– Что здесь случилось? – в ужасе спросил он.
– Просто отмечался один праздник, – ответил Дуэйн.
– Праздник! – воскликнул мужчина с рыжеватыми волосами лет шестидесяти. – Я лишился всех яиц! В машине их было пять тысяч дюжин! Шестьдесят тысяч!
– Вам не следовало бы оставлять машину без присмотра, – сказал Дуэйн.
– Я решил немного вздремнуть, – произнес водитель, немного смущаясь. – Я прибыл из Оттамуа, что в Айове. У вас в Талиа отличные газоны, а мотели мне не по нутру. Мне больше нравится останавливаться в таких вот тихих городках и растянуться на какой-нибудь зеленой лужайке… Спать под звездами… Кругом тишина и покой…
Говоря это, он не мог отвести глаз от машины, словно не веря, что яиц, которые пропутешествовали с ним от самой Оттамуа, больше нет.
– Ума не приложу, как могло случиться такое, – добавил он. – Что за маньяки разбили шестьдесят тысяч яиц?
– Это дело заварили ливийские террористы, – самым убедительным голосом проговорил Бобби Ли. – Они проникли сюда, переодевшись под баптистских проповедников. Мы не успели и опомниться, как со всех сторон полетели яйца.
– У нас отмечалось столетие города, – пояснил Дуэйн. – Такого рода вещи случаются только раз в сто лет.
– Эти яйца были высшего качества, – заунывно продолжал водитель, все еще находясь в состоянии прострации. Заметив через улицу одиноко стоящий телефон-автомат, он направился к нему, сказав:
– Мне надо позвонить боссу. Это известие его вряд ли обрадует… это уж точно.
– Пришлите городу счет, – сказал Дуэйн. – Мы не воры. Мы заплатим за все. Предъявите его Талиа, штат Техас. Почтовый индекс 76359.
Мужчина аккуратно записал почтовый индекс в записную книжку и, скользя и спотыкаясь, перебрался на противоположную сторону улицы.
– Ты слишком добр ко всем, – заметил Бобби Ли. – Я бы не дал кода этому сукину сыну. Пусть узнает сам! Ты взгляни на него! Он даже не сообразил, что по банкам быстрее доберешься, чем по этой жиже.
– У него шок. С тобой бы случилось то же самое, если бы ты лег подремать на ухоженной лужайке, а проснувшись, обнаружил, что лишился шестидесяти тысяч яиц.
– Лично я не лишился бы шестидесяти тысяч яиц. Я редко их ем.
Водитель грузового автомобиля позвонил своему боссу и отправился своей дорогой. Не прошло и пяти минут, как они заметили автофургон, который по утрам доставлял почту. Машина быстро приближалась. Дуэйн вскочил и замахал шапочкой, надеясь, что водитель затормозит, но тот продолжал мчаться На полной скорости. В яичное море он врезался, выжимая пятьдесят миль в час, и остановился лишь в нескольких ярдах от того места, где стояли Дуэйн и Бобби Ли. Шорти, перебравшись на их сторону по мостику из пустых банок, облаял автофургон.
Машину вел полный парень лет двадцати. Он хотел было вылезти из кабины, но потом передумал. Пачка газет, которую ему полагалось доставить, болталась у него в руке.
– Я не вижу, куда бы положить ее, – проговорил он. Дуэйн подошел и взял у него газеты.
– У вас перевернулась машина с яйцами, или что? – спросил молодой человек.
– Она не перевернулась, но на приготовление яичницы ушло много яиц, – сказал Дуэйн.
– Надеюсь, что шины у меня не полетели, – сказал парень. – В таком месиве менять колесо удовольствие ниже среднего.
Он включил зажигание и осторожно отъехал.
– У нас здесь отличный наблюдательный пункт, – заметил Бобби Ли. – Интересно, кто появится следующим?
Следующими появились близнецы. Они выплыли из утренней дымки с последней оставшейся в неприкосновенности коробкой яиц.
– Надо думать, они Не забросают нас, – продолжал Бобби Ли. – Ты воспитал отличных ребят. В таком возрасте у них уже верный глаз.
Джулия скрылась в здании суда, где она оставила свой велосипед, а Джек довольствовался тем, что выпустил двенадцать «патронов», одно за другим, в старую будку, в которой раньше продавались билеты в кинотеатр. Только один снаряд угодил в грязную стенку, а остальные точно попали в окошко, туда, где раньше стоял автомат с воздушной кукурузой.
Когда картонка опустела, Джек вошел в дом, взял свой велосипед и помчался вслед за сестрой. И он, и она благополучно преодолели широкие лужи из разбитых яиц и пивных банок.
– Интересно, кем они станут? – спросил Бобби Ли.
– Почем я знаю, – ответил Дуэйн.
– Они чего-нибудь да достигнут. Им не придется проделывать такой долгий путь, который проделал ты.
– Тем хуже, может быть, для них, – задумчиво проговорил Дуэйн. – Если перед тобой долгий путь, ты собираешься и идешь. В настоящее время у ребят не так велики шансы найти самих себя.
– Твоя жена не согласилась бы с этим, – заметил Бобби Ли. – Только вчера она сказала мне, что ты не нашел своего места в жизни.
– А ты сам нашел? – спросил Дуэйн.
– Нет. Я решил объединить этот вопрос с кризисом, который переживает каждый человек, после того как большая часть жизни оказывается у него позади, – ответил Бобби Ли. – Убиваю таким образом одним камнем сразу двух зайцев.
На востоке, там, где прямое, как стрела, шоссе уходило за горизонт, заалело. Дуэйн заметил «Уоллстрит джорнал» Сонни, лежащий поверх газетной пачки. Он поднял свежий номер и развернул его.
«Самый низкий уровень цен за последние четырнадцать лет», – гласил аршинный заголовок. «Нефтяной министр заявляет, что саудовцы не хотят сокращать производство».
В первом абзаце статьи сообщалось, что «Уэст Тексас Интермедиэйт Круд» вчера установили цену в 8,89 доллара за баррель сырой нефти. По мнению экспертов, цена опустится еще ниже, достигнет предела и лишь потом начнет повышаться. Некоторые приводили ближайшую котировку в 7 долларов, другие в 6 долларов, а кое-кто даже в 5.
Дуэйн сложил газету и вернул ее на место.
– Пожалуй, у тебя будет сегодня выходной, – сказал он Бобби Ли. – Можешь отдыхать даже до конца года.
– Что так? – удивился Бобби Ли.
– Пусть нефть остается там, где лежит. Задаром я не собираюсь ее добывать. Возможно, этим займется Дики или маленький Майк.
– А почему саудовцы могут себе позволить качать нефть, а мы нет?
– У них ее больше.
– Никто не имеет права иметь больше американцев. Это против Конституции. Черт! Надо напустить на них Верховный Суд.
Дуэйн не раскрывал «Джорнал», мечтая прочесть там о повышении цен на нефть, хотя прекрасно знал, в каком направлении они движутся. Но увиденная цифра поразила его. Меньше, чем за неделю цена барреля упала на пять долларов. Уже прежняя цифра внушала ужас, но и она оказалась не окончательной. Прежняя цифра должна была отпугнуть инвесторов, искоренить дилетантов, уничтожить массу безнадежных должников. В конечном счете это привело бы к оздоровляющему эффекту, удаляющему из нефтяного бизнеса позеров и некомпетентных дельцов, заставило бы профессионалов работать усерднее, держать нос по ветру и делать то, что они делают, более экономично.
