- Прекрати... пожалуйста, не надо... не делай мне этих уступок. Я трахал ее, и уже неважно какие у меня на это были причины. - выпалил я в гневе, она закусила дрожащие губы, втянула воздух, стараясь сдержать слезы. Боже, как же мне хотелось поскорее со всем этим закончить. Зачем она перетрясает наше грязное белье, зачем заставляет пройти по горящим углям и себя, и меня? Я не хочу делать ей больнее, чем есть. Зачем вскрывать наши шрамы?
- Мне важно, Маркус. Я познала силу прощения, просто в один миг поняла, что не чувствую ни обиды, ни боли, ни злости. Поняла ,что гордость больше не кричит ни о чем и не требует. Наверно, оно такое и есть прощение - безмолвное, приходящее однажды незаметно... Я отпустила прошлое. Это был сложный путь, долгий. Переосмыслить что-то невероятно мучительно, и мне тоже было не по себе, но я увидела, наконец, увидела твои старания, твои усилия, твою любовь… и поверила, в тебя поверила, только я опоздала...
- И когда ты в меня поверила? Когда на тебе блондинчик потел?
Твою же мать, ну кто меня за язык тянет?! Анна дернулась, уставилась во все глаза, но, что-то увидев в моем лице, вдруг улыбнулась;
- Ревнуешь?
Я обалдел. А то ли нет, дорогая?!
- Ань, ты в своем уме вообще?
- Я - да, а вот ты - сомневаюсь. Даже если потел бы, что это меняет?
Офигеть! Вот это она отжигает.
- А ты как думаешь? – фыркнул я, не зная, что еще сказать на этот бред.
- Я думаю, Беркет, что ты бы простил.
У меня перехватило дыхание, я нервно сглотнул и отвел взгляд. Черт ее побери, ясновидящая, мать ее! А ведь действительно простил бы, только б рядом была. Ее бы я простил, а себя не могу.
- Ты меня с Иисусом не путай. – сказал из чистого упрямства, хотя она уже давно все поняла без слов.
- Вот и я простила, Маркус. Знаешь, как говорил Шекспир?
- Да откуда мне знать, ты же у нас умница.
Она усмехнулась и процитировала:
- "Мешать соединенью двух сердец. Я не намерен. Может ли измена. Любви безмерной положить конец? Любовь не знает убыли и тлена."
Ага, молодец, мужик, нашел оправдание!
Видимо, мое лицо было говорило само за себя, поэтому Анна покачала головой и тяжело вздохнула:
- Сейчас понимаю, что это истинная правда. И знаешь, я бы даже не сказала бы ничего по поводу этой девчонки, просто потому что знаю, что она прошла транзитом через твои руки. Да, это невероятно больно, обидно, унизительно. Адская пытка - знать, что любимый человек, пусть на мгновение, подарил то, что принадлежит лишь тебе кому-то другому, но, как я и сказала, она всего лишь носовой платок для слез, причиной которых являюсь я, и мне некого винить, кроме себя.
Наверно, каждый мужик мечтает услышать такие речи от жены, но лично у меня ее понимание вызывало чувство какой-то нравственной ущербности. Чертово ее великодушие, рядом с ней чувствуешь себя ведром помойным, как же я устал от этого. Хотелось заткнуть уши и отключиться.
- Когда вернулась от бабушки, я хотела попробовать наладить нашу жизнь...
- И что же тебе помешало?
- Беременность девчонки.
- Что? - ошарашенно спросил я, такое мне даже в кошмарном сне не могло присниться.
- Не переживай. Это она решила меня удивить, так скажем.
- Я и не переживаю, залететь эта идиотка точно не могла. - выпалил на эмоциях и только после сообразил, что несу. Мда, Беркет, ну, ты дебил! – все что крутилось на языке, а еще мне хотелось блондинистой с*ке устроить "сладкий" вечерок. Тупая соска, это же надо такое выдумать?! Она чё все мозги пергидролью сожгла, овечка бестолковая?! Черт, вот жаль, что я ей слегка влил, надо было оторваться по полной. Тихушница гребанная. Все бабы одинаковые – мстительные бл*ди!
- Все может быть, откуда такая уверенность?! - усмехнулась Анна, я же втянул побольше воздуха. Это уже не лезет ни в какие ворота!
- Интересуют подробности?! - съязвил, хоть и крыл себя за это последними словами. Анна тяжело вздохнула и вдруг спросила тихо, разрывая меня на части:
- Зачем ты так?
И всё - сбила всю спесь, положила к своим ногам, и вот я уже с сожалением признаю:
- Сам не знаю, просто хочу, чтобы ты прекратила упорствовать в своем желание помогать мне, жить со мной и прочих подобных идеях.
- А я не могу, Марусь, и не хочу больше без тебя. Все эти два месяца после переезда я существовала, и когда ты попал в больницу, когда вдруг стало ясно, что могу потерять тебя навсегда, я поняла, что... - она замерла, и я вместе с ней, сердце сделало прыжок в груди, и я задохнулся от волнения и страха. – Если тебя не станет, то и мне больше незачем жить.
Стало горько, и в то же время эта горечь разлилась каким-то приятным теплом в груди.
- Почему-то мы ценим только, когда за нас умирают, а когда ради нас живут, мы этого не видим. – изрек я задумчиво. Анна вдруг опустилась возле меня на колени, втиснулась между ног и обняла, прижимаясь всем своим хрупким телом ко мне, а потом начала покрывать частыми поцелуями мою шею, я же остолбенел и не знал, что мне делать. "Так не честно!" - хотелось заорать во весь голос, как маленькому.
Против таких выкидонов у меня нет ничего в запасе, это удар по всем фронтам. Ее нежность всегда была моим уязвимым местом, лучше бы она скалилась, орала, но вот так добивать меня - наглая игра против всех правил. И ведь она знает, что я не смогу ее оттолкнуть.
- Эни, что ты делаешь? – заполнил паузу, пытаясь изо всех сил сдержаться, чтобы не обнять ее в ответ. Но она проигнорировала мой вопрос.
- Прости меня, пожалуйста, прости. Я больше не могу так, не отталкивай меня, я же знаю, что тебе самому плохо. Пожалуйста, Марусь... Я люблю тебя. - шептала она, не прекращая целовать.
Я молчу. Что мне ей сказать? Дело не в ср*ной гордости, какая гордость уже?! Дело в другом, в том, что я тоже люблю ее и не хочу, чтобы она маялась с инвалидом, тем более после всего, что я с ней сделал, после всей боли, что причинил, всех унижений и измен. Она достойна лучшего, а я же просто не заслужил такую женщину.
- Тебе не за что просить прощение...
- Есть за что, и ты прекрасно это знаешь!
Наверно, это так, все же задела она меня не на шутку, да что там?! Раздавила она меня к чертям, но мы оба хороши.
- Ты достойна лучшего... - последняя попытка, жалкая такая.
