желания, потом вдруг времени не стало, а сейчас мне адски не хватает кислорода. Я не могу дышать. Зато, как перед кончиной, постоянно вижу, довольно-таки отчетливо, детские глазенки, которыми он вращал, пока осматривал обстановку.
Не может быть? Я стал отцом? У меня есть сын или…
Через пять лет, например, припрется дебелая тварина, которая заявит на него права и скажет, что белобрысая курица ошиблась с адресатом, под двери которого подкинула их общего сынишку.
«Никого!» — распахнув входную дверь, таращусь в темное пространство.
Ночь! Подходящее время для грандиозных свершений? Почему бы и да? Схватив ключи от дома и машины, выскакиваю, погружаясь в непроглядную бездну. Забираюсь в салон и повторяю те же действия, что и накануне, только в обратном порядке: я устанавливаю на держатель мобильный телефон, запускаю электронику — машина радостно мне отвечает, подмигивая небесно голубым искусственным свечением, и наконец, придавливаю кнопку запуска двигателя и, сверившись с зеркалом заднего вида, быстренько сдаю назад…
— Доброй ночи!
— Доброй ночи, — с улыбкой отвечает гостиничный администратор.
— Номер 412. Ступина Ася и мальчик, Тимофей?
— Одну минутку, — женщина стучит по клавишам, вбивая в поисковую строку сказанные мною данные. — Совершенно верно! Что-то передать?
— Я могу…
— Вы гость?
— Муж! — выпаливаю чушь и нагло вру.
— Паспорт?
— Вот, пожалуйста, — хлопаю дерматиновой обложкой по высокой стойке.
— Вы…
— В графе «семейное положение» ошибка, перелистните, пожалуйста, лист, там…
Один косарь, который безотказно служит вездесущим пропуском в святая святых.
— На лифте будет быстрее, — она кричит мне в спину.
Обойдусь!
Четвертый этаж, а нужная мне дверь находится в конце коридора. Черт подери! Так ведь уже было? Точно так же я метался по периметру гостиницы, в которой искал бывшую жену, устроившую нам интимный вечер.
«Открывай же!» — нервно, но осторожно и очень тихо, барабаню в полотно. Зачем-то прикладываю ухо, вслушиваюсь в то, что происходит с той стороны. — «Открывай, иначе я вышибу к чертям эту дверь! Люлек!».
Замок глухо щелкает и единственное препятствие наконец-таки устранено. Тонкая, будто изможденная, фигура, с распущенными волосами и в простом халате до колен, удерживает на руках по-прежнему не спящего ребенка и что-то даже говорит.
— Собирайся, мы уезжаем, — не размыкая губ и на нее не глядя, шиплю. — Где твои вещи? — напираю телом, почти улегшись на обалдевшую девицу, проталкиваю себя внутрь. — Собирайся, я сказал. Юля, что ты стоишь? Слышишь?
— Я не хочу. Уже поздно. Я собралась спать…
— Извинений хочешь? — подхожу вплотную и возвышаюсь над ставшим почему-то очень мелким женским телом.
— Я ведь их не дождусь? Да? — покачивая ребенка, запрокинув голову, и уставившись в мои глаза, надменно отвечает.
Она права!
— Их никогда не будет.
«Стерва! Да чтоб тебя…».
«Что насчет педиатра, Фрол?» — еще раз задаю вопрос в по-прежнему сохраняющий молчание личный чат с дружком. — «Знаю, что не спишь» — Санёк ошалел, видать, от просьбы. — «А ну-ка просыпайся и прояви активность. Я серьезно. Есть нехорошая проблема с очень маленьким ребенком!».
Могу себе представить, что финик там себе сейчас нарисовал.
«Не староват ли ты для детского врача, Котян?» — после очередного грубого смайла наконец-то прилетает мне в ответ.
Рад, что друг в сознании и даже шутит.
«Нормального и грамотного. Цена вопроса, как обычно, неважна. Добротный послужной список и любовь к детям — два условия. Давай-давай! Подключи там Юрьева. Скажи, что босс сказал. Шевелитесь, детки! Безопасность превыше всего. И здоровье тоже. Скоренько! Ать-два, ать-два».
Я хорошо осведомлен о том, что у нашего Фролова довольно много связей имеется не только в городе, но и по области, и даже в целом, по родной стране. Уж больно Сашенька активный и очевидно, что не только в финансово-экономических делах. Фрол в каждом местном доме грязно наследил ботинками на тракторной подошве, когда тестостероново активничал и блядовал курортно.
«Пробей еще, будь добр, гинеколога!» — с издевательской усмешкой добавляю. — «Очень надо. Десять минут, Санёк. Вопрос жизни и смерти. Порадуй лучшего друга».
«Ты что надумал, друг? Пол сменить и ребенка на свет произвести? Нажрался, Красов? Так все достало? Хватаешься за возможность, как за последний шанс? Эти манипуляции с гормонами и вялым членом до добра не доведут. Отговорить смогу или не стоит даже и пытаться? Вроде бы расстались на мажорной ноте. Я, кстати, до сих пор в ярких красках представляю картину твоего постельного фиаско. Итак… Ролевую игру с Ингой замутить решил? И ребеночка родить, и кресло оприходовать? Порнухи пересмотрел? Ты подрочи и все пройдет. Жизнь снова заиграет масляными красками. Чего-то я не то себе представил. Бе-е-е! Сначала ты… Твою мать! Имя только не забудь. А потом… Нет, стоп. Ни хрена не говори!».
«Я не шучу. Нужны адекватные, практикующие и не возрастные. Не хотелось бы отвечать на личные вопросы, замечая брезгливое выражение на их ученых лицах».
«В чем брезгливость? Это их работа» — друг добавляет пожимающий плечами смайл.
«Заплачу за срочность. Мне необходимо попасть к ним на прием как можно раньше. В идеале — завтра! За работу в выходной предполагается двойная такса. Закинь удочку, прошу!» — слежу через зеркало за странной пассажиркой, прижимающей к себе никак не засыпающего ребенка.
Откинув голову на подголовник и разметав по кожаной обивке тугими кольцами струящиеся белые волосы, девица то ли дремлет, то ли медитирует, то ли очередную муть плетет.
— Тебе нездоровится? — понизив голос, задаю вопрос.
— Все хорошо, — изуродовав лицо натянутой улыбкой, спокойно отвечает.
— Он бодрствует? Голодный?
— Уже сонный. Пару раз зевнул.
— Что у тебя болит?
— Ничего, — встречается со мной глазами.
«Есть врачи, шеф! Кидаю явки и пароли, номера и адреса. Я разговаривал. Народ стабильный: и психически, и профессионально. Педиатр — с выездом на дом, а женский доктор…» — сообщение странно обрывается. Похоже, кое-кто стесняется? Не верю, если честно. Таким, как Сашик такие ситуации — пустяки, не требующие прикладывания больших усилий и не вызывающие красных пятен на нахальной жирной роже. — «Это частная клиника. Записал на твою фамилию, старик. Извини. Ты обратился, значит, у тебя проблема. Неужели какая-то девица залетела?».
«Простой осмотр. Нужно подтверждение того, что женщина здорова» — отправляю без эмоций, простая констатация, скупые новости без точки зрения, контекста и разреза. Я просто сообщил, как есть.
«Я могу быть свободен?».
«Спокойной ночи!».
«Какое теперь к чертям спокойствие? Я ведь изведусь, пока не узнаю, что там у Котяна случилось» — прилетает от пришедшего в себя Фролова.
Дела, как говорят, житейские. Не буду же я в приватном чате сообщать,
