трудно, так как я не совсем понимаю, по какой именно причине он на меня так смотрит? Вспоминает инцидент в кабинете, или ему не понравилось, что я собиралась взять отгул? Или вообще, что опоздала?
Щёки из-за внимания босса не перестают гореть, так что я как полная идиотка то и дело опускаю взгляд в телефон и разблокирую экран. Даже возможный звонок от Игоря кажется мне сейчас безопаснее взгляда Торецкого.
Ну, так я думаю, пока на экране не высвечивается имя мужа. До конца конференции ещё минут десять. И если я встану и выйду, то вряд ли после этого останусь тут работать. А если не отвечу Игорю, то… будет всё ещё хуже…
Аня
— Вы можете выйти и ответить.
Я даже вздрагиваю. Взгляд упирается в Торецкого, который хмуро смотрит то на меня, то на мой телефон.
— Если это срочно…
— Да… Я… Спасибо большое, — сглотнув, я благодарно киваю боссу, после чего практически вылетаю из конференц-зала.
Игорь никак не успокоится. Даже фото Ксюши, которое я отправила ему, не помогло. Забегаю в туалет и пытаюсь отдышаться. Только когда дыхание приходит в более-менее адекватный ритм, я отвечаю.
— Да?
— Почему так долго?!
— Я в туалете, Игорь. Мне уже и пописать нельзя?!
— Ксюша где? — рыкает муж.
— Она играет на площадке. С аниматорами. Я же кидала фото.
— Хочу поговорить с дочерью.
Я прикусываю губу и прикрываю глаза, хаотично пытаясь сообразить, что сказать Игорю. Только не это! Сейчас я никак не успею добежать до соседнего здания!
Боже, это всё какой-то бред! Как я устала от контроля Игоря!
— Тебе придётся подождать, пока я…
— У меня нет времени ждать! Я на работе, Аня!
— Но туалет не на одном этаже с клубом. Мне нужно дойти до него сначала.
— Хорошо, — недовольно выдыхает Игорь.
Он всегда недоволен, когда всё складывается не так, как ему бы хотелось.
— В общем, мне сейчас бежать на встречу. Когда она закончится, я позвоню. Примерно в обед. И чтобы Ксюша взяла трубку. Уж будь добра сделай все свои туалетные дела заранее.
Игорь сбрасывает вызов.
Мудак.
Люди и свои физиологические потребности должны контролировать в угоду ему. Урод просто.
Сжав телефон пальцами до характерного скрипа, я сую его в карман юбки и затем смотрю на себя в зеркало. Так больше не может продолжаться. С меня хватит. Нужно что-то делать, иначе это закончится плохо.
В итоге он запрет меня дома, и я потеряю любую возможность сбежать от этого чудовища, и тем более забрать дочку.
Брызнув прохладной водой на лицо, выхожу из туалета и направляюсь обратно к конференц залу. Обидно, что Торецкий пообещал мне столько возможностей, но если я сбегу от мужа, то работать в компании не смогу. Скорее всего, мне вообще придётся уехать из города. И как можно дальше.
Не знаю, почему босс решил позволить мне уйти с конференции. Возможно, его тоже достали звонки Игоря. В любом случае, я ему крайне благодарна, хотя не уверена, что он доволен ситуацией.
У конференц зала замечаю, что дверь открыта, и люди постепенно выходят, о чём-то переговариваясь.
— Максим Константинович, — неуверенно приближаюсь к боссу, когда его крупная фигура возникает в дверях.
Он тут же поворачивается, окинув меня тёмным взглядом с ног до головы.
— Всё в порядке?
Я этого вопроса не ожидаю. Честно говоря, я больше ждала выговора за то, что не выключила телефон или что-то тому подобное. Живя с Игорем, я в принципе приучилась ожидать негативного развития событий.
— Да. Всё хорошо. Спасибо, что позволили ответить на звонок.
— Я подумал, что что-нибудь могло произойти с вашей дочкой. Вы утром конкретно ничего не сказали. Я потребовал явиться на работу, но, во3, вы просто побоялись сказать, что проблемы с ребёнком гораздо серьёзнее.
Этого я тоже не жду. Вообще ни капельки.
То есть, практически незнакомому человеку, моему работодателю, получается, не наплевать всё ли хорошо с моим ребёнком и не побоялась ли я настоять на отгуле?
Технически, его должно волновать только моё своевременное появление в офисе и должное выполнение обязанностей. Игорь своих сотрудников увольняет — как семечки щёлкает. Поэтому настолько человеческое отношение становится для меня в буквальном смысле шоком.
Наверное, поэтому я не сразу нахожу, что ответить, а просто молча хлопаю глазами и смотрю на Торецкого как на инопланетянина.
— Спасибо, Максим Константинович. Я очень благодарна за ваше беспокойство. На самом деле, Ксения в порядке, она не болеет. Просто возникли семейные обстоятельства. Сейчас она в клубе, который вы мне порекомендовали. И со мной держат связь, — я машу телефоном перед лицом босса.
Торецкий коротко кивает и откашливается.
— Хорошо. Для информации, Анна, вы можете брать отгулы и больничные в случае с плохим самочувствием дочери. Это никак не наказывается, и минусом в вашей работе не станет.
— Я поняла. Спасибо.
— На конференции вам всё было понятно.
— Да. Я зафиксировала важную информацию, — сначала хочу показать боссу записи, не знаю, зачем. Наверное, чтобы подтвердить, что без дела не сидела, но вспоминаю, что планшет с записями оставила в зале. — Сейчас заберу планшет и ещё раз изучу записи, — делаю шаг вперёд, но тут же останавливаюсь, так как Торецкий преграждает проход в конференц зал, стоя прямо в дверях.
И почему-то он не торопится посторониться. Вместо этого внимательно изучает меня взглядом, отчего я чувствую нервное напряжение в груди.
Чего он так смотрит?
— Можно я… Можно пройти? Мой планшет остался в зале, — подняв глаза, спрашиваю дрожащим голосом, и вновь улавливаю приятный запах духов этого мужчины.
А ещё от него исходит какая-то непоколебимая сила и уверенность. От Игоря исходит больше аура злости и недовольства. И если рядом с мужем мне не нравится стоять близко, то сейчас… я не совсем понимаю, что именно чувствую.
— Конечно. Проходите, — Торецкий чуть отходит в сторону, но всё равно недостаточно, поэтому, когда я поскальзываю мимо него в зал, то невольно задеваю его плечом.
Моё тело реагирует на него как-то странно. Не в первый раз замечаю. Необъяснимая дрожь формируется где-то в животе, а затем расползается волнами по всему телу.
Пока иду за планшетом до того места за столом, где я сидела, всё время чувствую спиной взгляд Торецкого. Поразительно, что некоторые люди могут настолько осязаемо смотреть.
Чуть наклоняюсь, чтобы взять гаджет, и невольно оборачиваюсь через плечо.
Он смотрит. Пристально. Даже слишком.
А я не тороплюсь разгибаться. Или это волнение заморозило мои мышцы?
Вообще я неадекватно реагирую.
Но тем не менее,
