из моей жизни. На хуй всех!
Довожу до точки Нику. Запрокинув голову, громко стонет, сжимаясь и пульсируя на моем члене. Ловлю ее оргазм. Заряжаюсь максимально и выплескиваю внутрь сперму. Разгоняю по стенкам и глубже заталкиваю. Ни одна капля мимо не проходит. Так хочу. И Ника не сопротивляется.
Стаскиваю назад на себя. Сажаю на колени, так и не выйдя из нее. Мокрыми телами плотно соприкасаемся. Загнанным дыханием сталкиваемся. Но оторваться невозможно.
— Останься у меня, — требую, но тут же засасываю пухлые губы. Прохожусь языком по верхней. Ласкаю ее лицо кончиками пальцев. — Время три ночи. Поспим и завтра примем новую реальность.
— Я останусь, Макс, — слишком быстро соглашается, но ни о чем плохом не думаю. — Пошли спать.
Прошлая бессонная ночь откликается всеми оттенками. Плюсом накладывается этот день. Небольшой отдых в самолете не в счет. Валит с ног. И с Никой ситуация тоже обессиливает. Несу ее в кровать. Тесно к себе придвигаю. Укрываю одеялом, закидываю его ногу себе на бедро. Притягиваю плотнее. Устраиваю голову на своей груди поближе к сердцу и обнимаю двумя руками. Держу ее.
Она молча подчиняется. Только крепче за меня хватается. От того, что хотя и молчит, но действиями подтверждает свое желание, немного треморить перестает. Ника со мной. В моем доме, в моей постели.
Давлю сомнение в душе, не даю прорваться, гоню от нас беспокойство о будущем. Часто поворачиваюсь и прижимаюсь губами к ее макушке. Она дергается и не отстраняется. А когда ответно губы прижимаются к моей шее, то становится легче.
Засыпая, периодически пробуждаюсь, проверяя как она спит. На рассвете окончательно сознание меркнет. И лучше бы мне не просыпаться, потому что, открыв глаза, понимаю, что она ушла. Пропала.
Так и не одевшись толком, планомерно обхожу все комнаты. Дергаю дверь ванной, туалета, балкона. Даже в кладовку заглядываю. Ее нет.
Что же ты делаешь, моя любимая?
Бегу быстрее ветра. Не стала ждать такси, просто бегу, как спринтер по городу через несколько кварталов. Я задыхаюсь. Я плачу. Я реву навзрыд. Прохожие расступаются перед моим наверняка безумным видом. Мне плохо.
Растираю по лицу сопли и слезы. Невыносимо клокочет в горле, наружу вырываются воющие звуки и хрип. Это Макс. Тайпанов.
Господи….
Нет утомленности. Даже ноги не устали нисколько.
Я бегу.
Сумка падает. Сажусь на землю и подбираю выпавшее. Все ерунда, главное ключи от квартиры, где могу запереться на все замки.
— Вам помочь? — рядом присаживается незнакомая девушка. — Вам плохо? Да что Вы плачете? Эй!
Качаю головой. Не поднимая глаз, впихиваю назад все в сумку. Девушка помогает мне и бормочет о том, что все мужики козлы и что-то в этом роде. Я ей благодарна, но сейчас даже кивнуть не могу в ответ. Молча поднимаюсь и быстро иду дальше.
Макс! Макс!!! Макс!!!!
И Кирилл тоже возможно жив и здоров? И что же теперь? Как быть…
Хотя бред. Мы в разводе, даже если допустить, но прошлое владеет мной. Оно захватывает в страшные липкие сети и мурыжит, что есть сил. Будто снова туда возвращаюсь и вот-вот проснусь.
— Аккуратнее, сумасшедшая! — грубый толчок в плечо не сбивает с цели.
Маниакально исчезает асфальтная лента перед глазами. Перебираю бесконечное полотно торопко и скоро. Голова готова взорваться. Что Макс подумает обо мне, когда проснется. Знала же, что сбегу утром. Этой ночью отдавалась ему особенно жарко. Знойно растекалась и…
Я схожу с ума по нему.
Но я не могу… Нужно разобраться. Мне крайне важно остаться одной ненадолго. Тайпанов бы не отпустил. Я слабая. Не выдержала, поддалась бы. Шоковое состояние не оставляет. Ударяет по нервам все сильнее и сильнее, как только начинаю думать о нас.
Я ненормальная. Я больная.
Так проникнуться только лишь запахом человека, подсесть на касания, на осязание. На эмоции быть прикрученной, ждать его! Ждать и пропадать от неведения и понимать, что готова будешь снова и снова быть с ним. Влюбиться заочно. Втрескаться так сильно, что всю жизнь готовой с повязкой на лице ходить.
Бегом поднимаюсь на этаж и только заперев дверь, падаю около нее и дышу, словно загнанная лошадь. Трясущимися руками снимаю обувь, бросаю около входа пальто и, держась за стены, бреду в ванную. Долго умываюсь. Еще дольше растираю лицо до красноты.
Мимолетный взгляд в зеркало не радует. Чучело. Ну и что! Плевать. Моя жизнь треснула пополам. Забираюсь на диван, поджимаю под себя ноги. Обнимаю руками и вновь реву. Что со мной? В глубине души трепещется страх. Я понимаю, что с этого момента все пойдет не так. Будет значительно хуже.
Тревога растет и ширится. Она сминает и растирает в пыль. Да, Боже… Лучше бы и оставалась в этой атласной повязке. Лучше бы!
— Макс.
Его имя тысячу раз повторяю. Бесконечно шепчу, как молитву. Если бы вы знали, как же я боюсь. Предчувствия никогда не обманывали. Я их ненавижу. Все будет плохо. Знаю.
Он влюбился в меня. Сам сказал. Он меня любит. С тех самых пор, когда замужем была. Кто ты теперь такой, Макс Тайпанов. Я не знаю тебя. Почему…
Они скрывали свою работу. И Кир скрывал. Да кто они такие, черт возьми. Чувствую себя дурацкой марионеткой, которую дергают за нитки, как хотят. Но главное лишь одно — Макс мне дорог теперь. Уверена, что вернусь. Если, конечно, он захочет меня такую ненормальную. Просто… Просто я не вынесла всего и сбежала.
Хотя могу ли себя винить? Ну в чем же виновата?
Не каждый выдержит такое. А я и так не самый сильный представитель человечества.
Глухая вибрация телефона вырывает из клейкого состояния. Тайпанов. Звонит. Звонит. Звонит. Сообщения. Волнуется. И вновь слезы градом. Сквозь пелену, с трудом попадая в буквы, пишу, что нахожусь дома. Не хочу, чтобы волновался. Короткое «Ок» заставляет реветь пуще прежнего. Все. Связь обрывается.
Сижу долго, пока за окном темнеть не начинает. Прихожу в себя от голодного урчания в желудке. Пить хочется страшно. Во рту сухо и жарко. Пытаюсь вспомнить, о чем думала и не могу воспроизвести. Словно старая телега поднимаюсь на затекшие ноги и замираю от того, что слышу, как в замочной скважине проворачивается ключ. От ужаса немею. Мне кажется, что тело настолько измучено, а душа скована, что могу умереть в любую секунду.
Двигаюсь в прихожую. И не успеваю дойти до двери, как она распахивается. В темном проходе маячит плотная мужская фигура. Резко бью по включателю и пытаюсь кричать, но
