— Ты помнишь нашу первую встречу? — Судорожно спрашиваю, смотря на прозрачный стеклянный пол. Пропасть в бездну. Страх и страсть моментально опьяняют. Клео начинает дрожать, пытаясь увернуться. Избавиться от этой близости, которая с ума сводит обоих. — Скажи мне, Клео, ты помнишь? — Требовательно. Сильнее скручивая мягкие волосы между пальцев. Толкаясь вперед. Практически припечатывая Клео к огромному стеклу. Оттягиваю за волосы ее голову, прикусываю кожу на шее. Сгораю от дикого голода, который испытывал эти годы. В моей жизни больше не было женщин. После того проклятого раза, когда я трахнул девку, когда увидел Клео с фотографом. Не мог ни к кому прикоснуться, заведомо зная, что не одна шлюха не сможет заменить мне ее. Никогда.
— Отпусти. — Шепчет сквозь зубы, уже отравленная этим безумием. Еще немного и Клео перестанет отдавать отчет собственным действиям. Нырнет в омут с головой, наконец, позволив чувствам взять верх над разумом.
— Ни за что! — Усмехаюсь, настырно продолжая целовать шею. Облизывать языком бурно бьющийся пульс. Доводя ее до грани, переступив которую обратной дороги не будет, — ответь на мой вопрос. — Переходя на злобный шепот. Загоняя в ловушку, в которую и сам попался.
— Черт, помню. — Признается не сдерживаясь. Выгибается, неосознанно прижимаясь к моему пазу своей задницей. Распаляет огонь, который сожжет нас обоих к чертям.
— А знаешь, Альби, — играючи произношу то имя, которое ей присвоил. Зная, что она безумно любила, когда я так ее называл, — ты все еще мой Zahrat bariya (Дикий цветок). — Кусаю за мочку ее уха, слыша слабый полустон. Как бы Клео не пыталась управлять своими ощущениями, оставаясь безразличной и хладнокровной с виду, внутри нее сейчас все кипело. — Когда я впервые увидел тебя стоящей у окна, хотел немедленно взять. Едва сдержался, что не намерен делать сейчас. — Шаг назад. Свободной рукой нащупываю молнию на платье, немедленно ее растягивая, до самой поясницы. Лихорадочно спускаю платье по плечам, почти полностью оголяя Клео до пояса. Наслаждаюсь этой картиной, ненасытно сглатывая. Трясет обоих. Разум моментально отключается.
— Я больше не твоя. — Смело и дерзко. Специально дразня во мне зверя. Чудовище, которое она все еще любит. Как и я ее. Прикасаюсь пальцами к обнаженной спине, медленно ведя подушечками вдоль позвоночника. Губами, прикасаясь у основания шеи. Вырывая из уст Клео первый несдержанный стон.
— Моя… — Дразню, издеваясь. — Не смей врать хотя бы себе. — Чувства пытаясь выдрать наружу. Показывая, что наша любовь стала сильнее, чем была прежде. Время ни на что не способно. Ее тело подрагивает, предательски реагируя на каждое мое прикосновение. — Упрись руками в стекло. Хочу насладиться твоим обнаженным телом. — Приказываю, даже зная, что она изо всех сил сейчас начнет сопротивляться. Сгорая в этом неистовом огне, она все еще думает, что сможет выбраться живой.
— А я…, - захлебывается собственными словами. Резко разворачивается, и, пошатываясь, прижимается спиной к прохладному стеклу, — не хочу быть рядом с тобой. — Не пытается прикрыться. Дерзко смотря в мои глаза. Проникая на глубину души, бередя все раны. Прожигая новые шрамы.
— Будешь сопротивляться, возьму силой. — Хватаю за шею, делая шаг вперед. Носом к щеке прикасаясь. Делая большой и жадный вдох. Насыщаясь ее одурманивающим ароматом. Клео упирается руками мне в грудь, но не спешит отталкивать. Скручивает лихорадочно ткань моей рубашки пальцами, едва не разрывая ее ногтями. — Отдайся этому моменту, Альби. — Шепчу в губы, невесомо к ним прикасаясь. Сгорая от желания искусать их до крови. — Прислушайся к своему телу, которое по мне истосковалось. — Полнейшее издевательство. Над собой в первую очередь. Ведет в сторону от жуткого возбуждения. Голова ничего не соображает. Лишь дикое животное желание обладать тем, что всегда только мне принадлежало.
— Самоуверенный наглец! — Сквозь зубы. Злясь на саму себя. Осознавая, что я прав, черт возьми. Перемещает руку, царапая ногтями по моей шее. Слегка отстраняясь, быстро растягиваю брюки, моментально спуская их вниз вместе с боксерами. Освобождая возбужденный член. Клео неосознанно опускает взгляд, облизывая пухлые губы. Откровенно выдает истинные желания. Грудная клетка ходуном ходит. Резко рукой задираю подол ее платья, ловким движением отодвигая кружевные трусики в сторону. Нагло касаюсь пальцами горячих мокрых складок.
— Подними ногу, и обхвати мое бедро. — Приказываю, ощущая, что она все выполнит. Клео дергается, ловко обвивая ногой мое тело. Толкаюсь вперед, касаясь головкой члена влажной плоти. Зверею от томительного ожидания. Нарочно медлю, зная, что войдя в нее, сдохну в ту же секунду. Слишком много времени прошло. Разлука с ума свела.
— Не смей больше мной командовать. — Настойчиво продолжает давать отпор, даже понимая, что добровольно уже сдалась. Движение, и я вхожу на всю длину, замирая на миг. Ощущая, как мышцы ее плоти импульсивно сдавливают мой твердый член. Ноющая боль в паху отпускает.
— За долгое время ада, я, наконец-то, оказался в раю. — В губы впиваюсь, начиная безумно целовать. Кусать припухшие дрожащие губы. Двигаю бедрами насаживая Клео на свой член. Срывая с ее губ громкие протяжные стоны.
— Эмир, я твой ад. Не забывай об этом. — Отвечает на поцелуй, стискивая мои скулы тонкими пальцами. Языком в рот пробирается, при этом покачивая бедрами навстречу моим диким глубоким толчкам.
— Ад со вкусом рая. — Усмехаюсь ей в губы, продолжая трахать. Припечатывать к стеклу. Ничего не имеет значения. Только она. Здесь и сейчас. В ушах шумит. Член болезненно твердеет еще больше с каждым новым проникновением. Понимаю, что еще немного, и я не выдержу. — Ненавижу тебя, Клео. — Рычу. Ощущая приближение сумасшедшего оргазма.
— Это взаимно, Кинг. — Безжалостно. Ногтями по коже на шее. Оставляя кровавые царапины. Несколько толчков, и я ощущаю, как тело Клео начинает бить судорогой. Мышцы ее плоти со всей силы стискивают движущийся член. Кончает, постанывая мне в рот. Зверея от этих сладостных звуков, сдавливаю пальцами кожу на ее бедре, продолжая вдалбываться в желанное тело. Кончаю глубоко в ней, не думая ни о чем. Дрожь по телу. Мелкие капли пока окропляют кожу. Воздуха обоим не хватает.
— Я желаю скинуть тебя в бездну, чтобы раз и навсегда избавиться от этих изнуряющих чувств. — Отчаянно. Пытаясь собрать свои мысли. Стою, подрагивая, все еще находясь внутри ее тела.
— Ты же полетишь туда вместе со мной. — Права чертовка. Только Клео способна видеть меня настоящим. Все чувствовать, даже не смотря на то, что между нами произошло. — Только все и так давно кончено между нами. — Дергается, резко отталкивая от себя. Быстро надевает платье, пытаясь кое-как самостоятельно застегнуть молнию. — Возвращайся к своей жене и дочери. — В сторону отходит, желая скорее уйти. Подтягиваю брюки с боксерами, оставаясь стоять на месте. Внутри внезапно что-то переворачивается. Клео изнывает от боли, но даже не попыталась ничего узнать о моей жизни. Погрузилась в грязь, спасая девушек, так и не сумев себя спасти.
— Ты права, — хватаю Клео за руку, насильно разворачивая к себе лицом, — дочь мой самый главный смысл жизни. — Не успеваю закончить фразу, как Клео поднимая руку, дает мне звонкую пощечину. В ее глазах слезы искрятся. Кожа от ее сильного удара жечь начинает. Она видит только свою боль, не пытаясь даже рассмотреть мою.
— Пошел ты к черту! — Дергается, вырываясь из моей хватки. Разворачивается, быстрыми шагами начиная идти по коридору.
— А ты хоть раз была на могиле нашего сына? — Кричу ей в спину, пытаясь остановить. Всего шаг, и Клео замирает на месте, не решаясь обернуться. Рано или поздно я должен был задать ей этот вопрос. Клео начинает шатать, но она стойко удерживается на ногах. Она обязана меня выслушать. — Это страшное зрелище видеть земляной холм засыпанный грудой камней. Без единого цветочка. Я ношу нашему сыну игрушки, в то время, как его мать даже ни разу не соизволила там объявиться. — Сквозь щемящую боль. Ощущая, как сердце кровью обливается. Но мы должны через это пройти. Клео оборачивается, стойко смотря мне прямо в глаза. — Можно простить все, — продолжаю говорить, не отводя взгляда, — но только не то, что ты стерла из памяти его существование.
