ли работать, то ли вздремнуть, то ли отправляться на изучение города. Но прежде чем что-то начать, позволила себе еще немного поваляться на кровати, разглядывая потолок.
Все с чистого листа.
Я точно не собираюсь и дальше оставаться такой, как раньше. Все плохое осталось где-то там, в прошлом. Так что прежде чем выйти за вещами, хочу дать себе обещание.
Больше никаких самокопаний. Никаких неловких моментов и самобичевания за них. Здесь нет никого, кто знал бы меня прежнюю и видел все мои неудачи. Тут я — суперпрофессионал, который раз за разом будет показывать только высший класс. Завоевать имя, когда работаешь личным поваром, достаточно сложно, но я что-нибудь придумаю.
У меня все получится.
И никаких козлов, которые пытаются внушить мне, что я какая-то неправильная.
Позитивное мышление — наше все. Встала, пошла за чемоданом, который бросила в коридоре. Нужно запустить ноут, отчитаться, что я доехала и запросить дальнейшие инструкции.
Вышла в гостиную, где бросила свой багаж. Вообще удивляюсь, что все вещи поместились в один чемодан. Уже совсем скоро тридцать, а вся моя жизнь уложилась в двенадцать килограммов без перевеса.
Ну и ладно. Будем считать, что мой чистый лист весит именно столько.
Подошла к чемодану. И обнаружила на нем конверт со своим именем.
Что-то мне как-то не по себе. Моментально бросило в холодный пот. То есть я тут в доме не одна была, пока устраивала восторженные крики на кухне?
О-оу.
«Карта, расписание, немного инструкций. Телефон привезут завтра. Надеюсь, работа вызовет у вас не меньший восторг, чем мой дом. Устраивайтесь.
P.S. На второй этаж не поднимайтесь».
Мда. Ненадолго меня хватило. Первый день, и уже выставила себя полной идиоткой.
Жар ударил по лицу, дышать стало сложнее. Хорошо, я хоть не все свои мысли озвучивала, пока изучала кухню.
Так. Стоп.
Никаких самокопаний. Это не я повела себя, как деревенская дурочка, а начальничек - любителем оставлять записочки. И, судя по всему, подслушивать. Графоман-тихушник. Но почерк красивый, аккуратный.
«Не ходить на второй этаж».
Черт, я очень надеюсь, что я не работаю на Синюю Бороду.
* * *
Проснулась с первым звонком будильника. Вставать рано уже давнишняя привычка. Да и на фоне старта смен в ресторане, отрывать задницу от кровати в семь утра — вообще сказка. Волосы собрала в кривой пучок на голове, расчесываться не стала. Потом. Сначала выполню свою бессмысленную работу, потому начну думать о том, как выгляжу. Времени будет предостаточно.
На двери меня ждал фартук. Практически единственное напоминание о том, кто я в этом доме.
Поплелась на кухню. Настроения ноль.
А все потому что ненавижу выкидывать еду.
Я же хорошо готовлю. Возможно, даже очень хорошо. И мне хочется готовить так, чтобы после каждой порции возникало непреодолимое желание облизать тарелку.
И тем не менее каждый день результаты моих трудов отправляются в помойку. Ну, вернее, отправлялась, пока я не стала съедать все сама. Но и это не выход.
Выставила на столешницу сотейник, упаковку яиц, хлеб.
Миленький пункт в моей должностной инструкции, на который я не обратила внимания сразу. Начальничек и тут свинью подложил.
Готовить в любом случае.
Даже если хозяина нет дома, и готовить, по сути, не для кого. Завтрак и ужин обязательны. Хотя бы с обедами можно не заморачиваться, их подачей я занимаюсь исключительно если Виктор Громов явит свою царскую персону. Чего до сих пор ни разу, кстати, не случилось.
Когда Виктор Олегович предупреждал, что он часто в разъездах, я и не думала, что начальник собирается отсутствовать неделями.
Неделями!!
Яйца разбивала с особой жестокостью. Остановилась только после третьего, понимая, что в очередной раз переведу продукты. Зажгла среднюю конфорку, к яйцам в холодном сотейнике добавила немного сливочного масла. Специи выставила, но использовать буду только в самом конце, иначе блюдо приобретет неприятный серый цвет.
А еда должна быть не только вкусной, но и красивой. Не только потому, что я так считаю, но и из-за того, что меня ждет фотоотчёт о проделанной работе. Так что мой скрэмбл будет самого сочного, чистейшего солнечного оттенка, который только могут получиться яйца.
Надо сказать, что босс у меня — тот уже контроль-фрик. Завтрак — ровно в семь — тридцать. И даже если Виктора нет дома, в семь — тридцать одну крайний срок, когда я должна опубликовать фото в инстаграме. Собственно, еще один сюрприз на новой работе. Мне вручили телефон, с аккаунтами в соц.сетях, где я должна постить результаты своей деятельности.
Прежде чем перенести сотейник на огонь, закинула хлеб в тостер. Дальше все привычно. Яйца помешивать без остановки, тридцать секунд на огне, тридцать — сняв с него. Три минуты, и скрэмбл уже отлично схватывается, и можно добавить немного соли, перца, зелени для красоты.
К этому моменту хлеб уже подрумянился, приобрел приятный карамельный оттенок. Кухню наполнил насыщенный сливочный запах с ароматом горячего хлеба и свежими нотками только что нарезанного зеленого лука.
Будь это мое первое утро, я бы подала блюдо с печеными овощами, чтобы тарелка заиграла всеми красками. Подготовила чашку горячего кофе со взбитыми сливками, корицей и шоколадным сиропом. Плюс, сама бы испекла хлеб, выбрав, например, французский багет. Собственно, первую неделю я так и поступала. Превращала каждую подачу в искусство. И дальше бы превращала, если бы через десять минут не приходилось все отправлять в мусорку.
И так как, видимо, сегодня я снова готовлю для себя, сильно заморачиваться не стала. Да, красиво. Да, вкусно. Но просто, без особого изыска.
Закончив, выставила тарелку на привычно пустующее место. Сфотографировала как нежные, кремовые взбитые яйца сияют в лучах пробивающегося сквозь шторы солнца, опубликовала в инсте, набив вызубренные наизусть теги.
После устроилась на стуле, чтобы созерцать остывающий, никому не нужный завтрак.
Итак, шел двадцать третий день моего заточения…
Шучу, конечно. Но грустно.
Я привыкла готовить для сотен людей за день. И теперь ощущала неимоверную опустошенность, одиночество и
