В углу происходит какая-то возня, и я меняю положение на кровати, подтянув колени к груди. Я сцепляю свои пальцы, сразу заметив, что Джай добыл мне ботинки и носки. Как удобно.
— Джай? — шепчу я, обхватив себя руками.
Слышу очередную возню, затем отчетливый писк. Мое сердце останавливается. Чертовы крысы!
— Джай… — я пробую снова, на сей раз мой голос звучит испуганно и несчастно.
Однако он не двигается. Я думала, что это я крепко сплю. Я наклоняюсь в пространство между нашими кроватями и прикасаюсь к нему. Под моими пальцами мышцы на его груди натягиваются и, прежде чем я понимаю это, его рука обхватывает меня, и я пищу, поскольку он тянет меня из моей кровати к себе.
— Джай…
Каким-то образом он хватает меня в охапку и тянет к себе до тех пор, пока мое тело не падает поверх его, и я не в состоянии двигаться. Скованная. Джай оборачивает свои ноги вокруг моих и сдавливает до тех пор, пока мое колено не чувствует себя так, будто собирается выскочить из сустава.
— Остановись…
Освободив меня из своих рук, но не из ног, он выдергивает из ушей наушники, которые я не видела.
— Черт возьми, Котенок, не подкрадывайся ко мне, — приказывает он, и его грудь вибрирует напротив моей.
Я пытаюсь высвободить ноги, но он сгибает свои, и я морщусь от того, что мое колено ноет.
— Я звала тебя по имени дважды, и в последний раз, завязывай с Котенком. Это не мое имя.
— Что ты делаешь? — спрашивает он, игнорируя мой протест.
В тусклом свете я замечаю легкую улыбку на его губах и чувствую, как его грудь поднимается и опадает немного быстрее, чем это было секунду назад. Интересно, это потому, что я напугала его, или потому, что мое влажное тело прижалось к нему так плотно, и это влияет на него.
— Думаю, что я слышала крыс.
Мои пальцы дергаются на его гладкой груди, и уголок его рта делает то же самое.
— Крыс?
Я киваю.
— Больших.
Я слышу приглушенную музыку, которую он слушал через наушники. Звучит, как рэп. У меня редко было время слушать музыку после того, как поступила на сестринские курсы. Здесь приятно слышать нечто иное, чем крики и редкий звук капель воды. Джай замечает, что я смотрю на наушник, и поднимает его вверх.
— Хочешь послушать?
Я киваю, забыв обо всех крысах и нашей странной позе. Он убирает крупную прядь моих волос за ухо, перед тем как вставить наушник.
Я еще не слышала такую драматическую подборку лирики прежде. Она гипнотизирующая и настоящая, и миллион других вещей. Я не спрашиваю его, кто читает рэп или кто написал его, я просто нахожу утешение в неизвестности.
Джай ищет свой плеер, который спрятан где-то рядом с его телом. Находит его, и экран плеера загорается, когда он переключает песню. Я борюсь с собой, чтобы не надуть губы, не желая менять ту песню, которую слушаю.
— Ты можешь положить свою голову и полежать здесь некоторое время, — говорит он, слегка толкая мою голову вниз до тех пор, пока моя щека не упирается в его теплую грудь. — Ну, ты знаешь, из-за крыс на твоей стороне комнаты и всего остального...
Я улыбаюсь вопреки самой себе и прижимаюсь к нему. Вскоре музыка переходит от глубокого рэпа в медленный рок. У певца ровный баритон, который ласкает своей магией мой слух. Это заставляет меня думать о работе и о том, что, наверное, потеряла ее. Это заставляет меня думать о квартире и о выселении, которое собираюсь рассмотреть, если когда-нибудь выберусь отсюда. Странно, но музыка успокаивает. Когда в песне идет переход на хор, я думаю о моей жизни до этой поры... и о родителях. Я могла бы воспользоваться возможностью узнать у Черепа их имена. Если узнаю имена, то смогу их выследить. Я ничего не хочу от них, просто хочу, чтобы они знали, что я жива и со мной все в порядке, и что сделала это без них. Или, может быть, хочу немного пошпионить за ними, чтобы увидеть, остановятся ли они хоть на секунду и подумают обо мне.
— Как ты думаешь, Череп даст мне имена моих родителей, если спрошу?
Все тело Джая напрягается подо мной. Он не отвечает, по крайней мере, некоторое время, и в этой тишине я пытаюсь понять, что это значит. Да? Нет?
— Он поможет тебе, — признается он, в конце концов. — За определенную цену.
— Цену?
— У Черепа всегда есть цена.
Я поджимаю губы и покусываю внутреннюю часть нижней губы. Какая цена у Черепа?
— У меня нет денег.
Джай усмехается.
— У Черепа их много. Он не моргнет и глазом на любую цену, которую ты предложишь ему. Он захочет от тебя чего-то большего.
Я хмурюсь, пытаясь расшифровать его расплывчатые слова. Что еще может быть нужно Черепу от меня? У меня нет никаких навыков, ничего, что может принести пользу, ох. Ох! Я поднимаю голову, чтобы посмотреть Джаю в лицо.
— Думаешь, он захочет сексуальную плату? — спрашиваю я, приподнимая брови.
Он открывает глаза.
— С тобой? Несомненно.
Что это значит? Потому что я простая женщина или потому что Джай думает, что я недостаточно красива, чтобы привлечь внимание Черепа? Если Череп такой величественный, как утверждает Джай, то женщины стекаются к нему, и не просто обычные женщины, а красивые женщины. Богатство и власть всегда притягивает красивых женщин.
Джай стонет.
— Пожалуйста, скажи мне, что ты не собираешься отдаваться Черепу за информацию?
Я вздрагиваю. Никогда не использовала секс, чтобы получить то, что хочу. Никогда.
— Что? Я никогда такого не сделала бы. И это не твое дело, даже если я сделаю это. Ты спас мою жизнь, и я должна тебе хренову тучу денег, но это не значит, что ты владеешь мной.
Мощным движением бедер Джай сбрасывает меня с себя. И прежде чем я улетаю с кровати, он умудряется поймать меня за талию и уложить под тяжесть своего тела. Для большого парня он перемещается молниеносно, как будто весит лишь четверть от своего веса. Наушник выпадает из моего уха, я хватаюсь руками за его ноги, расположенные по обеим сторонам от меня, и его бедра прижимают меня к сетке под нами. Его дыхание горячее и быстрое, оно смешивается с моим меньше чем в нескольких сантиметрах от наших губ. Я никогда не имела дела ни с кем таким требовательным, как Джай. Одно слово — это все, что нужно ему, чтобы переключиться от прохладного и спокойного, к горячему и раздраженному. Как ни странно, это сексуально. Он хватает меня за запястья, телом надавливая на мой таз, и от вида его полуголого тела на мне, моя кровь неистово хлещет по венам.
— Я владею тобой, — говорит он, его голос разжигает огонь в моей крови. — Я владею тобой с той секунды, когда прижал у склада.
Я с трудом сглатываю, не в состоянии остановить быстро вздымающуюся грудь. Я качаю головой.
