Нет, таким идиотом как пять лет назад, я больше не буду. Теперь я ее не отпущу. Ни за что. Никогда.
– Нет, – продолжала упрямиться, и уперлась нежными ладошками в мою грудь. Замерла, ощущая мой бешеный пульс, и облизала свои пухлые губки. Я видел - боролась с собой. Самой же хотелось продолжить.
Взял ее руку в свою. Сжал. Поднес к губам. Поцеловал.
– Руслан… Я должна… Сказать тебе кое-что…
Что угодно. Теперь меня ничто уже не убедит отпустить тебя.
– В отель ты не вернешься, – осек я ее, – по крайней мере, пока я не вышвырну этого ублюдка оттуда.
Распахнула реснички.
– Ты… – и вдруг поняла. Осознание веером искр просыпалось в голубых любимых глазах. – Это ты собрался нас купить?
– Клянусь, я не знал, что ты там работаешь.
Пытливо прищурилась. Не верит. И пусть. Главное я знаю, что сама судьба на моей стороне. Как иначе толковать этот финт?
– Ладно, но я… – она отобрала у меня свою руку и поправила смущенно прядку волос, убрав ее за ухо. – Как-то все… Ты… Мы ведь пять лет не виделись. И вообще…
– Я чуть не сдох без тебя за эти пять лет, – серьезно посмотрев ей в глаза, откровенно сказал.
Удивлена прямоте.
– Ты?… Я думала, – опустила глаза, – что ты уже забыл обо мне.
– Не забыл. – Перебил. – И никогда не забуду. Я люблю тебя. Всегда буду любить. Поняла? Просто… – дальше откровенничать было непросто. Обнажать душу всегда тяжело. – Просто не надеялся, что ты захочешь видеть меня. Я бы не захотел.
Она размышляла. Прятала взгляд.
– Но ты… разве?… Я-думала-у-тебя-уже-давно-другая-семья, – выпалила слова пулеметном, будто знала, что еще миг и не решится сказать.
Я удивленно приподнял вверх брови.
– Какая к черту семья? Ты моя семья. Всегда была. И будешь. Но тот… Тот мой поступок, Саш, – я снова взял ее за руку. – Я ненавижу себя за это. Это было всего один раз. И это была большая ошибка. Я никогда больше ее не повторю. Я дам тебе год. Хочешь? Два. Три. Еще пять. Только ты в ответ дай мне надежду, что когда-нибудь сможешь простить. Я буду рядом. Просто рядом. И на чем не буду настаивать. Мне бы просто видеть тебя… Хоть иногда, Саш. Иначе… Не справлюсь.
Предлагать такое было непросто. Слова застревали у меня в горле. Но я знал, что так правильно.
– Так ты… Эта твоя… Тамара…
– Не моя, – прохрипел. – И никогда моей не была. Я вышвырнул ее из фирмы. И мне жаль, что я не сделал этого раньше.
Саша опустила голову, заламывая пальцы рук.
– Она мне тогда написала. – Призналась она, а меня будто в ребра ударили.
– Что?!
– Написала. И дала понять, что между вами роман. А меня ты просто жалеешь.
– И ты ей поверила?! – Я был искренне возмущен.
Саша сверкнула глазами.
– Она знала такие подробности, которых не рассказывают посторонним. Например, о том, что я не могла иметь детей. – С укоризной сказала.
Я сцепил зубы, представляя как смыкаю пальцы на шее этой суки и сворачиваю ее к чертовой матери. Как она смела писать подобное моей девочке?! А притворялась бедной овцой! И я тоже хорош! Ведь повелся! Какой идиот!
А потом… Потом мне будто ведро ледяной воды за шиворот вылили. Когда дошел смысл того, что я услышал.
– Погоди… – Прохрипел. – Ты сказала «не могла»? Не могла иметь детей? А сейчас?…
Она посмотрела в ответ нечитаемым взглядом, будто спряталась опять в свою скорлупу.
Я прикрыл глаза на мгновение, осознавая, что за пять лет могло произойти все что угодно. Да. У нее может быть муж, хоть кольца нет на пальце. И ребенок – на лбу табличка о таком не висит.
Но целуется она в машине со мной.
А значит – плевать. Ребенок? Чужой? Ты готов с этим мириться?
И стоило только мысленно задать себе подобный вопрос – ответ тут же пришел. Да, готов. Потому что, если это ребенок моей девочки – он и для меня не чужой. Ее плоть и кровь. А кто там отец уже не имеет значения.
Я заберу их. И увезу отсюда.
– Вот об этом я и хотела поговорить, – она поерзала на сидении, вырывая меня из размышлений. – Но… Не сейчас. Не после того, что случилось. Мне надо взять себя в руки. Собраться с мыслями. Дай мне время. Пару дней хотя бы.
ПАРУ ДНЕЙ?
Я свихнусь.
– До вечера.
Выдохнув, согласилась.
– Хорошо. Тогда… отвези меня домой, ладно? У меня миллион пропущенных звонков от сестры, боюсь, что-то случилось… А вечером… Я оставлю свой номер.
«У меня будет ее номер» – совершенно идиотская, но от того не менее радостная мысль, пронеслась в голове.
И я завел мотор тачки, хоть отпускать ее даже на миг не хотелось.
Но, если моей девочке нужно пару часов – я их дам. Пять лет как-то ждал. Еще за пару часов не умру.
18
18
– Какой же моральный урод! – Возмущалась Полинка. – Надеюсь, ты плюнула ему прямо в лицо?!
Я перестала метаться по комнате в ее квартирке, и уставилась на сестру.
– А кого именно ты сейчас имеешь в виду? – Уточнила.
– Нашего Ивана Сергеевича, разумеется, – фыркнула Поля. – Хотя… – Она задумчиво закатила взгляд к потолку, – твоего бывшего тоже не мешало бы хорошенько приложить раз, другой. Чтоб не повадно было спустя пять лет возвращаться. Любит он, видите ли! А где он был столько времени?!
Не выдержав позорных мыслей, отвернулась к окну.
Я не просто встретила бывшего мужа, как рассказала сестре, а еще и целовалась с ним два часа напролет.
Один день – и вся моя жизнь перевернулась вверх тормашками. Еще с утра я шла на работу, и не представляла даже, что сегодня увижу того, о ком сердце последние пять лет тосковало.
– Ты же ненавидишь его! – Справедливо подметила Поля.
Я тяжко вздохнула.
Да, да. Сколько раз за последние годы я убежала в этом сестру в ночных откровенных разговорах за чашечкой чая на маленькой кухне? А сестру ли я убежала? Скорее себя. Окружающих то можно сколько угодно обманывать, а себя вокруг пальца не обведешь. Сердце все чувствует. Знает.
Какая там ненависть? Я люблю его. Люблю не смотря ни на что. Все эти годы любила. И злилась только потому что забыть не могла…
– Но, вообще, – продолжала сестра размышления, – он ведь тебя от этого урода защитил… А мог мимо пройти… Мог вообще сюда не приезжать…
Я недоверчиво оглянулась, косясь на нее.
– Да и деньги тебе посылал все это время. А ведь о Ничке даже не знал… – Вкрадчиво продолжала она.
Почву прощупывает. Чувствует, что душой я кривлю, вот и пытается вывести на чистую воду.
Опустив плечи, я упала в кресло и закрыла руками лицо.
– Не могу, Поль, – порывисто отозвалась, – не могу тебе лгать! Я его как увидела… там, в кабинете. Думала у меня сердце остановится. Так разве реагируют, когда плевать на мужчину? А когда он меня целовал…
– Он тебя целовал???
– И не раз… Отпускать не хотел… Столько наговорил… И что любит меня, и что все это время забыть не мог. А я сидела, слушала, и самой счастливой во всем мире себя ощущала. Ты понимаешь?! Ну не дура ли, скажи?! Уши развесила, а он… Ну что ему мешает уже завтра найти очередную Тамару?! Один раз ведь он так уже поступил, значит и…
– Не значит! – Вдруг горячо возразила сестра, и метнулась ко мне. Уместилась на подлокотнике кресла, поглаживая меня по спине, – не значит, Сашуль. Ты думаешь я совсем глупая что-ли? Не видела все эти годы, как ты страдаешь по нему? Как сердце твое мучается и место себе не находит? Да знаю я, что ты любишь его до сих пор! Не любила бы, давно бы уже нашла себе кого-то. Мало что ли возле тебя ухажеров крутилось за все эти годы? А ты каждому отворот поворот. Но… – она задумчиво закусила губу, – я вот что подумала - зачем бы ему это все было надо? Приезжать, отель покупать, с тобой встречи искать? Может, стоит довериться? Еще разок. Кто знает, вдруг сорвешь шанс на счастье?
Я шмыгнула носом.
– На словах все так просто, а на деле… Я боюсь, если он снова разобьет мое сердце, я просто не выдержу… Понимаешь? А мне… Ну никак нельзя… У меня же Вероничка… – через приоткрытую щелку двери я покосилась на дочку, которая мирно спала в другой комнате на кроватке.
