Выхожу и тут же набираю Арсена.
— Привет, что там у нас по Людмиле? — спрашиваю, даже не поздоровавшись. Но друг не обидится.
— Привет, работаем.
— Прогресс есть?
— Да, но пока говорить рано. Ей бы уехать куда.
После сегодняшнего разговора даже не знаю, как ее уговорить, но надо попробовать. Это для ее же блага.
— Постараюсь. Что еще?
— Пока ничего, сообщу.
Он отключается, а я сажусь в машину и еду на работу. Мысли скачут с одного на другое. Но в конце концов остается только одна: как Оксана узнала, где я? Кто проболтался?
Весь день сижу как на иголках. Ехать домой нет смысла, к Миле тоже. Надо сначала поговорить с женой, а потом придумать, как вытащить Милу из этого безобразия.
Наконец, рабочий день заканчивается, и я спешу домой. Подъезжаю и вижу свет в окнах. Оксана уже вернулась. Вижу, как за занавесками двигается силуэт. Туда-сюда, туда-сюда. Нервничает, точно знаю. Она всегда так ходит из стороны в сторону, когда волнуется или злится. но нужно расставить все точки над и. И если кто-то в фирме сливает инфу, я должен знать. Пусть даже моей жене. Потому что сегодня это жена, а завтра может быть конкурент.
Захожу домой, и Рус бросается ко мне. Поднимаю его и целую в мягкую щечку.
— Привет, а мы сегодня играть будем?
— Будем, только попозже. нас с мамой надо поговорить. Или пока сам поиграй, хорошо?
Он кивает и убегает, а в коридор выходит Оксана. Губа закушена, в глазах опасное пламя. Ни слова ни говоря мы идем в комнату и закрываем дверь.
— Что это такое было утром? — спрашиваю как можно спокойнее, чтобы не сорваться. Не стоит пугать ребенка.
— Что? — скрещивает Оксана руки на груди и смотрит с вызовом.
— Откуда ты узнала, где я нахожусь? Кто слил тебе адрес? — надвигаюсь на нее.
— Слил? О чем ты говоришь? Я нашла смс в твоем телефоне!
— Что?
Смотрю на нее непонимающе. С каких пор она роется в моем телефоне?
— Почему ты вообще в него полезла?
— А что, я должна была спокойно смотреть, как ты со своей бывшей кувыркаешься?
— С бывшей? — Это-то она откуда знает? Я же ей ничего не рассказывал.
— Да, ты думал, я не в курсе, но ошибался. Увидела как-то ее фото, ну и узнала, кто такая. Поняла, что это та самая девка, которая разбила тебе сердце.
— Не смей о ней так говорить!
— Как?
— Оксан, — говорю устало и тру лицо, — у нас уговор. Ты помнишь? Прошлое осталось в прошлом.
— Да, и до недавнего времени я так и думала, — отвечает обиженно. — Но потом увидела ее в садике. Оказывается, она воспитательница Руса. Та самая, о которой он так восторженно отзывается. Я ее сразу узнала. А она, дрянь такая, тут же о тебе спрашивать стала. Ну я и нажаловалась заведующей о неподобающем поведении.
— Ты что? — Ушам своим не верю. — Оксан, ты совсем с ума сошла?
— Нет, — отрезает. — Но у нас сын, а ты ночуешь у своей шалавы.
— Оксан… — укоризненно качаю головой. — Все не так, как ты думаешь.
— А что я должна думать, если ты мне врешь? — взрывается она. — Сказал, что идешь работать над делом клиента, а сам поехал к ней?
— Я и правда работал. Она клиент. Ей и ее дочери угрожают, поэтому я…
— Да-да, именно поэтому надо было ехать к ней ночевать, — говорит с сарказмом.
Я вздыхаю. Бесполезный разговор, она меня просто не слышит. Придется решать проблему кардинально.
— Значит, так. Давай еще раз договоримся: все наши предыдущие договоренности в силе. Что было в прошлом — остается в прошлом. Я не попрекаю тебя, ты не попрекаешь меня. Если что-то не так — не сталкерим и не роемся в телефонах, а говорим. Через рот. И вот еще что. Мне нужно уехать на пару дней. Говорю сразу — с Милой. Отвезу их с дочерью в безопасное место и вернусь. а ты пока остынь. Хорошо?
Пока разговариваем, мне приходит в голову замечательная идея. У моих родителей дом за городом. Полностью оборудованный, пригодный для проживания. В нем никого нет, о нем почти никто не знает. И вряд ли Милу свяжут со мной, так что поживут там, пока мы во всем не разберемся. Осталось ее убедить.
Оксана безразлично пожимает плечами и выходит из комнаты. Может, и правда, не стоило ее обманывать. В конце концов, когда мы поженились, каждый из нас знал, на что идет. Просто прошло несколько лет, наверное, она думала, что все изменилось. Но нет, все осталось по-прежнему. Когда-то я помог ей, теперь ее очередь отплатить мне тем же.
Людмила
Решаю, что нам надо ненадолго куда-нибудь уехать. Хочу отдохнуть от всего этого. Можно купить билеты и поехать хотя бы в соседний город на несколько дней. Подумать, переосмыслить.
Появление жены Дениса в моей квартире явно не к добру. Я не хочу никаких скандалов и выяснения отношений, мне ничего ни них не нужно. И Денис тоже не нужен. Хотя кому я вру? Бессильно опускаюсь на пол рядом с кроваткой Ирки. Она опять уснула, а я продолжаю обманывать себя. Денис нужен мне, всегда был нужен. Но поезд ушел, он теперь не мой, я его сама отпустила к Оксане. Так что поздно локти кусать. может, если бы тогда, шесть лет назад, осталась и поговорила, сражалась за свое счастье, все было бы иначе, но не судьба. Смотрю на дочку — вот она, моя судьба. Улыбаюсь, несмотря на обстоятельства.
Сижу еще несколько минут, разглядывая спящую Иру, любуясь ею, а потом выхожу и иду в гостиную, собрать нехитрые пожитки на некоторое время. Проверяю баланс карты — на несколько дней точно хватит, чтобы снять жилье и перекантоваться. А потом… понятия не имею, что будет потом. Сейчас я не хочу об этом думать, хочу вообще ни о чем не думать.
Достаю дорожную сумку, складываю в нее вещи, свои и дочери. Но мысли далеко. Они перелетают с одного на другое, мельтешат, вставая перед глазами то картинками сегодняшнего утра, то прошлого. И я не успеваю за ними, хочу выбросить их из головы, но не выходит.
— Мама, а что ты делаешь?
Ира уже встала, а я так ничего и не собрала. Смотрю на часы — почти одиннадцать.
— Вещи собираю, — говорю преувеличенно бодро. — Мы с тобой поедем в небольшое путешествие. Хочешь?
— Да! — Она прыгает и хлопает в ладоши. — Ой, мне же надо собрать игрушки, — вспоминает и уже собирается нестись в спальню, как я ее останавливаю.
— Сначала завтрак, потом все остальное.
Дочь кивает и идет в ванну, а я на кухню. Готовлю нехитрый завтра, ставлю чашку чая с молоком, и когда Ирка приходит, уже все готова. Она на удивление быстро уплетает кашу, запивает чаем, берет печеньку на десерт и все-таки уносится в комнату. Захожу и наблюдаю, как она складывает в рюкзачок любимые игрушки, раскраску, карандаши, какие-то милые сердцу мелочи. Все ровно и аккуратно, не то что у меня. Педантичность у нее явно от Дениса. У меня же, как ни стараюсь, никогда не получается сложить так, чтобы все поместилось, вечно приходится утрамбовывать. А потом вещи все мятые, словно побывали во рту у коровы вместо жвачки.
Возвращаюсь к своему занятию, руки что-то бездумно теребят, потому что я ни на чем не могу сосредоточиться. В конце концов, чертыхнувшись, просто набиваю сумку первыми попавшими под руку вещами по сезону и застегиваю ее. Звоню на автовокзал, чтобы заказать билет. И внезапно оказывается, что раньше вечера нет ни одного рейса, который бы меня устроил. Что ж, делать нечего. Бронирую два билета на вечерний рейс и иду к дочери.
— Мы скоро поедем? — спрашивает она, уже даже надев рюкзачок на плечи.
— Отбой, солдат, только вечером, раньше билетов нет.
— Ну ладно, — вздыхает она. — Давай тогда мультик посмотрим?
Я соглашаюсь и весь день мы то смотрим мультики, то готовим обед, то играем в игру. Наконец, подходит время, и мы, взяв вещи, выходим из дома. Я вызвала такси заранее, и оно уже ждет нас.
Но стоило мне коснуться ручки на дверце, как чья-то рука хватает меня за запястье, и я разворачиваюсь и с силой замахиваюсь дамской сумкой. Она у меня тяжелая, со множеством необходимых мелочей. Еще мой отец говорит, что я в ней, наверное, кирпичи ношу для самообороны.
