на меня, и я увидела в его взгляде то, что сразу не разобрала. Ему было больно. Просто больно.
Видимо, до Огнева не сразу дошло случившееся. Как там говорят — состояние аффекта? Вот и Ярик у нотариуса не до конца осознал случившееся, а потом остыл, подумал и понял…
Надя легонько толкнула меня ногой под столом, я повернулась к ней, и девушка начала что-то говорить одними губами. Нет, мне сейчас не были нужны ее умозаключения. Не до нее.
— Ты знала?
— Нет! — резко выдавила из себя. Яр не смотрел на меня, он пялился на жидкость в обновленном бокале, но я безошибочно угадала, что мужчина обращался ко мне.
— Тогда почему?
— Я не знаю, — честно ответила и на этот раз сама пнула ногой подругу. Пусть уйдут.
Огневу нельзя больше пить, он сюда приехал, скорее всего, уже нетрезвый. А я слишком давно его не видела, чтобы с ходу такое заметить.
Просто так мужчина не стал бы демонстрировать при всех свою слабость. А именно этим он сейчас и занимался. Софийские тихо встали из-за стола и ушли, Яр не обратил на них внимания.
— Что, если я напишу на тебя какую-нибудь доверенность, разрешу управлять своей собственностью?
— Это не твоя собственность, — рыкнул мужчина и зло на меня посмотрел.
Вот такой его взгляд был привычнее. И самое главное, видя его таким, мне не хотелось его пожалеть, проникнуться его бедами и проблемами.
Я просто поднялась из-за стола, отставив в сторону бокал, и пошла на выход, но Яр поймал меня за руку.
— Ты их отправила, чтобы оставить меня одного? — хрипло произнес он и второй ладонью обхватил меня за бедра. Как хорошо, что махровый халат был довольно-таки толстым.
— Я хотела, чтобы мы с тобой нормально поговорили. Как два цивилизованных человека.
— Хм, — задумчиво протянул он, и его рука соскользнула вниз — видимо, и Огневу так же, как и мне, халат показался слишком толстым.
Мужчина отодвинул край халата и дотронулся до моей ноги. Я вздрогнула от обжигающего прикосновения и отвела взгляд. Вырываться бессмысленно. Яр сам отпустит, когда захочет. Как это уже было в туалете.
— Когда я пытался себя вести именно так, тебя это не устраивало. — Он пробежался пальцами вверх по ноге, к бедру, подцепил резинку трусиков, чуть оттянул ее и отпустил. Кожу опалило. Я приоткрыла губы, глотая воздух, но он почему-то не доходил до легких. — Хочу тебя пиздец как.
— Уверен, что меня? — хмыкнула, возвращая контроль, который пришел ко мне вместе со злостью.
— Мне сейчас что, пойти проверить? — усмехнулся Огнев и поднялся со стула. — Боюсь, если я начну лапать Надин, Влад спустит меня с лестницы.
Ярослав притянул меня к себе, положив мою ладонь, которую все это время сжимал, на свою грудь. Наклонился к моей шее, шумно вдохнул и тихо протянул:
— Тебе не идет этот запах.
— А тебе, Огнев, не идет быть таким чутким. Я предложила тебе единственный рациональный вариант, — быстро произнесла, стараясь не чувствовать, как мужчина, которого я любила всю свою юность, дышит мне в шею, как он согревает меня своим дыханием и в то же время замораживает своими словами.
— И насколько его хватит? А? Ты понимаешь, что мы теперь связаны еще крепче.
— Какая разница? Главное, что не сейчас. Пройдет год, пять лет — и, возможно, что-нибудь изменится.
— Что, Рита? Ты залетишь от какого-нибудь мудака? Хотя нет, ты же должна быть аккуратна. У тебя контракты. Сколько их было? — Он провел носом по моему уху и тихо шепнул: — А, Рит?
— Один, — кашлянула, — один контракт.
— Я не о них, — зло бросил Яр и крепко сжал меня за талию, притягивая к себе.
— Все остальное тебя не касается. Ведь я не спрашиваю о твоих любовницах.
— Не сравнивай.
— Да, конечно, прости. Как я могла нас сравнить, — усмехнулась и попыталась его оттолкнуть. — Отпусти.
— А что, если я не хочу?
— Твои проблемы, Огнев. Не мои. У меня контракт, как ты верно заметил. Мне нельзя беременеть.
— Ничего, — он подхватил меня за талию и усадил на стол, вклиниваясь бедрами меж моих ног, — ты теперь богатая, — зло шепнул у самых губ, — сможешь заплатить неустойку, — усмехнулся он и впился в мой рот пьяным поцелуем со вкусом виски и горечи от его слов.
Поцелуй Огнева был грубым и наглым, так же, как и сам мужчина. Он без зазрения совести проник в мой рот языком, оттянул зубами нижнюю губу и терзал меня своим напором. Я до последнего пыталась не отвечать, оставаясь безучастной, даже ладонями уперлась в столешницу, лишь бы они ненароком не соскользнули и не начали обнимать Ярослава, зарываясь пальцами в его волосы.
Но я же не железная.
Огнев одной рукой, потому что вторая по-прежнему была под моим халатом, развязал пояс и тут же спустил белую махровую ткань с моих плеч. Налившуюся от неудовлетворенного желания грудь обожгло прохладой, а затем последовало мягкое и нежное прикосновение к ней мужских пальцев.
Его язык бесцеремонно долбил мой рот, тогда как на этот раз уже две руки нежно меня гладили. Яр сжал пальцами соски, и я застонала ему в рот, наконец-то отвечая на его поцелуй.
Мозги? Нет, не слышала.
Какие мозги, когда я растворилась полностью в своих ощущениях: кожа то огнём горела, то коркой льда покрывалась, тело изнывало от желания, низ живота тянуло, а в промежность упирался твердый стояк Огнева.
Мужчина толкнулся в меня бедрами, и я, охнув в его мягкие полные губы, отняла руки от столешницы, обняла Яра за шею, притягивая к себе, зарываясь пальцами в короткие волосы на его затылке.
Я ничего-ничего не хотела прекращать.
Господи, как же хорошо мне было от нежных прикосновений его пальцев и дикого необузданного напора его языка. Я даже забыла о том, что сидела на кухонном столе в чужой квартире, хозяева которой приняли меня с таким гостеприимством. И сейчас бесстыже, раздвинув ноги, терлась о мужскую эрекцию. О его
