Отойдя от моей бывшей сокурсницы, Крестовский ловит официанта и предлагает мне выбрать напиток. Вновь отмечаю, что он не пихает мне в руку шампанское, как сделал бы Денис, и беру с подноса воду. Как только делаю глоток, смачивая пересохшее горло, на сцену поднимается ведущий и приглашает гостей собраться у сцены. Свет гаснет, экран вспыхивает. Презентация начинается.
Глава 10
Появление на сцене Марка Зимина знаменует окончание официальной части вечера. Присоединяюсь к бурным овациям гостей, оставшихся в восторге от масштабной интерактивной презентации, и в который раз за вечер ловлю на себе изучающий взгляд Крестовского. Не понимаю, ему не нравится, что я поддерживаю его друга? Или он в принципе негативно реагирует на любое проявление эмоций с моей стороны? Если так, зачем вообще взял меня с собой?
– Коллеги, партнеры, друзья, благодарю вас за то, что нашли время в своем плотном графике и разделили с моей командой этот вечер, – с широкой улыбкой вещает Марк в микрофон. – На этом предлагаю поставить точку в делах рабочих и переместиться в более неформальное место. Вечер завершен, но ночь только начинается!
На часах без четверти девять и я, несмотря на то, что за весь день не сделала ничего тяжелее макияжа, испытываю смертельную усталость. С моральной точки зрения последние сутки дались мне очень непросто, так что будь моя воля — отправилась бы отдыхать, но Крестовский, конечно, мне этого не позволит. Подавив зевок, поднимаюсь со стула, от непривычки слегка покачиваясь на высоких каблуках.
– Устала? – мужчина рядом мягко поддерживает меня за локоть.
– Немного, – бормочу смущенно, остро ощущая прикосновение горячих пальцев к обнаженной коже. – День был утомительным.
– Мы ненадолго, – обещает он, галантно провожая меня к выходу.
Ресторан расположен в двухстах метрах от выставочного павильона, в котором проходила презентация. От арочной двери, через которую мы заходим с Крестовским, обеденный зал выглядит как с картинки: пламя свечей в золотистых подсвечниках, мягкое мерцание столового серебра, струнный квартет на импровизированной сцене.
– Нам сюда, – сообщает мой спутник, указывая на небольшой стол на четверых, расположенный в укромном алькове.
В этом нет никакой необходимости, но Крестовский продолжает поддерживать меня за локоть, а на мою слабую попытку отстраниться просто не обращает внимания. Нарочно это делает, чтобы сильнее меня уколоть? Знает же, что я не хочу огласки и внимания, которые непременно будут, если он не перестанет трогать меня у всех на глазах. Я и так весь вечер ощущаю на себе любопытные взгляды. Но все-таки на презентации обстановка была другая – там никому не приходило в голову открыто глазеть на меня с Крестовским. А здесь, в интимной атмосфере ресторана, все иначе: люди провожают нас взглядами абсолютно этого не стесняясь. Не удивлюсь, если они в эту самую минуту строят предположения, какие отношения нас связывают, и недоумевают, что такая простушка как я делает рядом с таким, как он.
– Расслабься, – советует Крестовский, жестом предлагая мне занять место на мягком диване у стены.
Расслабься? Легко сказать! Рациональная часть меня понимает, что я напрасно себя накручиваю, но на деле ничего поделать не могу – с каждой секундой все глубже погружаюсь в пучину нервозности.
Стоит нам присесть, у стола появляется официант с меню и винной картой. В ответ на вопрос, буду ли я алкоголь, я, к собственному удивлению, отвечаю согласием. Где-то на задворках сознания звучит мысль, что мне нельзя терять бдительность, которую притупляет вино, но я беспечно ее отметаю – чувствую, что мне жизненно необходимо расслабиться.
– Ну, как все прошло? – с грациозностью хищника на диван напротив меня и Крестовского опускается Марк.
Теперь, когда официальная часть вечера подошла к концу, он выглядит еще более нетипично для бизнесмена – волосы в абсолютном беспорядке, словно мгновение назад в них хозяйничали пальцы женщины, верхние пуговицы рубашки расстегнуты и теперь, через распахнутый ворот, заметна замысловатая татуировка, опоясывающая его ключицы и нижнюю часть шеи.
– Поздравляю, брат, – с неподдельным уважением произносит Крестовский, салютуя бокалом с виски. – Отличная работа.
Небрежным кивком головы Марк дает понять, что принял высокую оценку друга, но взгляд его сверкающих зеленых глаз направлен на меня.
– А вам, Александра, все понравилось? Смею предположить, что вы, как лицо незаинтересованное, сегодня мой самый строгий критик.
– Более чем, – отвечаю совершенно искренне, подкрепляя свои слова улыбкой. – В тот момент, когда ваша команда демонстрировала возможности умного дома, я подумала, что внезапно попала в будущее.
Зимин довольно усмехается, обнажая ровный ряд белоснежных зубов, а я невольно вздрагиваю – в этот момент Крестовский вытягивает руку и по-хозяйски опускает ее на спинку дивана за моей спиной. Если бы не характер наших отношений и его дружба с Марком, я бы подумала, что таким примитивным образом он помечает свою территорию. Просто смешно! Тогда зачем он это сделал? Неужели не понимает, что такие, как Лера Савельева, которая то и дело стреляет в меня взглядами из-за соседнего столика, сразу сделают неправильные выводы, тем самым усугубив и без того неоднозначную ситуацию?
От цепкого взгляда Зимина демонстративный жест Крестовского тоже не ускользает. И хотя мужчины молчат, я каким-то шестым чувством ощущаю, что между ними идет невербальный диалог, недоступный моему пониманию. В конце концов, через пару секунд Марк со странным выражением на лице откидывается в кресле и принимается с еще большим интересом разглядывать меня.
– Итак, Александра, – говорит он, игнорируя предупреждающий взгляд Крестовского. – Как же вы познакомились с моим другом?
Не успеваю ответить, потому что за меня это делает мой спутник.
– Мы встретились случайно, – говорит он тоном, не подразумевающим продолжение, и тут же меняет тему: – Когда ты возвращаешься в Милан?
– Пока дела в Москве, – Марк делает глоток виски. – А что?
– Я поеду навестить маму и сестру в конце недели. Они будут рады, если ты тоже заглянешь.
– Не думаю, – с несвойственной ему поспешностью отвечает Зимин. – Ехать на Капри мне сейчас не с руки. Дел по горло, сам понимаешь.
– Ариана в последнее время ведет себя странно, – обеспокоенно говорит Крестовский. – Мама тоже заметила. Вы же с ней виделись недавно, что там у нее происходит, не знаешь?
Возможно, это лишь игра света и тени и мое бурное воображение, но я отчетливо вижу, как меняется лицо Зимина. Секунду назад было расслабленным и беззаботным, а сейчас – словно высеченное из камня, а сузившиеся зеленые глаза смотрят настороженно и будто с вызовом.
– Твоя сестра передо мной не отчитывается, – заявляет он с грубоватой откровенностью. – Это вообще была идиотская идея просить меня присмотреть за ней.
– Но кто-то же должен. Кроме тебя мне в Италии положиться не на кого.
– Послушай, Стас, Ариана уже давно не ребенок, – нетерпеливо барабаня пальцами по столу, говорит Марк. – Дай ей расправить крылья.
– Ей всего двадцать, – возражает Крестовский недовольно.
– Напомни мне, что мы с тобой делали в двадцать?
– Не сравнивай! – отрезает он безапелляционно. – Ариана другая.
– Другая – не другая, но она выросла, – цедит Зимин. – То, что ты упорно отказываешься замечать это, не меняет фактов.
– И с каких это пор ты такой умный стал?
– Слушай, давай тему сменим? – миролюбиво предлагает Марк, явно не в восторге от направления, которое приняла беседа. – Не думаю, что Александре интересно слушать про все это.
Крестовский недовольно поджимает губы, но тему все же закрывает. А я делаю еще одну мысленную пометку – в Италии живут его мать и сестра. Господи, неужели у него хватит наглости притащить меня к своей семье? Или пока он будет проводить время с ними, я буду предоставлена самой себе?
