответ очевидный – да! Было б куда проще без этого поцелуя. Поели бы, не факт, что вместе, и разошлись бы спать – определенно точно порознь. И никакого напряга.
Но если вспомнить все те… ощущения, не могу сказать – лучше бы их не было в моей жизни. Вот не могу! И еще большой вопрос, в каком смысле она интересуется. Черт с ним, мне уже терять нечего.
– Тебе честный дать ответ или правильный? – хмыкаю.
У Лины даже ротик приоткрывается.
– Нормальный ответ, Костя!
Хм, я же всегда умел общаться с девушками. Надо абстрагироваться от этой конкретной. Потому что у нее, похоже, призвание взрывать мой мозг.
– Жалею, что обидел тебя. Но не о самом… поцелуе.
В конце все же дыхание сорвалось. Но Лина до того смутилась, что вряд ли заметила.
– Примешь извинения? – уточняю.
И не добавляю – больше такого не повторится. Потому что, черт возьми, не могу себе это гарантировать. В первую очередь – себе! Чтобы знать наверняка. Потому что пустые обещания я никогда не раздаю. Принцип.
– Приму, – Элина не замечает этот нюанс, – я, кстати, тоже шла извиниться. Ну что подумала про тебя плохо.
– Сейчас уже, наверное, не хочешь? – усмехаюсь.
Она пожимает плечами.
– Да нет… В общем, я не считаю тебя каким–то монстром. Правда.
Ловлю ее смущенный взгляд и улыбаюсь как можно дружелюбнее.
– Тогда закроем вечер извинений? Скажи, пожалуйста, что ты хочешь поесть?
Глава 7
Вообще у меня желание тему питания переложить на Лину. Не в смысле, чтобы она торчала у плиты. Хоть мне и понравилось, как она готовит. Просто пусть она за этим следит, заказывает и так далее. А я дам денег. Раз уж так теперь пошла жизнь.
Схема идеальная. Вот только Лина может застесняться, конечно. Она и сейчас с трудом обсуждает доставку. Сходимся в итоге на салате "Цезарь".
– У нас ведь есть еще выпечка, – моя гостья робко улыбается.
А я думаю – может, я и лопух, но внутри разливается чувство уюта.
Не знаю, по этой причине, или мне хотелось показать, что все ровно после поцелуя, но ужинаем мы вместе. Диалог не особенно клеится… Очень трудно обсуждать планы, будущее или прошлое на фоне всего. Каждый из нас знает свою правду и до конца не уверен в другом. Так что беззаботно болтать не выходит.
Но и тягостной атмосферы нет. По крайней мере, я ее не чувствую. С этой краснеющей малявкой (которая, возможно, дурит меня) мне до странности легче, чем с самыми шикарными девушками в моей жизни.
Примерно с теми же эмоциями идут дальше дни. Чертов поцелуй не слишком стерся в памяти. Приходится нехило держать себя в узде во взглядах и мыслях. В конце концов, постоянно быть в напряжении не особо хочется. Получается… Ну, в какой–то мере получается.
А вот в быту все отлично. Мы даже насчет еды договорились. Лина будет рулить этой темой, а я кидать ей на карту деньги. Свои пособия пусть копит на будущую жизнь. Хм… С точки зрения логики я это свое решение не анализировал.
Я никогда не был тем, у кого все по полочкам! Друзья не дадут соврать… Кстати, о них. Я все же позвонил Данилову, и тот тут же позвал меня к своей матери на дачу. Как будто мне своей мало! А я согласился на автомате, потому что как раз в момент разговора ко мне в комнату заглянула Лина с каким–то вопросом… И в шортах до колен. В общем, я прослушал и тот вопрос, и Данилова. Мозг включился, когда уже сказал твердое – да.
Но вообще, чем больше странной движухи у меня сейчас, тем лучше. Энергию нужно куда–то выплескивать. Зал уже не справляется, хоть заезжаю почти каждый день. А назначать свидания с кем–то вообще не хочется.
Это как очень хочется жрать, но не вот это вот, что есть в холодильнике.
– Ты там будешь обедать? – спрашивает Элина утром в день моей поездки.
Киваю. Глотаю кофе.
– Да. Еще и тебе пирогов привезу. Гарантирую.
