Еще чуть-чуть, совсем немного, и мы окажемся в одной постели. Облизнув губы, пытаюсь увести мысли в другую сторону. Подумать о том, что буду делать дальше. Потом, когда останусь одна. Без поддержки Тараса.
— Можешь ложиться, — его голос возвращает меня в реальность. — Я сделаю пару звонков и приду.
Он выходит из кухни, а затем и из дома. Аккуратно прикрывает дверь, но я слышу негромкий, едва различимый, скрип стальных петель. В этом доме даже двери словно из прошлого. Да и сам дом… В таком находиться непривычно. Я знала, что многие так живут, но ни разу, ни разу не была в таком месте. Все мое окружение — дети богатых родителей. Мажоры, которым, в отличие от меня, было позволено почти все.
Мои однокурсницы давно встречались с парнями. Снежа, с которой мы находились в состоянии холодной войны, даже аборт успела сделать. Я часто подшучивала над ней, вспоминая это, но не раз думала о том, каково это — спать с мужчиной. Каково это чувствовать, когда тебя целуют, трогают…
Сегодня, когда Тарас находился слишком близко, меня захлестнуло совершенно новыми и неизвестными ранее эмоциями. Накрыло с головой волной чувств, что заполнили каждую клеточку организма. Но сейчас… сейчас я не помню ни одно из этих чувств. Не могу воскресить их в памяти, потому что была настолько ошарашена и выбита из колеи, что могла только напитываться ими.
Когда скрип двери повторяется, спешно поднимаюсь со своего места и следую в спальню. Надеюсь быстренько прошмыгнуть мимо, но в гостиной, как назло, сталкиваюсь с Тарасом. Влетаю в его широкую грудь носом и отшатываюсь, едва не падая на пол. К счастью, с реакцией в Тара все в порядке. Он хватает меня за руку, не позволяя свалиться.
— Я тут… засиделась.
— Я думал, ты уже в кровати, — хмыкает.
— Вот как раз иду.
— Пошли.
Он пропускает меня вперед, но я чувствую его присутствие за спиной. Корю себя за то, что не пошла в постель раньше. Так можно было избежать неловкости или вовсе притвориться спящей.
Остановившись посреди комнаты, смотрю на кровать. Теперь она больше не кажется мне такой огромной, как вначале. Особенно, если учитывать габариты Тараса. И ладно бы я боялась того, что он запросто может со мной сделать. Он сильнее меня, тяжелее. Я физически не смогу сопротивляться, но… не боюсь. Единственное, чего я по-настоящему опасаюсь — себя. Своей на него реакции. Она слишком необъяснима, чтобы можно было с легкостью ее проигнорировать.
Я все же забираюсь под одеяло. Натягиваю то почти до подбородка и лежу, уставившись в потолок. Безумно интересно, что в этот момент делает Тар. Он в комнате, но я не слышу ни шагов, ни шороха. Ничего. Даже подсветки телефона не замечаю. Он… просто стоит?
— Так лучше, — звучит с другой стороны кровати, а через минуту я вижу как зажигается небольшой ночник.
И Тараса, который забирается на кровать, тоже вижу. Вернее, его силуэт. Лица в полутьме комнаты разглядеть не получается.
Я почему-то думаю, что он залипнет в телефоне, но он ставит его на прикроватную тумбочку и ложится на подушку. Ту самую, единственную, которую я ему оставила.
Мы находимся на достаточном друг от друга расстоянии. Совсем не прикасаемся телами. Одеяло, правда, слегка раскрывает мою правую сторону, но я совсем не обращаю на это внимания. Меня бросает в жар от одной мысли, что рядом со мной будет спать мужчина.
Я всеми силами пытаюсь уснуть, но у меня не получается. Я не привыкла спать на спине, а повернуться на бок и умоститься в удобное для меня положение не выйдет, ведь тогда придется соприкоснуться с Тарасом и…
— Не спится?
Его голос разрезает тишину комнаты так неожиданно, что я не сразу нахожусь что сказать. Лежу некоторое время думаю, что послышалось.
— А тебе?
— Выспался днем.
— Можем… можем поговорить. О том, что будет дальше?
Воодушевившись предстоящим разговором я поворачиваюсь к Тарасу лицом. Ложусь на бок и подпираю голову рукой.
— Дальше мы едем по маршруту. Мне нужно доставить груз Тагаева. Потом придумаем, где можно тебя спрятать.
— А это… не опасно? В смысле… если меня увидят на разгрузке?
— Не увидят, потому что на разгрузку я поеду один.
— А сколько времени мы будем в пути?
Меня разрывает от любопытства. Раньше я путешествовала только в компании мамы и того же Костика. Без него мы никуда и никогда не ездили, да и все наши поездки сводились к морскому воздуху и загару. Мама не любила активный отдых, терпеть не могла ходить по музеям. Все мои требования пойти хоть куда-то заканчивались всученной кредитко и навязанным Костиком, который обязан был составить мне компанию.
Так, чтобы я хоть раз насладилась путешествием, еще ни разу не было. Нет, конечно, мне тоже нравился пляжный отдых, еда в отеле и услужливый персонал. Под вкусными коктейлями отдых становился не таким скучным, но ничего не менялось и там. Если мне выпадала удача с кем-нибудь познакомиться, Костик всегда оказывался рядом и играл роль моего не очень доброго старшего брата. На отца, несмотря на габариты, он не тянул.
— Дней десять с периодическими остановками.
— И где? У меня, если что, есть деньги. Сможем забронировать номер в хорошем отеле.
— В хороших отелях обычно требуют паспорта при заселении, — замечает Тарас, и я сникаю.
Вдруг понимаю, что если бы не он — отец бы уже нашел меня. Я совершенно не умею скрываться и заметать за собой следы. Все те детективные сериалы, просмотренные мной, не идут ни в какое сравнение с реальной жизнью. Она куда сложнее и заковыристее, чем может показаться.
— По пути будет еще одна деревня. Придется слегка отклониться от курса, но там мы сможем отдохнуть и отоспаться несколько дней. И там ты сможешь дождаться моего возвращения с разгрузки.
— А это долго? В смысле, тебя долго не будет?
— Дня три, может четыре. Как получится.
Почему-то мне страшно представить, что я останусь одна. В совершенно незнакомой мне деревне. Это при том, что именно так изначально и планировалось. Я должна была найти небольшую деревушку, снять там домик и пожить какое-то время. Пока… пока все не утихнет. Пока отец не перестанет искать меня, хотя сейчас я уверена в том, что он никогда не перестанет этого делать.
— А потом? В смысле…
— Потом будем видеть по ходу дела. Если Тагаев не будет искать тебя — сможешь жить спокойно дальше.
— А если… если будет?
— Придумаем, как надавить на него, чтобы перестал. Подбросим
