***
Сейчас все мои братья были внутри часовни, за исключением Перспектив и нескольких членов из наших братских отделений из Элко и Рино. Я взял деревянный молоток, который специально сделал, и ударил им по столу. Голова из слоновой кости имела форму идеального черепа, не многие знали это, но слоновая кость была исключительно прочным материалом, который нелегко повредить или уничтожить. Он не горел и не портился от погружения в воду. Не то чтобы водная часть имела значение, но мне нравилась сама идея, что молоток выдержит все со временем.
Я не потрудился сесть во главе стола, расхаживая по всей длине часовни. Мои братья молчали, пока я не произнес первое слово из уважения к ним. Напряжение в комнате было сильным, и я, наконец, зарычал, поднял пустой стул и швырнул его через стол, мужчины разбежались в стороны. Стул врезался в дальнюю стену, и я услышал, как он хрустнул. Ничуть не смутившись, я продолжал расхаживать взад-вперед.
— Гребаный Разр думает, что может издеваться надо мной. Этого не случится, — объявил я, мой голос был низким и полным ярости. Мой Жнец парил близко к поверхности моей кожи. Я чувствовал его гнев и жажду мести. Нам слишком долго отказывали, и это начинало сказываться. — Последняя гребаная соломинка на сегодня. Он не имеет права подходить к моей старушке и пугать ее подобным образом. Триш в ужасе. БЛЯДЬ! — крикнул я, готовый выплеснуть все свое дерьмо.
Мамонт прочистил горло.
— Мы прикроем твою спину, президент. Каждый гребаный член здесь, прикроет тебя.
Извергая поток слов, которые произвели бы впечатление на самого дьявола, я наконец опустился в кресло и повернулся лицом к ним. Мои руки ударили по деревянной поверхности стола, когда я прошипел свои следующие слова.
— Скажите мне что-нибудь, что поможет успокоиться.
Ганнибал жевал длинную палочку сахарного тростника. Где он ее взял, я понятия не имел, но я знал, что ему нравится покупать их на Amazon оптом.
— Слышал, на полицейском сканере, что была погоня. Что-то о байкере со Скорпионом на спине и дюжиной пистолетов со стертыми серийными номерами при нем.
Мы все уставились на него, когда он пожал плечами.
— Забавно, но так получилось, что я знаю одну милую маленькую проститутку в восточной части города, и она хорошенько с ним потрахалась, когда эти пистолеты внезапно появились в его седельных сумках. Интересно, как он ничего не заподозрил до того, как его остановили местные правоохранительные органы.
Моя голова склонилась набок, когда я обдумывал слова Ганнибала.
— Похоже, обвинение в незаконном хранении оружия в Неваде предусматривает от одного до пяти лет за оружие без разрешения на сокрытие и ношение. Разр, осужденный преступник. Такой позор, если учесть эти недостающие серийные номера, это в два раза больше срока плюс дополнительные штрафы.
Около трех секунд было тихо.
Громкий раскатистый смех вырвался из моей груди, когда Ганнибал ухмыльнулся.
— Ты хитрый ублюдок. Как, черт возьми, тебе это удалось так быстро?
— Встретились с Ксеноном после звонка Боди. Обналичил пару услуг. Потребовалось всего несколько минут, чтобы все уладить.
Черт. Связи Ганнибала были не шуткой. Я бы не хотел быть тем, кто у него в долгу. Он никогда не упускал случая позвонить.
— Ты нечто, брат. Спасибо, черт возьми.
Несколько кулаков ударили по столу в знак согласия.
Я склонил голову в сторону Ксенона. Он заканчивал затяжку. Налитые кровью глаза встретились с моими, когда он ухмыльнулся.
— Взломал несколько камер безопасности и последовал за тупицей Разром в бар на шоссе 95 под названием Асфальт. Послал нашему другу проститутку, и она трахнула его в туалетной кабинке. К тому времени, как он вышел из бара, оружие было в его сумках. Убедился, что камеры неисправны, и прекратил запись, когда наши ребята вошли и сделали свое дело. Когда он вышел, он снова попал в запись. Он даже не сможет сказать, что это произошло, когда он был в баре. Нет доказательств, что кто-то трогал его мотоцикл.
При упоминании Асфальта я нахмурился.
— Какая безопасность в Асфальте?
— Дерьмовая.
— Больше нет. Я хочу, чтобы глаза и уши были в этом баре. Там работает Триш, — напомнил я им.
— И Сурая, — добавил Боди. — Она, вероятно, собирается пробраться в твою комнату, пока мы разговариваем.
Меня это не волновало. Если это заставит Триш чувствовать себя в безопасности, это не имеет большого значения.
— Что-нибудь еще? — Спросила я, оглядывая стол.
Никто ничего не сказал.
— Я хочу, чтобы Триш была в безопасности. Не волнует, как это должно быть сделано. Просто сделайте это, черт возьми.
Все головы кивнули.
— Это означает Асфальт и квартиру, которую она делит с Сураей. Я хочу знать, что происходит в любое время. Ксенон, нужны твои глаза и уши в обоих местах. Никаких сюрпризов.
— Я понял тебя, президент.
Когда я вошел, Триш все еще спала в моей постели. В комнате было темно, но она оставила свет в ванной, и приоткрытую дверь. Это было довольно мило. Как ребенок, которому нужен ночник. Я почти улыбнулся, пока не понял, что ее страх был результатом того, что случилось с Разром.
Сняв с себя покрой и одежду, я повесил кожаную накидку на спинку стула и бросил остальное в кучу поверх подушки. Мой бумажник, ключи, сигареты и другие предметы первой необходимости приземлились на мой комод, когда я подкрался к кровати и положил телефон и пистолет на тумбочку в пределах досягаемости. Я никогда не ложился спать без оружия под рукой. Прошло восемнадцать лет, а я все еще не научился доверять настолько, чтобы ослабить бдительность.
Триш была теплой и мягкой, когда я скользнул под одеяло и прижался к ней, надеясь, что не разбудил ее, поскольку у меня были другие планы. Она не была обнажена, и мне придется разъяснить ей, что она не должна надевать одежду в моей постели. Впрочем, я не мог жаловаться, поскольку на ней были только кружевные красные стринги. Подвинувшись ниже по матрасу, я медленно устроился между ее бедер, радуясь, что она лежит на спине.
Мои губы оставляли крошечные поцелуи на внутренней стороне ее бедра, и я наклонился, когда достиг ее центра, вдыхая ее мускус, сопротивляясь желанию зарычать. Мой Жнец хотел вырваться на свободу, но я удержал его. Это был не его момент, чтобы насладиться быстрым и яростным трахом. Я хотел доставить ей удовольствие и посмотреть, как она разлетается на части, когда кончает.
Приподняв стринги, я лизнул ее идеальную маленькую щелку, раздвигая ее складки и дразня ее клитор языком, прежде чем засосать чувствительный пучок нервов в рот. Моя девочка проснулась. Тихий хриплый стон сорвался с ее губ, когда она пошевелила бедрами.
— Грим.
Мое имя было произнесено как своего рода отчаянная молитва, и я ничего так не хотел, как доставить ей все удовольствия, которых она желала. Подцепив кружевной материал большими пальцами, я разорвал его и притянул ее бедра ближе, опустив голову, когда я провел языком вверх. Мои руки удерживали ее бедра на месте, когда она пыталась трахнуть мое лицо, и я засовывал свой язык в эту сладкую пещерку, которой я жаждал обладать единолично. Надавливая на ее клитор, я трахал ее языком и втирал круги в ее бугорок парой пальцев, пока она мотала головой из стороны в сторону, выкрикивая мое имя.
Мое настоящее имя. Не Грим.
— Декс, Декс, — простонала она.
Черт. ДА.
— Давай детка, кончай. Позволь мне попробовать тебя.
Она вцепилась в простыни, пока я продолжал свою безжалостную атаку, пожирая ее, как умирающий с голоду человек, нуждающийся в пище. Мое тело реагировало на нее, и мои яйца напряглись, нуждаясь в своем собственном освобождении. Два моих пальца скользнули внутрь этой сладкой тесной дырочки, и она дернулась вверх. Вводя и выводя их, я не смягчался и не замедлял темп. Триш вскрикнула, когда я почувствовал, как ее стенки сжались вокруг моих пальцев, а затем я почувствовал поток жидкости на своем языке, доказывающий, что она кончила, как я и просил.
