Боже!
- На что только не пойдешь, чтобы добиться своего, да, Ира? - Пантелей с лёгкой ухмылкой, поправил мои волосы, убрав их с лица.
- Верни мне дневник, - жёстко отчеканила я.
- Верну. После того как ты мне расскажешь, что это за занимательной математикой ты занимаешься.
- Это тебя не касается! - я попыталась ещё раз отобрать мое имущество, приподнявшись и прижав его руку к подушке, а в следующее мгновение с ужасом обнаружила себя перевернутой на спину и распластанной уже под Пантелеем. - Ты что делаешь? - я в ужасе выпучила глаза и просипела от неожиданной и пугающей близости.
- Занимаю позицию, в которой получу всё твое внимание, - для убедительности он поерзал на мне и склонился так низко к моему лицу, что наши дыхания переплелись в одно.
- Прекрати! - пискнула я, потому что в такой позиции невозможно просто говорить.
Шумно дышать, рычать, стонать - да.
- Что? - изображая полное непонимание, удивился Пантелей, и тут же сверкнув глазами, коснулся свободной рукой моего бедра.
- Пантелей! Это не смешно! - зашипела я ещё громче, пытаясь его образумить.
- И правда, не смешно, когда в твоих подсчетах фигурируют семизначные цифры. Что это?
То есть больше его ничего не заинтересовало? А ведь на первых порах я много чего выплеснула на страницы этой многострадальной тетради. И мне это реально помогло. Но вот взглянуть на эти эмоции сейчас я бы на решилась. Во - первых, чтобы не вспоминать ту боль. Во-вторых, я не хотела видеть себя слабую и раздавленную. Я себя стыдилась, даже понимая, что по-другому просто не справилась бы. Мне нужно было время, чтобы встать с земли, в которую меня втоптали.
- Пантелей, ЭТО НЕ ТВОЁ ДЕЛО!
- МОЁ! - вернул он мне мою командную интонацию. - Всё, что связано с моими детьми, это мое дело, Ира. Я понятия не имею, почему ты считаешь иначе.
- Может быть, потому что тебя здесь не было слишком долго.
- Может. Но теперь я тут. И всё изменится, - безапелляционно заявил Пантелей. - Начинай.
- Что?
- Объяснять твои расчеты.
- А ты не знаешь?
- Откуда? Там же только сводная информация по месяцам и вычитание долговых сумм. Или… - Он, продолжая держать дневник одной рукой, попытался его раскрыть, и тут-то я не упустила шанс, вывернулась, вырвала его у Пантелея и приподняв бок, засунула себе под задницу.
- Или… - подтвердила случайное предположение. - Но ты не будешь читать мои сопли по этому поводу!
- Я не буду их читать, - все так же спокойно сообщил Пантелей, - только если ты сама расскажешь об этом. - Он ещё раз провел рукой по моему по-бедру, намекая, что ему не составит труда добыть из-под меня дневник.
- Хорошо. Я расскажу. Только завтра.
- Нет, Ира. Мне не нужны тут сказки Шахерезады. Мне кажется? Или ты реально затягиваешь время? Зачем? Ты знаешь, откуда у меня травма головы?
- Остановись, Пантелей! Только теорий заговора нам тут и не хватало.
- Ты знаешь мои условия.
- А ты мои.
Он замолчал, а чуть спустя выдал:
- Хорошо. Но сегодня ты спишь со мной.
- Что?!
Глава 20
- Ты спишь со мной, - уверенно повторил Пантелей. Ему не хватало только похлопать ресницами, чтобы подтвердить незамутненность сознания.
- Так, притормози. - Я сцепила зубы, с шипением пропустила сквозь них возмущение и только потом продолжила: - Ты пришел в мой дом, и только благодаря моей доброй воле остаёшься здесь. С чего ты вдруг решил, что можешь ставить мне условия? - Я ткнула Пантелея пальцем в грудь и раздражённо фыркнула.
- Почему это только твой дом? - искренне удивился Пантелей, перенес вес своего тела на локоть, прекратив свой прессинг и растянувшись слева от меня. Я тотчас же попыталась встать. Не вышло. Вторая рука Пантелея придавила меня к дивану, не позволив даже приподняться.
- Потому что это и есть только мой дом.
- То есть когда мы поженились, я пришел жить к тебе сюда. Это не совместно нажитое имущество? - Он ещё раз с сомнением окинул взглядом зал.
- Да.
- Что, да?
- Не совместно нажитое.
Пантелей замолчал, переваривая услышанное.
Черт! Ведь он сейчас точно спросит, а чем же он занимался до и после женитьбы!
С каждым словом я рисковала все глубже увязнуть в сгоряча выдуманной истории. Выхода было два: признаться в обмане или его продолжить. В первом случае я понятия не имела, как лже Пантелей отреагирует на мое признание. Да, он эгоист и козел, но не так чтобы отбитый на всю голову. Хотя ведь именно на нее сейчас и отбитый.
Второй случай давал мне ещё время не беспокоится о детях в присутствии незнакомого, чужого мужчины. А я так или иначе буду вынуждена оставлять их с ним.
И мне принципиально важно, будет он думать, что остаётся с родными детьми или…
К горлу подступил ком…
Я вспомнила нашу первую встречу и то, как он обозвал их нищетой и сопляками…
- Так я вообще…
- После того как ты ушел, - я нагло перебила Пантелея, - я ввязалась в одну авантюру. И не только потеряла все личные сбережения, но ещё и осталась должна. Много. Очень.
Все навалилось разом. Старые долги. Текущие платежи. Рождение дочери. Снижение работоспособности.
Но, если ты успел увидеть расчеты - мои дела идут неплохо, и через полгода я выплачу весь долг.
Во время своего “признания” я не смотрела Пантелею в глаза. Мои слова только частично были правдой. Весь огромный долг оставил мне… муж… Но повесить его на Пантелея было неправильно. Хотя бы потому, что так поступил со мной муж. И меня до сих пор била крупная дрожь от одной мысли, как родной человек мог так поступить.
- Я не понимаю.
- Чего?
- Почему ты разбираешься с этим сама?
- А кто, ты?
Мне в щёку спружинило недовольное, горячее дыхание Пантелея.
- Ладно, положим, у меня были основания оставить тебя без поддержки. А как же родня, друзья.
- Я сирота. Друзей пересчитать по пальцам и у них хватает своих забот.
- А я?
- Что?
- Тоже сирота?
Блин! А-а-а! Что делать?! Мне жутко не хотелось врать на такую щепетильную тему. Я правда была сирота. А вот лишить Пантелея близких, я не могла.
- Не знаю.
- Это как?
- Так. Я не знаю, есть ли у тебя кто-то из родных.
- Не понимаю.
Ты мне никогда ничего о них не рассказывал.
- Ты шутишь?
- Нет.
- То есть я женился, родил детей и ни разу не заикнулся про своих родственников. А ты не задавала вопросы?
- Задавала, но быстро научилась понимать, когда ты не хочешь отвечать на мои вопросы.
- Так может я вернулся в свою семью? В ту, о которой никогда не рассказывал.
Я озадаченно посмотрела на него.
- Я не знаю. Честно.
- Хорошо. Но все-же про долг. Почему ты занимаешься таким низкоквалифицированным трудом?
- Потому что я получаю за него реальные деньги.
- Что мешает тебе получать больше?
Много чего - подумала я про себя, но вслух сказала:
- Отсутствие времени. Вот как расплачусь, задумаюсь о повышении.
- Не думаю. Скорее всего найдешь ещё какое-нибудь оправдание.
- Боже, Пантелей, - помотала головой я. - За время отсутствия ты закончил психфак?
- Нет. Я просто наблюдательный.
- Ну да, ну да… А почему же ты игнорируешь, что я безумно хочу спать? Мне между прочим вставать через три часа двадцать минут.
- Я не игнорирую. Это ты игнорируешь мою просьбу спать вместе.
- Ты больной?
- Да. У меня травма головы. Отвратительное ощущение пустоты в голове и чертова тревога, что эта сквозная дыра так и останется. Но… я помню твой запах, Ир. Он успокаивает. Мне сейчас это нужно.
- То есть ты не про секс?
- Э-э-э… У тебя давно не было мужчины?
- Всё, проехали!
- Да я ж не отказываюсь. Но ты сама сказала повременить с физической активностью.
- Пантелей, прекрати!
- Но думаю через пару дней…
- Хватит! Или никакого тебе совместного сна!
