в постель. Так что, утерла слезы и вперед. Уйдем гордо, словно плевать на все, — говорю тихо сама себе.
— Верно, сказок не существует, — голос сбоку заставляет вздрогнуть и повернуться.
— Не обращай внимание, я сейчас уйду. Это так, мысли вслух, — пытаюсь быстро оправдаться, пока он снова наступает, вжимает в деревянную поверхность собой.
— Зачем тебе это было нужно? Ты ведь понимала, я не герой твоего романа. Зачем, Снеж? — смотрит так, словно до души достать пытается.
Не получится, она надежно спрятана. Так глубоко и за столькими замками, что никто до нее не доберется.
— Не важно. Мы оба получили то, что хотели. Не правда ли?
— Нет, не правда, — мгновенно подхватывает и усаживает на тумбу. — Я так точно.
И жадно впивается в губы. Уже не так нежно, как в спальне. Скорее, дико, голодно. Так, словно мы давно не виделись и Нил дико скучал. Он обнажен, мое полотенце быстро летит прочь, да так грубо, что от трения загорается кожа.
— Ауч, — шиплю на него, когда ладонь накрывает грудь, а язык порхает по шее, то кусая с оттяжкой кожу, то зализывая причинению боль.
— Молчи, — и опять в губы.
Руки мнут меня, как хотят, что мне безумно нрави тся, особенно когда проходят под грудью. По мне моментально бегут мурашки и хочется скулить от неловкости. Хочу его снова, и не важно, что дискомфорт ушел. Он нужен мне сейчас. Сильно. Срочно. И парень понимает намек, когда начинаю нервно ерзать, все ближе прижимаясь к нему.
Секунда, и нас простреливает удовольствием единения. Стоп, всего на мгновение, а дальше Нил себя отпускает. Так, что у меня искры перед глазами, а его руки заставляют желать еще больше, ещё быстрее. Достигаем пика, да такого, что хочется отползти, убежать, но крепкие руки не дают соскользнуть ни на миллиметр.
Больше в душ мы не идем. Успокаиваюсь, крепко обнимая его за плечи. Спазмы не выворачивают наизнанку, желая продолжить и убраться от партнера подальше. Пара минут передышки, и снова могу нормально дышать.
— Передохнула? — спрашивает незнакомец, который оказался очень жадным до удовольствий. Неуверенно киваю, потому что не знаю подтекста. — Тогда продолжим.
Подхватив, несет в спальню, где снова воплощает безумие в жизнь, не один раз вознося нас обоих на небеса. Засыпаем поздно ночью, вымотанные и удовлетворенные. Что до меня, так вообще выжата как лимон. К счастью, завтра суббота, не придется отсыпаться на парах.
Большая рука нагло прижимает меня к себе, как плюшевую игрушку, и никуда не отпускает. Похоже, из нас двоих не определился только он, потому что, несмотря на блаженство, завтра я точно уйду. Отношения не начинаются со спонтанной связи, а если и начинаются, то долго не живут. Но это утром, а пока я наслаждаюсь мужчиной, что мерно сопит мне в макушку.
Снежана
— Прощай, — говорю спящему парню, захлопывая за собой дверь.
Вот и сделан первый шаг к душевной свободе. Глупый, безрассудный, но действенный. В руках Нила я смогла забыться, стать такой, какой когда-то была. Пусть не вернулась прежняя Снежка, но она начала подавать признаки жизни, расправляя крылья.
Как бы ни хотелось остаться, дождаться, что же скажет незнакомец поутру, ухожу. Лучше так, самой, чем слышать, как выгоняют. Если не сразу, то чуть позже, он все равно укажет на дверь. Лучше сейчас, пока сердечко не успело привязаться. Оно, как бездомный котенок, тянется к тому, кто обогреет. А Нил сделал именно это. Приютил и пригрел запуганного, брошенного малыша. Легкая грубость, что проскакивала в нем во время страсти, не пугала, потому что не причиняла ни грамма боли. Мне не было страшно рядом с этим человеком.
Я все делаю правильно. Мы оба получили то, что хотели. Не стоит доводить ситуацию до абсурда. Хватит и того, что прошедшую ночь буду вытравливать из воспоминаний еще несколько дней. Телефон пищит сообщением.
«Такси ожидает. Машина — серый *-*-*-*, номер АТ*-*С»
Отлично. Лифт, машина, и вот я еду в сторону общежития. Водитель косится на меня с неким презрением. Представляю, что крутится в его голове. Приличный район, новостройка, субботнее утро и девчонка, спешащая в общагу. Первые мысли мне понятны. Пускай думает что хочет. Беру телефон и звоню тому, кого очень хочется услышать.
— Да, Снежок, доброе утро, девочка моя. Ты уже встала? Выходной же, отдохнула бы, — голос на том конце провода раздается спустя пару гудков, и окутывает сознание привычной теплой суетой.
— Не спится, мамуль. Уже на ногах. Как ты там? Все в порядке? — улыбаюсь, и пусть никто этого не видит.
— Да, Снежок. Что со мной будет? — конечно, меня-то там нет, ей ничего не угрожает.
Как же замучила эта жизнь. Почему из-за одного неадекватного человека должны страдать другие? Деньги — несомненное зло, которое портит многих людей. И очень жаль, что такие испорченные личности ставят себе главной целью — издеваться над тем, кто слабее, унижать, уничтожать их как личность. Сломать человека становится их главной забавой. Мамочка, уезжай оттуда, ведь жизнь все равно не будет прежней, такой, как еще несколько лет назад. Бросай все, мы все устроим здесь. Впереди вся жизнь и множество возможностей. Они оставят нас, отпустят. Когда-нибудь.
Но вместо этих слов я увожу разговор в другое русло. Она меня не услышит, я начну злиться, в итоге появится новый слой обиды. И всему виной моя беспечность и вера в людей. Даже Нил, как бы я ему не доверилась ночью, все равно остается чужаком, которого надо обходить стороной. Он мимолетный эпизод, который пора стирать из памяти, надеясь, что не оставит следов.
Всю дорогу мы трещали с мамулечкой о всякой ерунде. Дети из художественной школы, в которой родительница преподает уже более десяти лет — это тема на несколько часов. Ей в радость рассказывать об их успехах. С одной девочкой они сейчас дописывают сложную картину маслом на областной конкурс. Желаю им удачи и терпения. А еще не задохнуться растворителем, ведь без него в работе с данным видом красок никуда. До сих пор мурашки по коже бегут от воспоминаний, когда у нас в квартире не воняло, а как меня тогда поправили, пахло, едким веществом. Нет, не передалась мне ее любовь к картинам.
Расплатилась с водителем и тут же получила нагоняй от мамы за то, что в
