спросила Натали.
Энди промолчала. А затем опустилась на диван рядом с подругой.
– Ты права. Не была. – Она взяла её за руки. – Но одно могу сказать наверняка – ты слишком сильно любишь его для того, чтобы это стало преградой. Мы все разные. Бывают моменты, когда мы совершаем ошибки. Какие-то ситуации заставляют нас делать неправильный выбор. Иногда мы позволяем эмоциям брать верх над разумом, но понимаем это уже после того, как «наворотили дел». – Энди немного помолчала, а затем дождалась, пока Натали поднимет на неё глаза. – Я не оправдываю Брендона. И не хочу, чтобы ты думала, что мне нравится то, как он с тобой поступил. Но если не ради него, то хотя бы ради самой себя – поговори с ним ещё раз. Спокойно. Без криков и ссор. Без выяснения отношений и без слез. Просто скажи ему всё то, что у тебя на душе. А ещё лучше – найди этого Ролланда Нортона и за шкирку притащи его к Брендону.
– И что это даст?
– Как что, он скажет правду! Что ты не давала ему никакого интервью! Что всё это клевета и ложь! Ух, не удивлюсь, если во всем этом замешана Выдра! – Глаза Энди так и побагровели от злости.
– Или Брендон просто искал способ избавиться от меня.
– Ай, не мели чушь! Тоже мне способ. Ценой своей репутации и слезами матери? Не стоит оно того.
В этом Энди была права. Действительно, не стоит.
Но если честно, Натали накрыло такое невыносимое состояние апатии, что выяснять уже просто ничего не хотелось. И пытаться что-то доказывать… зачем?
– Я в порядке. Переживу это и двинусь дальше. Зато мама будет счастлива. – Натали даже невольно усмехнулась собственному чувству юмора. Да, приплыли.
– Ну уж нет. Ты поговоришь с ним. И прямо сейчас. – Энди встала с дивана, а Натали так и осталась сидеть на месте. Почувствовав, как её вновь клонит в сон, она
– Нет-нет-нет. Даже не думай. Ты едешь к Брендону.
– Что? Сейчас? Но уже почти десять.
– Тянуть с этим ты не будешь.
– Энди…
– В своё время я так же не хотела говорить с Дентоном. А потом для этого стало уже поздно. Эта дикая недосказанность и постоянные вопросы в голове: «а что, если бы…»… Что, если бы мы поговорили? Что, если бы я рассказала ему о своих страхах? Что, если бы не убежала, трусливо поджав хвост? – Энди говорила всё это, и Натали показалось, что на её глазах выступали слезы. – Это мучает меня каждую ночь. Не хочу, чтобы то же было и с тобой.
– Милая, я и не представляла…
– Сейчас не обо мне. – Энди резко взяла себя в руки. – Сейчас твоя жизнь стоит на кону. И тебе стоит подумать о том, какими именно вопросами ты хочешь задаваться каждую ночь. Люблю тебя.
Сказав это, Энди поцеловала Натали в макушку, а затем, бросив на неё ещё один взгляд, ушла в спальню. Она больше не уговаривала её. Ни к чему не принуждала. Наверное, просто знала, какое решение она примет.
Натали оделась в течение пяти минут. Ещё в течение пяти приехало заказанное ею такси. Она спустилась, назвала водителю адрес, который давно знала наизусть, а затем откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Они приехали на место быстро. Даже слишком. Натали поняла, что была совершенно не готова к разговору – чем бы тот не закончился. Но также понимала и то, что готова к нему не была бы никогда. Ехали бы они полчаса, час или три – чувствовала бы она себя всё равно одинаково паршиво.
– Подождите меня пару минут, ладно?
– Конечно. Хоть всю ночь за ваши деньги.
Натали слабо улыбнулась таксисту, а затем выдохнула и, собравшись с силами, вошла в дверь.
– О, мисс Хейворт, простите, я… не должен… – поднявшийся со своего места Остин выглядел озадаченным. Натали сразу же поняла, что ему было отдано распоряжение ни за что её не пропускать. Они и через охрану то с трудом проехали. Повезло, что только-только на пост зашла другая смена.
– Я забыла кое-какие вещи. Брендон сам попросил меня заехать. – Она старалась врать как можно более убедительно. – Это не займет больше десяти минут, не волнуйтесь.
Швейцар не сразу, но всё-таки кивнул.
Это означало, что Брендон был дома.
А ещё – что актрисой она стала довольно-таки неплохой.
Теперь оставалось лишь справиться с ещё одной своей ролью. И отыграть её она собиралась так, чтобы сорвать все возможные овации. Именно так всегда учила жизни её мама.
Поднявшись на лифте, Натали вышла в коридор и на ватных ногах подошла к двери. В горле застрял уже знакомый ком. Руки затряслись, но она всё-таки нашла в себе силы нажать на звонок.
Стало легче. Правда ненадолго.
Из квартиры раздались неторопливые шаги. Натали затаила дыхание, приготовившись сказать Брендону всё то, что проговаривала про себя в машине, но если бы она только знала, что ждало её за этой дверью.
Секунда. Вторая. Третья.
Щелчок.
Дверь открылась, и мир снова – вот уже в который раз – перевернулся и рухнул.
Босая, в сексуально коротком платье и с бокалом вина в руках перед ней стояла Габриэлла. Она молча смотрела на неё – без тени злости или раздражения – просто смотрела, будто бы ждала, пока она что-то скажет. А Натали казалось, словно она потеряла дар речи – не могла выдавить из себя ни слова.
– Ты что-то хотела?
Простой вопрос. Такой простой, казалось бы, безболезненный, но сколько же боли он причинил.
Инстинктивно заглянув внутрь, Натали увидела на столике в гостиной бутылку вина и ещё один бокал. Сброшенные туфли Габриэллы валялись где-то на полу. А затем, будто бы по заказу, она увидела Его. Брендон показался в проеме коридора и замер, когда увидел её на пороге. Натали ощутила, как перехватило дыхание. Слезы начали душить. Он был без рубашки. И, наверное, нужно было бы быть полной дурой, чтобы, сложив два и два, не получить при этом четыре.
– Ничего, – только и смогла прошептать она, отвечая на вопрос Габриэллы, – счастья вам.
Натали вжала кнопку лифта и, когда двери открылись, вбежала в кабину, от бессилия прислоняясь спиной к стенке лифта. Оказавшись внизу, они почти пронеслась мимо Остина.
– О, мисс Хейворт, вы так быстро…
– Так получилось, – не оборачиваясь, ответила Натали, желая только одного – как можно быстрее покинуть это место. И жизнь Брендона в том числе.
– Мисс Хейворт, там начался сильный ливень… – но Натали его уже
