Алессио вытащил из кожаной кобуры на поясе свой трехгранный кинжал из дамасской стали. Амо опустил мои ноги и поднялся во весь рост. Мои глаза притянулись к нему без раздумий, следуя за его длинными, мускулистыми ногами, за тонкой копной темных волос до пупка, за рельефным прессом, а затем выше, к сильному подбородку и выраженному лицу. Он был красив так, как я никогда раньше не замечала в мужчинах.
— Полагаю, у тебя есть разумное объяснение этому, — пробурчал Нино. Я повернулась к нему, хотя знала, что он говорит не со мной. Он никогда не стал бы говорить со мной таким тоном.
Увидев его выражение лица, я поняла, что Амо в беде. Не сводя глаз с Амо, Алессио подошел ко мне и протянул свободную руку, а другую с ножом все еще направлял на Амо. Я позволила ему поднять меня на ноги, и в этот раз он не отпустил меня сразу, а оттащил от Амо. Рубашка соскользнула с моих плеч, упав на пол, и я оплакивала ее тепло и успокаивающий запах.
Голубые глаза Алессио пронзительно смотрели в мои.
— Он что-то сделал?
Мои брови сжались.
— Он отдал мне свою рубашку.
— Ты не ранена? — спросил Нино, его глаза все еще были устремлены на Амо, хотя ни один из них еще не достал нож или пистолет.
Я потянула Алессио за руку, и он наконец отпустил ее.
— Мне холодно.
Алессио осмотрел мои руки и горло, затем мою одежду. Я не была уверена, что он искал.
— Никаких следов или разрывов.
Амо вздохнул и скрестил руки перед своей широкой грудью, отчего его бицепсы напряглись очень приятным образом.
— Ничего я не делал. Я Витиелло, мы не обижаем женщин. Я столкнулся с Гретой в саду, когда выходил на свежий воздух, и она попросила меня помочь ей поймать Момо. Собака убежала в подвал, и мы пошли туда. Потом сработала сигнализация и заперла нас, а я пытался согреть Грету своей рубашкой. Конец истории.
Я бросила взгляд на Амо. Его лицо было твердым и абсолютно убедительным, хотя он и не сказал всей правды, полагаю, что при лжи очень важно скрыть ложь за частью правды. У него это хорошо получалось.
Я не лгала своей семье. Никогда.
Нино подошел ко мне, загораживая мне вид на Амо, заставляя меня поднять взгляд на него.
Алессио тоже наблюдал за мной, как будто это была испанская инквизиция, увлекательная часть истории, которую у меня не хватало духу читать после того, что я видела. Нино обхватил пальцами мое запястье.
— Так все и было?
— Да, — ответила я, даже не пропустив ни одного удара. Чувство вины расцвело в моей груди, но я не дрогнула и лишь пристально посмотрела в лицо Нино. Я не могла объяснить, почему солгала, только то, что я хотела защитить
Амо, и я знала, что причина его лжи в том, что он считал себя в опасности. Я пыталась утешить себя тем, что вероятно, защищала и Нино, и Алессио. Потому что если бы они напали на Амо, они бы тоже пострадали, даже если бы были очень умелыми бойцами. Амо, похоже, и сам был очень способным.
Нино удовлетворенно кивнул, посмотрев на меня еще несколько ударов сердца, и отпустил мое запястье.
— Я советую тебе надеть рубашку, — сказал он Амо. Тот покачал головой, пробормотав проклятие, затем наклонился вперед и взял с земли свою рубашку, прежде чем надеть ее.
Алессио сделал шаг к Амо, одновременно поворачивая кинжал в руке.
— Тебе чертовски повезло, что не Невио нашел тебя в таком виде. Он бы не стал дожидаться объяснений.
Амо застегивал рубашку уверенными пальцами, его холодные серые глаза почти со скукой смотрели на моего кузена. Алессио был на несколько дюймов ниже Амо, хотя в семнадцать лет его рост уже составлял метр восемьдесят один. Амо был, наверное, метр восемьдесят пять и возвышался над ним. Он ничего не сказал.
— Пойдем наверх и сообщим всем, что мы тебя нашли, — сказал Нино. Он показал на
Амо. — Иди.
Амо прошел мимо нас, его глаза ненадолго остановились на мне, и я затаила дыхание, даже не зная почему.
Когда я вышла из задумчивости, я поймала на себе взгляд Нино и быстро улыбнулась ему. Он легонько коснулся моего плеча, прежде чем последовать за Амо.
— Пойдем, Грета, — сказал Алессио, я шагнула к нему, и мы пошли медленнее.
— Он сказал что-нибудь неподобающее?
— Например? — спросила я, пока мы поднимались по лестнице. Я действительно не могла представить, что Алессио имел в виду.
Алессио остановился на ступеньке ниже моей, в результате чего мы оказались почти на уровне глаз.
— Что-то сексуальное.
Я поджала губы.
— Ты, Невио и Массимо постоянно говорите о сексе рядом со мной.
— Не с тобой, — сказал Алессио, как будто это должно быть очевидно, а я была глупой, не замечая этого.
— Конечно, мы родственники, но Амо и я — нет.
Алессио покачал головой, приблизил свое лицо и сказал низким, предупреждающим голосом:
— Не говори ничего подобного
Невио, слышишь меня?
Я моргнула, глядя на него.
— А что, если он задаст тот же вопрос, что и ты?
— Тогда придумай ответ получше. Скажи, что вы вообще не разговаривали, или говорили о сахарной вате. Мне все равно, но не говори того, что сказала мне.
— Ты хочешь, чтобы я солгала Невио?
— Грета, — сказал Алессио умоляющим голосом, схватив меня за плечи, отчего я поняла, что это серьезно. — Невио ждет причины, чтобы убить Амо. Поверь мне, если я скажу, что он убьет его, если ты дашь ему этот ответ, или лучше скажи ему, что
Амо сидел рядом с тобой полуголый, массируя твои ноги, пока ты обнимала его рубашку.
— Ты неправильно излагаешь факты.
— Невио не будет заботиться о правильных фактах. Он возьмет факты, которые его устраивают, и пойдет с ними. Он не сможет контролировать себя, он не захочет.
Я вздохнула и кивнула. Наш разговор прервался, когда над нами появился дядя Савио.
— Твое присутствие необходимо, куколка, так что прекрати болтать.
Алессио пропустил меня вперед, и я подошла к Савио. Он был вторым младшим из моих дядей, ему было около тридцати лет, и он всегда называл меня — куколка. Я никогда не понимала, почему он это делал, ведь куклы выглядели в лучшем случае безжизненно, а в большинстве случаев — жутко. Когда я спросила его, почему он сравнивает меня с мертвым существом, он так рассмеялся, что я подумала, что он потеряет сознание и по-прежнему называл меня кукольным личиком, но поскольку он говорил это по-доброму, я не возражала.
Савио обхватил меня рукой, ведя в направлении общей зоны.
— Ты в порядке?
— Конечно, — сказала я.
Он покачал головой.
— Убеди своего сумасшедшего отца.
Я не успела спросить, что он имел в виду, потому что из общей комнаты донеслись повышенные голоса, заставившие мое беспокойство вспыхнуть. Когда мы вошли внутрь, атмосфера была настолько напряженной, что мне стало немного плохо. Папа и мужчина, удивительно похожий на Амо, стояли лицом к лицу и выглядели так, словно в любой момент могли броситься с кулаками. Выражение лица Амо говорило о том, что он готов присоединиться к ним. Только Нино, казалось, сохранял спокойствие. Больше я никого не видела, что было удачей. Невио и Массимо, вероятно, не улучшили бы ситуацию.
Как только отец заметил меня, он отступил от другого мужчины.
— Нино рассказал мне, что ты сказала.
Я ничего не ответила, не уверенная, что он хотела услышать. Я не слышала, что сказал Нино, но, зная его, он, вероятно, точно повторил мои слова.
— Поговори с Киарой, — сказал папа после того, как долго смотрел на меня. Что все пытались увидеть?
Я бросила на него озадаченный взгляд.
— Зачем? — мне нравилось разговаривать с Киарой. Ее добрые взгляды были очень близки к тому, как я видела мир, что было очень приятно, но я могла сказать, что у папы была причина для его просьбы.
— Римо, — твердо сказал Нино. — Она не подает никаких признаков. Успокойся.
Выражение лица Амо исказилось от ярости, как и у его отца. Очевидно, они знали, что происходит, даже когда я не догадывалась. По крайней мере, я была не единственной, кто, похоже, не понимал, что происходит, судя по анализирующему выражению лица Алессио.
