Она еще плотнее прижалась к Майклу и почувствовала его возбуждение. Он хочет того же, чего и она. Тогда почему же он медлит? Почему?
Майкл чуть отстранился, его руки скользнули по ее груди и снова исчезли. Правда, лишь на мгновение, потому что в следующую секунду Кэролайн снова ощутила их на бедрах. Майкл расстегнул "молнию" на ее юбке, и юбка упала к ногам Кэролайн. Она осталась в одних черных туфельках на высоком каблуке. Картина наверняка забавная, подумала Кэролайн. Обнаженная женщина в одних туфлях и полностью одетый мужчина. Впрочем, сейчас ей было вовсе не до смеха.
Майкл сделал шаг в сторону и включил душ.
Шумные струи воды ринулись на мраморный пол. Кэролайн вопросительно посмотрела на Майкла.
— Смелее.
Она сделала шаг вперед, высвободив ногу из туфельки, после еще одного шага Кэролайн оказалась под душем. Все-таки обувь от Нины Риччи ни в чем не виновата и не обязана мокнуть под душем, рассудила Кэролайн, взглянув на сиротливо стоявшие у раковины туфли.
Капельки воды стекали по гладкой коже, оставляя за собой влажные следы. Майкл взял губку и, капнув на нее ароматного геля, провел губкой по руке Кэролайн.
Она потеряла контроль над своими чувствами. Более того, Кэролайн уже не знала, где и в каком времени находится. Существовало только "сейчас" и Майкл.
Майкл отложил два резиновых мячика, с помощью которых последние два часа разрабатывал пальцы, и пошел открывать дверь.
— Иду! — крикнул он после третьего звонка. И кому это не терпится увидеть старика Майкла? — с усмешкой спросил он. — Уж не моей ли обожаемой Кэролайн?
Он распахнул дверь.
— Извини, дорогой, но это не обожаемая Кэролайн, а брошенная тобой жена.
— Синтия?
— Даже не стану спрашивать, ожидал ли ты меня увидеть.
— Проходи, — пригласил ее Майкл.
Синтия сделала несколько шагов и присвистнула.
— 0-го-го! А ты неплохо устроился. Надо будет привести сюда Карлу. Она меня вчера упрекала в том, что я выставила мужа на улицу.
Видела бы она эту "улицу"!
— Ты так говоришь, как будто я оставил тебя жить в халупе, — огрызнулся Майкл.
— Кто такая Кэролайн? Новая пассия? Ты неисправим, Майкл. Даже в больничную койку ты умудрился затащить какую-то девицу. Я уже молчу о том, что ты по-прежнему женат. Впрочем, тебе это никогда не мешало крутить за моей спиной романы.
Майкл оставил без комментариев последнее замечание. Лучше не подливать масла в огонь и потом защищать Кэролайн от нападок истеричной женщины. А уверять Синтию в супружеской верности Майклу надоело уже много лет назад. Она все равно была уверена в существовании соперницы.
— Как процесс реабилитации? — спросила Синтия, заметив на столике резиновые мячики.
— Неужели тебя и впрямь интересует мое здоровье? — язвительно осведомился Майкл.
— Конечно. Ты ведь мой муж.
— Может, хочешь снять грех с души? В конце концов, я вынужден был остаться в Филадельфии по твоей вине.
— Ну уж нет, Майкл! Тебе не удастся свалить всю вину на меня! Это ты довел меня до такого состояния, когда я уже не могла контролировать свои эмоции и поступки.
— Синтия, если ты не руководишь своим поведением, тогда, возможно, тебе следует обратиться к специалистам.
— Что? Теперь ты хочешь объявить меня сумасшедшей? Может быть, это твой козырь?
— Мой козырь? О чем ты говоришь?
— Об этом. — Синтия швырнула в Майкла скомканный лист бумаги.
Майкл медленно нагнулся и поднял его с пола.
— Синтия, во что ты превратила мое заявление о разводе?
— Послал ко мне этого придурка Маркеса, думал, я сразу же сдамся и соглашусь отпустить тебя?
— Синтия, давай не будем ссориться, а разойдемся по-хорошему. В конце концов, мы прожили вместе, много лет. Ты, конечно, начнешь сейчас спорить, но, на мой взгляд, в нашем браке была масса положительных моментов. Я бы сказал даже, счастливых.
— Да? Интересно было бы узнать какие?
— Наше путешествие в Париж, к примеру.
Синтия скорчила недовольную гримасу.
— Это же было сто лет назад.
— А как насчет покупки нашего дома? Ты обставила его так, как пожелала. Я ни разу не оспорил твое мнение и без лишних вопросов подписывал чеки на самые баснословные суммы.
— Мы опять уперлись в деньги! Майкл, ты тратил деньги не на меня, а на наш дом. А ты не подумал, сколько я вложила туда сил, энергии, любви, заботы? Конечно нет. Разве ты вообще когда-нибудь думал обо мне?
— Синтия, прекрати. Не устраивай скандал.
Если я был таким плохим невнимательным мужем, тогда почему ты не хочешь развестись со мной? Это решит все проблемы. Ты еще молодая привлекательная женщина. У тебя есть хорошая работа…
— А ты станешь жить с этой Кэролайн? — перебила она. — Нет, дорогой. Не дождешься.
После того, что ты сделал с моим братом…
Майкл помрачнел.
— Молчишь? Нечего сказать в свое оправдание?
— Синтия, не вороши прошлое. Пусть мертвецы лежат в своих могилах.
— Это ведь не твой единственный брат погиб, да?
— Сэм был моим лучшим другом. Ты знаешь, как тяжело я переживал его потерю! — вне себя крикнул Майкл.
— Еще бы! Ты ведь убил его!
— Нет! — Майкл схватился за голову. — Нет!
Нет! Нет!
— Да-а-а, дорогой. Да.
— Нет. Это был несчастный случай.
— Конечно. Я сама сказала это в полиции. Но мы ведь с тобой знаем правду, ведь так? — Синтия подмигнула мужу.
Он закрыл лицо руками.
— Зачем ты надо мной издеваешься? — глухо спросил Майкл. — Прошло столько лет.
— Однако мы ведь с тобой не забыли.
— Господи, разве такое можно забыть?
— Ты убил Сэма. Ты виноват, Майкл. Ты лишил меня единственного близкого человека.
У меня ведь никого не осталось. Никого. После гибели родителей Сэм воспитал меня. Он заменил мне и отца, и мать, и бабушек с дедушками. А ты… ты… — Синтия тоже закрыла лицо руками и содрогнулась от глухих рыданий.
В эту роль она прекрасно вжилась. Разбуди ее среди ночи и спроси, что произошло пятнадцать лет назад, она, ни секунды не задумываясь, ответила бы, что ее брата убил Майкл. Ее муж, искупивший вину женитьбой на осиротевшей влюбленной в него по уши Синтии. Никому никогда Синтия не рассказывала правду о смерти брата. Впрочем, и ту ложь, которую принимал за правду Майкл, знали только они. Синтия хранила выдуманный ею же секрет многие годы, обрекая Майкла на постоянные угрызения совести и непрерывное искупление вины.
— Временами мне кажется, что лучше бы ты тогда выдала меня полиции. Сказала, что я специально столкнул Сэма в пропасть или намеренно испортил его альпинистское снаряжение.
