этого мира. Когда с кем-то поступают дурно и несправедливо, происходит что-то плохое, непоправимое, под моими ногами словно исчезает почва, мой мир рушится, и мне приходится прикладывать невероятные усилия для того, чтобы снова ощутить его целостность.
Дима говорит, что я рассуждаю, как ребенок. Мир такой, какой есть, а я только зря себя расстраиваю, думая о всяких ужасах, которые где-то там происходят. Мол, мне все равно ничего не удастся изменить, так какой смысл париться? Может, по-своему он и прав, но и я такая, какая есть, и тоже вряд ли смогу измениться.
Перед моим внутренним взором возникло далекое воспоминание — мама плачет над кроваткой моего маленького брата, а я смотрю на нее из-за приоткрытой двери, и мое сердце раскалывается на части. В раннем детстве он часто внезапно переставал дышать, и всякий раз она боялась, что не сможет помочь ему… Почти не спала.
Нет, если есть возможность кому-то помочь и что-то исправить, я должна это сделать! Хотя бы что-то, в меру своих сил.
Потому я и решила поступить на юрфак. Буду бороться за права человека, стану судьей, устроюсь юристом в благотворительный фонд ‒ я пока не знаю, чем именно буду заниматься по окончании университета. Только знаю, что сделаю что угодно, чтобы в этом мире стало немного больше справедливости.
А такие, как Руслан Орлов, символизируют торжество несправедливости. Бездушие, жестокость, черствость. Сильный, измывающийся над слабыми.
Такие как он… символизируют все, что я ненавижу в этом мире.
Ненавижу и не буду за это извиняться.
* * *
Подождав, пока Катя соберется уходить в нашу комнату, я, наконец, отправилась спать. Так же, стараясь держаться других девушек, пошла чистить зубы и умываться в общую душевую.
Под моими глазами горели темные круги — этой ночью мне снова снились кошмары. На шее теперь красовался здоровенный яркий засос.
Я вздрогнула от ярости. Да что он себе позволяет? И как я в таком виде Диме на глаза покажусь?
Ладно. Заживет кровоподтек, не беда и не трагедия. Намного хуже смысл, вложенный в этот знак, отпечаток его рта на моей коже. На секунду мое сознание снова наполнили воспоминания о его прикосновениях… Встряхнув головой, я постаралась избавиться даже от одного следа этих мыслей.
Как я завтра пойду на занятия? Что буду делать, если он снова меня где-нибудь подкараулит?
«Если уж Руслан поставил перед собой цель, то он ее достигнет. Будет использовать любые средства, но получит то, что хочет».
Неужели я стала целью негласного короля этой школы?
Глава 8. Что-то новое
Со всех сторон меня обступала клубящаяся липкая темнота, и оттуда, из самой глубины этого мрака, его глаза смотрели на меня, изучали, следили. Не отпускали.
Чернота приняла очертания одного из коридоров моей новой школы. За спиной раздались шаги. На мгновение я захлебнулась от паники, но так и не смогла закричать. Казалось, сердце вот-вот разорвется. Дышать было трудно. Шаги звучали все громче и громче… Я побежала так быстро, как только смогла.
Но забежав за угол, остановилась как вкопанная. Вместо очередного школьного коридора передо мной возникла моя комната. Тупик, из которого не было выхода.
Но может быть, здесь я, наконец, буду в безопасности?
Внезапно мое тело обхватили чьи-то железные руки, меня обступили какие-то люди, они были похожи на тени. Тени без лица и голоса. Они потащили меня к кровати, несмотря на сопротивление, приковали мои руки и ноги к ее основаниям. Я оказалась обездвижена, совершенно беззащитна.
Передо мной возникли очертания знакомых мускулистых плеч, сильных рук, покрытых татуировками. Глаза как два кинжала, способные проткнуть насквозь. Чувственные губы, раздвинутые в недоброй улыбке. Совсем близко, слишком близко от меня…
Его рот прочертил дорожку по моему животу снизу вверх. Руки начали исследовать самые потаенные места моего тела, медленно и нежно. Всей кожей я ощутила жар его прикосновений.
― Не делай вид, что тебе не нравится, ― прозвучал бархатистый низкий голос возле самого уха.
По всему моему телу волной прошла невыносимая дрожь…
…и тут я проснулась на скомканных простынях в своей настоящей кровати.
* * *
― И что это тебе такое снилось, зубрила? ― глумливо усмехаясь, спросила соседка.
Видно, встала уже какое-то время назад ‒ на ее голове красовался большой тюрбан из банного полотенца.
Я только покачала головой. У меня все еще не получалось как следует отдышаться. Казалось, я все еще могу чувствовать жар этих губ, этих ладоней, безжалостную нежность прикосновений…
Какое-то наваждение.
― Эротический сон, что ли? Ты такие звуки издавала!
― Страшный сон, ― поспорила я с собственными ощущениями.
Девица презрительно фыркнула.
― Кстати говоря, соседушка моя, вчера ты не заперла дверь в нашу комнату. Если по твоей милости меня обворуют, ты в жизни со мной не расплатишься, даже если продашь все, что у тебя есть. Сделай нам обеим одолжение, прекрати спать на ходу! А еще лучше, возвращайся обратно в свою деревню, ― язвительно улыбнулась. ― Серьезно, целее будешь!
Тяжко вздохнув, я вылезла из кровати и поплелась в душевую. Интересно, Кате когда-нибудь надоест приставать ко мне? Я ведь ей не отвечаю, даже не огрызаюсь в ответ, хоть и могла бы! Неужели ее так уязвило, что я отказалась ей прислуживать?
К тому же, это Руслан не запер дверь, вот ему пусть и выскажет свои претензии, если кишка не тонка.
Надев контактные линзы, помывшись и подкрасившись, припудрив кровоподтек на шее, я начала готовиться к очередному дню в этом аду на земле. Собрала портфель, который аккуратно зашила еще на выходных, надела школьную форму и теплую куртку. Через сосновую рощицу вместе с остальными девушками из нашего общежития прошла к основному корпусу. Войдя внутрь и дойдя до столовой, подавила желание судорожно оглянуться по сторонам.
А может, я сама себя накручиваю? Может, я ничуть ему не интересна, и он оставит меня в покое, не будет больше ни приставать, ни угрожать? Например, ждал вчера в комнате Катю, а я так, просто под руку подвернулась?
Хотелось бы в это верить. А еще очень хотелось бы, чтобы с меня, наконец, сошло это странное наваждение…
Я встала в очередь за едой ‒ кормили в этой школе не так уж и плохо, очень даже вкусно на самом деле. Единственной проблемой было то, что… в общем, я вегетарианка по морально-этическим соображениям.
На самом деле я очень редко кому-то об этом говорю ‒ некоторые люди тут же начинают пытаться меня в чем-то убедить. Говорят о
