Она погрузилась в мир сновидений…
Ещё одна ночь
Холодно. Откуда-то дует так, что аж ступни заледенели. Дачиана пошевелилась, затем сменила положение и оказалась на спине. Только потом она поняла, что без обуви. А открыв глаза, долго не понимала, где находится. Уже хорошо, что она лежит не на полу, а на диване — очень жестком и скрипучем. Темно, хоть глаз выколи. Дачиана поморгала, будто это могло помочь развеять мрак, но все, что удалось разглядеть — окно с открытой створкой, в которое даже луна не светила. Вот и причина того, что она продрогла. Воздух настолько свежий, словно она находилась на открытой, продуваемой всеми ветрами площадке. И пледа не дали! В душе поселилась злость, затем сменилась обидой. Дачиана села, прижав к груди колени, затем посмотрела в темное окно. Что-то шевелилось в небе. Птица?
Выйти бы на улицу, прогуляться по сочной утренней траве, вкусить жизнь, как прежде. Дачиана начала вспоминать свою жизнь до похищения, вспоминала звонки сестре Кейт в Нью-Йорк, ее смех, как они обсуждали мальчиков; и даже зануду Тома, вечно занятого на работе. А когда до неё дошло, что возможности встретиться с ними может больше не представится, едва не расплакалась — настолько вдруг стало жалко себя. И некому помочь. Нет того рыцаря, который бросился бы спасать свою принцессу.
Дачиана ухмыльнулась про себя: да какая она принцесса? Так, ноль без палочки. И от этих мыслей стало только хуже. Слёзы потекли по щекам, девушка судорожно всхлипывала, приговаривая, что должна что-то сделать, должна…
— Я могу тебе чем-нибудь помочь?
Дачиана притихла, услышав женский голос. Затем шмыгнула и осмотрела комнату. Глаза немного привыкли к темноте, и теперь она увидела напротив ещё один диван и стройную фигуру на нем. Это же Сидни!
— Ой. Я думала, что одна здесь.
— Одна? С открытым окном? — иронично усмехнулась Сид, затем села. — Я ждала, пока ты проснёшься. Все равно бессонница мучает перед завтрашней миссией. Не каждый день на свидания хожу, знаешь ли… Ладно. Я тебе там чистую одежду положила. Мы вроде с тобой одной комплекции, должно подойти.
— Спасибо, — с грустью в голосе ответила Дачиана и покосилась на край дивана. Там и правда что-то лежало, но в темноте сложно разглядеть. Вроде что-то белое и чёрное. — Одежда мне не помешает, конечно. Однако я грязная и чувствую себя некомфортно… ну, ты, как женщина, должна меня понять.
Сидни поднялась. Дачиана услышала отвратительный шаркающий звук тяжелых подошв.
— Бери шмотки и следуй за мной.
Они проследовали по коридору к уже знакомой Дачиане комнате. Только вот в туалет ей не хотелось, поэтому она вопросительно посмотрела на Сидни.
— Что ты уставилась на меня? Примешь душ. — Она указала налево. — Там душевая кабинка. Шампуни и мыло внутри, полотенце на металлической рейке. Не бойся, им никто не пользовался.
Дачиана прошла к кабинке и с опаской осмотрела ее. А Сидни прошла к настенному шкафчику и извлекла оттуда достаточно большого размера косметичку.
— Здесь кое-какие средства гигиены. Бери, не стесняйся.
— Вы… — Дачиана запнулась, стараясь подбирать рациональные слова, но они всё же сорвались с губ так, как подумалось: — Какие-то неправильные преступники.
— А мы не преступники.
— Да? И кто же вы?
— Много вопросов задаёшь! Иди, — велела Сидни и отошла в сторону, доставая из кармана мобильный. — Мойся, пока я не передумала.
Дачиана больше не задавала вопросы. Приняв душ, она надела то, что дала Сидни: легкую футболку и спортивные брюки с карманами на пояске. Только футболка оказалась не белой, а желтой с надписью «Не могу остановиться», а брюки темно-коричневого цвета. Открытый живот демонстрировал тату — чёрный бутон розы с листиками. Она сделала ее, чтобы скрыть безобразный шрам после удаления аппендицита. Сидни ее сразу заметила.
— Красивая, — без эмоций сказала она.
Дачиана улыбнулась.
— Да, мне тоже нравится.
Сидни приподняла свою майку и Дачиана увидела кобру на том же месте, что и у неё.
— Тоже шрам после аппендицита скрыла? — наивно спросила девушка, и Сидни рассмеялась.
— Нет! Она у меня с восемнадцати лет. Влюбилась в байкера, хотела быть похожей на него хоть чем-то. В итоге, он всё равно меня бросил.
— А сейчас тебе сколько?
— Двадцать шесть.
— Ого!
— Старая?
Дачиана смутилась и начала оправдываться.
— Нет, я не это имела в виду. Просто выглядишь ты на… двадцать-двадцать три. А ещё мне нравится твой цвет волос.
— Разболталась ты что-то. Пошли спать! — беззлобно и весело сделала замечание Сидни и подтолкнула чистую Дачиану к выходу.
В этот раз Дачи получила подушку и плед. Уютно устроившись на диване, не думая ни о чем, она крепко уснула.
Разговор с Сидни помог настроиться на позитив. Что будет, то будет. Ситуацию уже не изменить.
Почему?
— Эй, Вихо? Спишь?
Ска приоткрыл дверь в комнату.
Он увидел полоску света, пробивавшуюся под дверью его спальни и решил, что Вихо не помешает его компания. Ска всегда был ему, как брат.
— Заходи, Скотт. Пиво будешь?
— Нет, — ответил Ска и сел на край кровати рядом с креслом, в котором сидел главарь.
Вихо — это не имя, а прозвище, которое ему дали ещё в армии. Когда он служил в Африке, один из местных солдат прозвал его так, поскольку Вихо был сержантом и командовал целым подразделением бойцов. «Вихо» означает «главный», а командующий с него что надо, поэтому прозвище он получил по достоинству. А настоящее имя его — Саймон Кэйн. Он дослужил до майора, после чего ушёл в отставку. Однако спокойствия так и не наступило.
— О чём думаешь? — осторожно спросил Ска.
— Обо всём. Думаю о том, что всё в этом мире происходит зря.
— Почему?
— А что, нет? — усмехнулся Вихо, затем допил пиво и очень метко бросил бутылку в мусорный ящик, что стоял на довольно приличном расстоянии. — Люди блюдут правила, законы, думая, что подают пример. Но есть сволочи, для которых закон не писан. У них свой собственный капитулярий. Хм… Они не сами это делают, а шантажируют законопослушных граждан, угрожают, принуждают… Вот в этот момент, Ска, скажи, как можно положиться на закон? Ведь полиция здесь не поможет… Они убьют ее прежде, чем полицейские доберутся до них.
— Я понимаю…
— Да, ещё бы ты меня не понимал! Это Эдитону или Лайзу легко. А тебе тоже есть за кого переживать. И я… чёрт, я признателен тебе за то, что ты со мной в этой дерьмовой луже.
Ска сглотнул страх. Соглашаясь на это дело, он прекрасно понимал, что подвергает риску не только себя, но и
