Картрайт так неожиданно выпустил плечи Джанетты, что она пошатнулась.
– А если бы вы попали в беду, то разве не ясно, кто был бы за это в ответе? Мы! – Брови его от ярости сошлись на переносице, темные глаза сверкали. – Нас бы обвинили в том, что мы Бог знает с какими намерениями подбили вас сбежать из дома. Экспедиция бы сорвалась, а коллеги вашего дяди из дипломатической службы сделали бы невозможной организацию другой экспедиции. И все это только из-за того, что вы стали жертвой дурацкой влюбленности.
– Да как вы смеете?! – Джанетта едва не лишилась дара речи. – Как вы смеете думать, что я приехала сюда ради… ради… – Лорд Рендлшем стоял всего в нескольких футах от них, и щеки Джанетты зарделись при воспоминании о том, как она представляла себе, что он обрадуется ее появлению, обрадуется тому, что она станет его спутницей во время долгого путешествия в провинцию Ганьсу.
– И вы поехали за мной сюда, – продолжал разгневанный Закари Картрайт, – а теперь придется тратить время, чтобы вернуть вас в Чунцин. И одному Богу известно, сколько еще дней придется потратить на объяснения с вашим дядей.
– Поехала за вами? – Джанетта аж задохнулась от изумления. Она вспомнила то любопытство, которое проявляла по отношению к нему во время ужина, как рассматривала его в гостиной, полагая, что он не замечает этого. Вспомнила, как Закари Картрайт резко обернулся и застал ее врасплох, вспомнила высокомерный взгляд его почти черных глаз, тогда как в ее взгляде читалось восхищение.
Джанетта охватила злость, но одновременно с этим она почувствовала себя униженной.
– Поехала за вами? – повторила она, задыхаясь от возмущения. – Да за вами, мистер Картрайт, я бы никуда не поехала! Даже из комнаты не вышла бы! И уж конечно, не потащилась бы в отдаленный район Китая!
Послышался сдавленный смех лорда Рендлшема, он шагнул вперед и вступил в разговор.
– А с какой целью вы последовали за нами, мисс Холлис? – Его первоначальное недоумение уже сменилось любопытством.
Благодарная ему за это вмешательство, Джанетта повернулась к нему.
– Я поехала потому, что…
Она замолчала. Как можно было в нескольких словах объяснить, что причиной явилось предстоящее замужество Серены и связанные с этим перемены в ее собственной жизни, неизбежное скучное прозябание в доме Холлисов в Линкольншире или роль приживалки в доме Серены? Она отправилась за экспедицией потому, что ей хочется жить собственной, независимой жизнью, хочется своими глазами увидеть настоящий Китай, тот Китай, который существует за высокими, можно сказать, тюремными стенами британского консульства. Но больше всего ей хотелось заняться поисками экзотических цветов, которых не видели в Англии. Цветов, которые благодаря ей станут расти в английских садах.
– Я хочу собирать растения, – наконец лаконично ответила она. – Хочу найти голубой луноцвет.
– Господи! – взорвался Закари Картрайт. – Это вам не увеселительная прогулка по Сент-Джеймсскому парку! Это научная экспедиция, в которой нет места для женщины! Особенно для такой неопытной, несовершеннолетней, у которой мозгов в голове не больше, чем у птички. – В отблесках костра мужественные черты его лица казались сейчас жестокими и даже пугающими.
Лорд Рендлшем спокойно отнесся к гневной речи своего спутника.
– А консул знает о том, где вы, и вообще о ваших намерениях? – спросил он.
– Да, я оставила письмо…
Закари Картрайт снова чертыхнулся.
– Ему бы следовало нагнать вас еще до того, как вы покинули город. А теперь, если повезет, мы повстречаемся с теми, кого он отправил за вами, и нам не придется возвращаться в Чунцин.
– Я не поеду обратно, – решительным тоном заявила Джанетта.
– Еще как поедете! – повысил голос Закари Картрайт.
– Думаешь, ей надо вернуться? – снова вмешался в разговор лорд Рендлшем.
Закари резко повернулся к нему.
– Разумеется. Ты же слышал, что я говорил. Пока она не вернется в Чунцин, наша репутация будет под угрозой как здесь, так и в Англии. Да ей же, наверное, только-только исполнилось семнадцать…
– Восемнадцать, – поправила Джанетта.
– …и она племянница консула, – продолжил Закари, словно и не слышал ее. – Можешь представить себе, какой переполох творится сейчас в консульстве, сколько там криков и слез?!
– Но поскольку я всего лишь племянница, а не дочь консула и забота обо мне всегда доставляла ему массу неудобств, он, наверное, не станет сильно возражать против моего решения жить самостоятельной жизнью, – возразила Джанетта.
На губах лорда Рендлшема мелькнула улыбка.
– Не могу себе представить, чтобы вы доставляли кому-то массу неудобств, – любезно произнес он. – Вы наверняка очень устали. И не позволяйте Заку нападать на вас. Вопрос о вашем возвращении в Чунцин мы можем обсудить позже, а сейчас вам необходимо отдохнуть и поесть. Мы как раз собирались отведать цыпленка. – Лорд Рендлшем взял Джанетту под руку и повел прочь от Закари Картрайта к костру.
Китайцы, с широко раскрытыми от удивления глазами наблюдавшие за перепалкой между двумя джентльменами и английской мисс, одетой почему-то в китайскую одежду, торопливо вернулись к приготовлению пищи.
– Большое спасибо, лорд Рендлшем, – поблагодарила Джанетта, чувствуя, как ярость постепенно отступает. – Право же, мне нет никакой необходимости возвращаться в Чунцин. Если позволите объяснить…
– Не надо в такой обстановке, среди этой дикой природы называть меня лордом Рендлшемом, – с улыбкой сказал он, и в уголках его глаз вновь появились милые морщинки. – Меня зовут Чарльз.
Джанетта не смогла не улыбнуться в ответ.
– Если уж на то пошло, то вы тоже должны называть меня по имени.
– Джанетта – очень хорошее имя. – Лорд Рендлшем усадил ее в шезлонг, в котором сам сидел до ее приезда. – Оно итальянское?
Джанетта кивнула:
– Да, моя мать родом из Флоренции, хотя, когда я была ребенком, мы жили на севере Италии. На берегу озера Гарда.
– Ваши родители до сих пор живут там? – поинтересовался лорд Рендлшем, раскладывая другой шезлонг и устраиваясь рядом с Джанеттой.
– Нет, они умерли, – лаконично ответила она, не заметив, как брови Закари Картрайта, смотревшего на нее с каким-то непонятным выражением на лице, удивленно поднялись. И неожиданно спохватилась: – Прошу прощения, лорд Рендлшем… Чарльз, но я не могу приступить к ужину. Бен ведь тоже устал, а я не позаботилась о нем.
– Бен? – Лорд Рендлшем тоже встал, с удивлением глядя на девушку. – Я думал, вы приехали одна.
– Это мой пони. – Джанетта устало улыбнулась. – Я не знаю его настоящего имени, но окрестила его Беном. Он просто замечательный.
