меня Аня. Дёргаешь тигра за усы, - снова наливает себе выпить, а я понимаю, что пора заткнуться. Зарецкий бывает тем ещё зверюгой. Нет, он меня не бил. Ни разу. Но оказаться под ним, когда он зол – хреново. Если не сказать хуже.
- Ты сам меня к этому готовил. Или ты решил обо всём забыть? Мне нужна моя месть, слышишь? Нужна! А ты забирай свою компанию. Мне плевать, передумал ты или нет. Я не передумала, - резко поворачиваюсь к нему, смотрю в глаза. Злость в нём тает.
- Как же он тебя искалечил, Анечка…
- Лика. Теперь я Лика, забыл?
- Это ты с ним Лика. А со мной всё та же Анечка, что и пять лет назад. Я до сих пор вижу под блеском стервозности слёзы Ани. Они не высохнут никогда. Даже после мести. Легче станет, да. Но всё забыть не получится.
Я выдыхаю. Получится. У меня всё получится.
- Поздно давать заднюю. Я пойду в рейс и буду с ним гребанной Ликой. Я обязательно добьюсь своего. Ясно?
Зарецкий усмехается.
- Мне всё ясно, Лика. Только запомни одно. Аня всё ещё моя жена. И когда твоя месть свершится, ты вернёшься ко мне.
- Зачем ты мне это говоришь?
- Чтобы не забывалась, Лика. И не вздумала влюбиться в Романова.
- Я никогда не смогла бы полюбить такого подонка.
- Что ж, это радует. Так во сколько у вас вылет?
- В семь утра. А ты что скажешь? Как я тебе?
- Ты восхитительна, как всегда. Признаю, я ревную. Но данное слово уже не вернуть назад. Развлекайся, девочка. И помни, я рядом.
ГЛАВА 17
Съёмная квартира, которую я арендую в центре столицы уже три года, оказывается довольно уютной. Я здесь впервые, но плачу за квартиру ежемесячно. Романов обязательно мной заинтересуется и будет проверять. Я не должна провалиться.
Открываю холодильник, загружаю в него продукты. На ужин у меня стейк лосося с салатом. Если смогу, конечно, проглотить хотя бы кусок. Меня до сих пор трясёт после встречи с Романовым. Оказалось, не всё так просто. Мне ещё нужно научиться спокойно на него реагировать. Пока это слишком сложно.
Отложив лосося, варю себе кофе в турке, добавляю специй и, усевшись на диван перед плазмой, нажимаю на кнопку пульта. Кофе немного успокаивает, и я, наконец, могу выдохнуть. После долгого перелёта ужасно болит голова. Готовить сегодня, пожалуй, я не буду.
После кофе ложусь спать и долго не могу уснуть. И дело вовсе не в кофеине… Романов стал старше. Взрослее, шире в плечах. Или мне показалось. Прошло ведь так много времени, когда я видела его в последний раз. Я уже начала забывать его лицо.
Долго ворочаюсь в кровати, размышляя над своим планом. И так и эдак проворачиваю его в голове. Моя месть будет страшной. И начну я с его семейки. Жёнушкой, значит, обзавёлся. Что ж, это не надолго. Я устрою им сладкую жизнь.
Когда всё же удаётся уснуть, я вижу его лицо. Так же близко, как сегодня в самолёте. Он надвигается на меня, хватает за запястье и вот я уже под ним. Не я… Анечка. Она плачет и просит его отпустить, но он насилует её снова и снова.
А потом во сне появляется она. Ника. Моя маленькая девочка, которую мне даже не дали проводить как следует… Я плачу, кричу, бьюсь в руках врачей, а те то и дело тыкают в меня иглами.
Просыпаюсь посреди ночи в ледяном поту и зарёванным лицом. Осматриваюсь вокруг, снова падаю на подушку. Сон. Это был сон. Один из миллиона снов на эту тему. Я уже должна была бы привыкнуть.
Отшвыриваю одеяло, иду на кухню. Нахожу пачку сигарет и закуриваю, глубоко затягиваясь дымом. Курю я нечасто. Зарецкий ненавидит запах табака, но сейчас его нет, и я могу делать всё, что захочу.
*****
Инга встречает его у порога, как преданная собачонка. И это мгновенно начинает бесить. Вот не хотел её сегодня видеть. Специально ждал в офисе, не желая ехать домой. А она всё равно под ноги бросается, скулит чего-то.
- Ты где был? Почему трубку не брал? Я так волновалась.
- Я был занят. В перелёте. Чего не спишь?
- Ну как же? Как я буду спать, когда тебя нет дома, - она снова напоминает ему мелкую чихуашку, на которую страшно наступить, а она всё бегает у ног.
- Молча. Как спят все нормальные люди, - бросил ей в руки пиджак, пошёл наверх, думая только об одном, как бы скорее вырубиться.
- От тебя пахнет алкоголем, - семенила она следом, видимо, нюхая его пиджак. Что за идиотская привычка.
- Пахнет, потому что я пил, - толкнул дверь спальни, дёрнул галстук, снимая его, как надоевшую удавку.
- Один или снова с какой-нибудь блядью? – её тон становится злее. Намечается истерика. Только не это.
- Я один пил. Без блядей. Можешь спокойно ложиться спать.
Стащив с себя одежду, зашёл в душевую кабину, включил воду и упёрся руками в кафель. Он сильно устал, но готов был отпахать ещё три дня без сна, лишь бы не видеть Ингу и не слушать её скулёж. Ну почему она не может развлечься в салоне красоты или в каком-нибудь бутике, транжиря его деньги, как делают другие бабы?
Когда она залезла к нему в душ, вздохнул. Она, конечно же, не даст ему отдохнуть. Придётся поиметь, представляя на месте Инги ту красивую сучку стюардессу. Лика. О, да. Он даже имя её запомнил.
Схватив жену за волосы, резко развернул к себе спиной и заставил нагнуться, прогибаясь в спине. Без всяких прелюдий сунул в неё член, протолкнулся между мокрых складок. Инга застонала. Как обычно, искусственно. Инга не была фригидной и очень даже любила секс. Но она не могла дать ему то, чего хотелось. Приходилось искать это на стороне.
А ещё эта её одержимость детьми… Она его добивала. Нет, он, конечно, был бы рад наследнику. Возраст уже солидный. Но Инга буквально не давала ему прохода, то прося съездить с ней к гинекологу, то вычисляя дни, когда он должен её обязательно трахнуть. Секс переставал быть сексом. Больше похоже на случку ради потомства.
И сейчас она покорно стояла перед ним, выпятив зад, пока трахал её с
