— Ты не знаешь, что говоришь, — я хрипло прошептал, приближаясь к её лицу, настолько близко, что мог почувствовать её тёплое дыхание на своём лице. Её глаза горели тем самым огнём, который я видел только у тех, кто был готов пойти до конца, даже если это означало их гибель. — Ты понятия не имеешь, что такое настоящее желание.
Рита дрожала. Но не от страха. Скорее от того, что её накрывало чувство, которого она сама не могла контролировать. Её губы приоткрылись, она снова потянулась ко мне, и её пальцы сжали мои плечи.
— Ну же, — её голос дрожал, но в нём была сила. Уверенность. Проклятая уверенность. — Ты так легко сдаёшься перед Анжеликой? Почему не со мной? Почему ты не можешь дать мне хоть частичку того, что дал ей? И никто ничего не узнает…ты же мужчина…
Мои пальцы сжались сильнее, но я быстро ослабил хватку, стараясь не навредить ей. Она меня провоцировала. Как бешеная кошка, которая сама не понимает, к чему тянется — к ласке или боли.
— Ты ревнуешь, — прохрипел я, вглядываясь в её глаза, — но не к ней, Рита. Ты ревнуешь к тому, чего у тебя никогда не будет. Ты хочешь быть как она, но ты не Анжелика.
— Почему? Почему она? — её голос задрожал, и лицо исказилось от боли. — Почему именно она?
Я мог сказать ей правду. Мог вылить на неё всю свою боль, всю ярость, всю похоть, что разрывала меня изнутри. Но вместо этого я отстранился, отпустив её волосы, и сделал шаг назад.
— Потому что она моя, Рита. И ничто, даже ты, не можешь этого изменить, — мой голос был тихим, но каждое слово, как острое лезвие, резало пространство между нами. — А ты… ты можешь ненавидеть её сколько угодно. Давай, расскажи всем. Облегчи мне задачу. Я заберу твою сестру и увезу отсюда.
Она стояла молча, глаза её наполнились слезами, которые она явно пыталась сдержать. Внутри меня разгорался огонь, но не тот, что мог разрушить всё вокруг, а скорее огонь самосожжения. Я видел в её глазах нечто большее, чем просто похоть. Там был страх, одиночество, боль... Она ненавидела свою сестру, потому что та имела то, чего Рита никогда не сможет заполучить.
— Ты никогда не поймёшь, Рита, — сказал я, направляясь к двери. — Твоя сестра — это то, что разрушает меня и делает меня живым одновременно. А ты... ты просто заблудшая душа, которая ищет ласки. Но ты идёшь не туда. Не я тебе нужен!
— Я не заблудшая, — прохрипела она мне вслед. — Я точно знаю чего хочу!
Я замер на секунду у двери.
— Одиночество — это ад, — сказал я, не оборачиваясь. — Но иногда это всё, что у нас есть. Прими его. И рано или поздно тебе воздастся.
- Не смей говорить со мной как священник!
Я вышел из комнаты, оставив её там, в полумраке, с её слезами и ненавистью. Я знал, что ещё одна проблема висит надо мной. Рита знала слишком много. Она могла разрушить всё в один момент. Но ей это не нужно. Ей нужно лишь внимание, ей нужна моя плоть, которая стала её наркотиком.
Когда я вышел в холл, я почувствовал, как холодный пот стекает по спине. В доме было тихо. Слишком пусто. Я понимал, что Анжелика видела эту сцену. Видела Риту на мне, видела её взгляд, полный яда. И хер знает что она там себе подумала. И я не мог винить её за это.
Чёрт.
Я должен был найти её. Объясниться. Анжелика была огнём, который я не мог погасить. И каждый раз, когда я пытался приблизиться к ней, этот огонь обжигал меня всё сильнее. Но теперь она могла поверить в ложь, поверить в то, что видела своими глазами. Возникла мысль…что это может толкнуть ее к Рафаэлю. А я узнаю об этом, узнаю и тогда весь этот город повторит гибель Помпеи. Я здесь камня на камне не оставлю.
Я вышел на улицу, где вечернее солнце уже клонилось к закату, окрашивая небо в кроваво-оранжевые и багровые оттенки. В воздухе висел сухой зной, и казалось, что он не оставляет места для дыхания. Но я не думал ни о жаре, ни о раскалённом асфальте под ногами. Единственное, что я чувствовал — это острое, режущее изнутри беспокойство.
Анжелика. Рита…чокнутая психопатка, которая впилась в меня как ненормальная. И теперь я не мог избавиться от её слов, которые врезались в мою голову, как ядовитые шипы.
"Она ревнует, она так посмотрела, будто вы её предали!"
Анжелика видела всё.
Глава 11
Сейчас она, вероятно, уже ненавидит меня. Видела, как эта хитрая сучка впивалась в меня своими руками, почти сидела на мне, словно кошка, готовая забрать то, что принадлежит другой. И Анжелика... её глаза — это не просто ревность. Это как будто я ударил ее, как будто я всадил в нее нож.
Я не могу потерять её. Не могу.
Она моя. Даже если мир пойдёт к чёрту. Она всё равно моя. И эта мысль толкала меня вперёд, заставляла двигаться быстрее, искать её. Я должен найти и все объяснить, пока не стало поздно. Пока этот огонь, что горит в ней, не превратился в ненависть. Хотя мне плевать. Я буду жаждать от нее все что угодно кроме равнодушия. Пусть ненавидит.
Я прошёл через сад, стремясь обогнуть дом, чтобы выйти к заднему двору. Резкие шаги гулко отдавались по плитке под моими ногами. Внутри меня пульсировала ярость, смешанная с беспокойством. Чёрт, я ведь знал, что Рита подстроит что-то подобное, но не думал, что она осмелится сделать это так грубо, так открыто.
Она вывела Анжелику из себя. Это было очевидно.
Остановившись на мгновение, я всмотрелся в тёмные окна особняка. Внутри дома было всё так же тихо, как и прежде. Слишком тихо. Никаких голосов, никаких шагов. Куда делся Рафик и его отец? Уехали? Я не слышал как и когда. Занят был. Ритой, мать ее. Тишина резала слух, как острое лезвие. Но я знал, что она где-то рядом. В этом огромном доме ей некуда было скрыться. Анжелика здесь.
Чёрт возьми, почему всё так усложнилось? Почему я снова оказался втянут в грязную игру? Сначала бриллианты. Потом Лоретти. А теперь эта чёртова семейка, где одна из сестер хочет уничтожить другую.
Я двигался быстрее, огибая клумбы и фонтан, пока не услышал едва заметный шорох. Мягкие шаги. Тихое дыхание. И вдруг, среди сумрака сада, я увидел её.
Анжелика стояла у невысокой изгороди, смотрела куда-то вдаль, в сторону заката. В ее силуэте была какая-то обреченность, в том как она обхватила себя руками, словно пыталась спрятаться от самой себя, спрятать свои мысли, эмоции. Но я видел её напряжение. Видел, как её плечи дрожат. Как пальцы крепко сжимают собственные руки чуть выше локтей
Я подошёл ближе, медленно, чтобы не спугнуть её. Чёрт знает, как она отреагирует на мой голос сейчас. Я готов был к любому её ответу — от гнева до слёз.
— Анжелика, — хрипло произнёс я.
Она не обернулась. Только её спина напряглась ещё сильнее. Она слышала меня. Но молчала. Тишина между нами стала почти ощутимой. Воздух был пропитан этой тяжёлой атмосферой, как перед бурей. С нами так всегда. Как будто сейчас рванет. Как будто молнией разрубит на хер все что есть вокруг.
- Все что ты видела - подстава, — добавил я, подходя ближе. — Я никогда не позволю ей встать между нами. Ты должна это понять.
Мои слова повисли в воздухе, я ощущал как они ударяются о глухую невидимую стену. Она не оборачивалась, не отвечала. Я видел только её спину, острые лопатки, которые подрагивали от её дыхания. Моё сердце колотилось так громко, что я был уверен — она слышит его.
— Анжелика, — мой голос стал жёстче, я не мог больше сдерживаться. — Посмотри на меня.
И вот тогда она медленно повернулась. Её лицо было бледным, глаза широко распахнуты, как два чёрных колодца, полных боли и обиды. Её губы поджаты, она явно сдерживала слова, которые рвались наружу.
— Ты прав, — наконец сказала она, её голос был тихим, почти шепчущим, но в нём сквозила сталь. — Я не понимаю. Я не понимаю тебя, Чезаре. Почему ты позволил ей... Почему ты вообще позволяешь этому происходить? Кто ты? Что ты скрываешь? Я…я ничего не понимаю. Словно в тумане, словно слепая. Ты манишь меня, соблазняешь, сжигаешь…А потом … потом оказывается, что не только меня, да?
