пронеслась волна сумасшедшей дрожи. Мое сердце взбрыкнуло и чуть не остановилось.
― Ты так мило краснеешь! Застенчивая… Ничего страшного. Я сумею тебя раскрепостить. Ты тихая девочка, хорошая, очень мягкая ‒ мне это даже нравится. Таким, как ты, в этой школе может быть нелегко.
«Хороших девушек так приятно портить», всплыли в голове слова Руслана.
― Ты не представляешь, как богата и влиятельна моя семья. Подумай о том, сколько я могу для тебя сделать, ― я ощутила прикосновение его горячей ладони к внутренней части моего бедра…
Вскочив на ноги так резко, что стул, зашатавшись, чуть не перевернулся, дрожащим голосом я обратилась к учительнице:
― Можно выйти?..
На лице Марины Симоновны отразилось холодное злое недовольство, но мне уже было все равно. Схватив свой портфель, я кинулась к выходу из класса так быстро, как только смогла, и пробежав коридор насквозь, завернула в женский туалет.
Тело била крупная дрожь, я никак не могла ее остановить. По моей коже одна за другой шли огненные волны, но грудь жгло смесью обиды, ненависти и горького отчаяния.
Пытался меня подкупить, завлечь обещанием защиты, богатства его семьи!
Начал с угроз и издевательств, оскорблений и насмешек. Затем подкараулил в собственной комнате, схватил и не собирался отпускать. Теперь это… За кого он меня принимает?
«Подумай о том, сколько я могу для тебя сделать». Прекрасный принц для меня, бедной Золушки, готовый исполнить все мои мечты? Манипулятор, решивший воспользоваться положением, в которое я попала!
Чудовище…
Я словно все еще могла чувствовать движение его руки, пробирающейся по моему бедру все выше и выше, горячее дыхание на своей шее, звучание низкого голоса возле самого уха. Мне хотелось забыть об этом, прекратить дрожать от злости… от волнения!
«Он никогда не получит то, что хочет!», гремела в голове отчаянная мысль.
Руслан Орлов ‒ символ, знаменосец всего, что есть в этом мире неправильного, преступного. Издевается над людьми, которые не могут за себя постоять. Пользуется слабостью тех, кто не может себя защитить. Считает себя избранным, имеющим право.
Мне не нужны его подачки, не нужна защита, как не нужен он сам!
Сев на подоконник, я прислонилась лбом к холодному стеклу, начала считать вдохи и выдохи. И так, за несколько долгих мучительных минут, наконец, смогла взять себя в руки.
Мне на телефон пришло смс. Подумав, было, что Орлов где-то выведал мой номер, я снова пришла в волнение. Но это было сообщение от Димы.
«Перезвони мне».
Сделала еще один глубокий вдох. Поговорить с кем-то, кому не наплевать на то, что я чувствую. С кем-то, кому я дорога. Да, это именно то, что мне было очень нужно в данный момент.
Послышались гудки, затем негромкое шипение.
― Алло.
― Привет! Ты не представляешь, как мне хотелось услышать твой голос!
― Рад тебя порадовать, ― ответил отнюдь не веселым тоном.
― Что-то случилось?
Парень молчал несколько секунд.
― Вчера по пути к электричке меня остановили парни из банды Орлова.
Я пораженно ахнула, вцепилась пальцами в подоконник.
― Господи! Остановили?.. Но зачем?
― Угрожали. Сказали… что теперь ты принадлежишь Руслану Орлову. И если я не отвалю от тебя, нам обоим будет плохо. Чтобы я и пальцем тебя касаться не смел.
В ужасе я прижала руку ко рту. Все это просто не укладывалось в голове. Такого я не ожидала даже от него.
― Боже, Дима…
Какое-то время мы оба молчали.
― Так они тебе только угрожали?
― Не только, ― он явно не хотел развивать эту тему.
― Дима, ― в горле встал ком, ― мне так жаль. Вчера ты приехал, только чтобы меня поддержать! Что же теперь будет?
― Это ты мне скажи. Это ведь ты теперь принадлежишь Руслану Орлову.
Мои глаза расширились, я потеряла дар речи на несколько мгновений.
― Ты что… ты же не думаешь… Я не… я не принадлежу ему! Я его ненавижу!
― Правда? ― в его тоне не было ни радости, ни надежды ‒ вообще ничего не было.
― Дима, ― из моих глаз, наконец, полились слезы, ― он угрожает мне, преследует, пытается подкупить. Мне тяжело. И мне так нужна твоя поддержка! Не говори, что ты снова ревнуешь.
Не говори, что ты испугался этих угроз. Не говори, что мы расстаемся! Только не так!.. Не сейчас, когда ты мне так нужен!
У меня не хватало духа произнести вслух эти слова.
― Просто я не верю, что ты сможешь долго ему сопротивляться.
― Я его ненавижу, ― прошептала сквозь слезы.
Он тяжело вздохнул.
― Ладно. Не знаю я, что теперь будет. Посмотрим. Если бы они угрожали только мне… Я знал, что все этим закончится, с того самого дня, как ты решила перевестись в эту гребанную школу.
― Просто не будем больше встречаться в Барвихе. Теперь я сама буду ездить к тебе, или будем гулять по Москве. Всего один-единственный год, и мы оба поступим в МГУ!
Он невесело рассмеялся и снова вздохнул.
― Звучит обнадеживающе. Хорошо, Зефирка! Если ты уверена в том, что говоришь… Как скажешь, так и будет.
Мы еще немного поговорили о наших общих друзьях, о моей прежней школе, еще о каких-то отвлеченных незначительных вещах, а потом он повесил трубку. После этого разговора у меня на душе стало еще тяжелее, а не наоборот, как я надеялась.
Я никак не могла заставить себя выйти из туалета. Все сидела и сидела на этом холодном подоконнике. Пойду на занятия ‒ а там Орлов. Вернусь в свою комнату ‒ что ему помешает снова туда заявиться?
«Знаешь, с того момента, как я тебя увидел, все, о чем я могу думать ‒ это ты…», вспомнила его слова, и сердце забилось быстрее, по телу прошла волна горячей дрожи.
«Сказали… что теперь ты принадлежишь Руслану Орлову. И если я не отвалю от тебя, нам обоим будет плохо», и в моей груди снова разгорелся огонь всепоглощающей ненависти.
Наглый, самоуверенный мажор. Тиран. Собственник. Чудовище…
Клянусь, ты никогда, никогда меня не получишь!
* * *
Хм, а ведь я так и не забрала из того класса свой учебник по обществознанию, а так же тетради и дневник. Может, Орлов их взял, может, девчонки догадались забрать с собой, а может, мои вещи так и остались лежать на том столе.
Началось следующее занятие, и коридоры опустели. По дороге на урок я решила все-таки заглянуть в предыдущий класс,
