Её дочь изменяет своему мужу. Её сын спит с собственной сестрой.
Это было так... неправильно. Мир стал кривым, черным, грязным. Её тайна стала ловушкой, из которой уже не было выхода. Изабелла вошла в гостиную и остановилась у окна. Лунный свет мягко лился на пол, но она не видела его. Всё вокруг было как в тумане. Она даже не понимала, как оказалась здесь. Её тело двигалось по инерции, словно подчиняясь командам, которые она сама не отдавала.
Если правда откроется...
Эти слова пронзили её, как лезвие. Если правда всплывёт, всё рухнет. Их жизнь разрушится, как карточный домик. Рафаэль. Этот человек был опасен. Если он узнает, что его жена изменяет ему, он уничтожит её. Уничтожит её дочь.
И Чезаре... Если он узнает, что является её сыном, что он спал с собственной сестрой... Нет. Это будет конец. Всё кончено. Этот грех, который она пронесла через столько лет, должен остаться похороненным навсегда.
Изабелла провела рукой по вискам, чувствуя, как её пальцы дрожат. Нет. Она не могла этого допустить. Анжелика не должна узнать правду. И Чезаре тоже. Они не должны знать, что их связь порочна вдвойне.
Инцест.
Её душа содрогнулась от этого слова. Ей было больно даже думать об этом. Её дочь... Её сын... Они оба не знали. Они жили в этой любви, не понимая, что их любовь — это грех, который нельзя искупить. Но кто виноват? Она. Это Изабелла создала эту трагедию. Это она позволила всему случиться.
Её руки сжались в кулаки. Она была в отчаянии. В глубоком, тёмном отчаянии, которое разрывает сердце, которое лишает воздуха, которое парализует. Она ненавидела себя. Изабелла прошлась по комнате, не в силах остановиться. Её тело тряслось. Она чувствовала, как ярость разрывает её изнутри. Ярость на саму себя, на свои ошибки, на свою слабость. Она когда-то думала, что этот брак спасёт их семью. Но сейчас она видела: это решение только привело к разрушению.
И это вина Изабеллы.
Это она подменила младенца. Это она пронесла эту тайну через годы. Это она создала этот кошмар. И теперь она смотрела, как её прошлое поглощает её настоящую жизнь. Её дочь влюбилась в собственного брата. Они оба не знали правды. Они не понимали, что их любовь — это грех.
Она ненавидела себя.
Её руки дрожали, когда она подошла к зеркалу. Её собственное отражение показалось ей чужим. Это была женщина, которая предала свою семью. Женщина, которая своими руками разрушила жизни своих детей. Она сделала это ради своей выгоды, ради сохранения брака с Динаро.
Изабелла сжала пальцы на зеркальной раме, ощущая холод металла под кожей. Её голова гудела, мысли скакали, как ошпаренные. Гнев, который она чувствовала к Анжелике за измену, смешивался с презрением к самой себе. Она сотворила монстра. Но это был монстр, который рос внутри неё. Внутри её души, которую она давно потеряла. Но теперь у неё был только один выход.
Она должна защитить свою семью. Любой ценой. Даже если это будет означать замалчивание этой страшной правды до конца жизни. Даже если ей придётся лгать. Она не может позволить, чтобы Анжелика продолжала свою связь с Чезаре.
Изабелла медленно выпрямилась. В её глазах сверкнул холодный блеск. Решимость. Она не допустит, чтобы её дочь потеряла всё. Она не допустит, чтобы этот грех стал известен. Ни сейчас. Ни когда-либо еще! Она унесет эту тайну в могилу. Изабелла должна остановить Анжелику. Прекратить эту связь любой ценой. Это грех. Но этот грех нужно скрыть. Анжелика ничего не знает. Она не понимает, что делает. Она должна её остановить.
Изабелла знала, что её дочь не послушает просто так. Она должна была использовать другую тактику. Она знала, как давить на Анжелику.
Изабелла нашла Анжелику в своей комнате. Там где оставила ее после того как увела от Чезаре. Дочь сидела у окна, смотря в пустоту. Её лицо было усталым, а глаза — тусклыми, как у человека, который уже давно потерял свою радость.
— Нам нужно поговорить, — холодно сказала Изабелла, заходя в комнату и захлопывая за собой дверь.
Анжелика не обернулась, но Изабелла видела, как её плечи напряглись. Она знала, что мать не оставит это просто так.
— О чём? — тихо спросила Анжелика, её голос был тихим, но в нём слышалась горечь.- Я не могу сейчас ничего обсуждать, мама!
— Ты должна прекратить встречаться с Чезаре, — голос Изабеллы был холодным, как лезвие ножа.
Анжелика вздрогнула, её взгляд на мгновение замер на стекле. Она повернула голову и посмотрела на мать. По щекам текут слезы.
Изабелла сделала шаг вперёд, её глаза были полны стали. Слишком серьёзно. Каждое слово, как гвоздь, вбитый в мозг, больно, жестоко, без возможности избежать последствий.
— Я настаиваю, — её голос был низким, сдержанным, но наполненным скрытым отчаянием. Она ощущала, как её внутренности скручиваются в узлы. Это её дочь. Её единственная дочь. И она спит с собственным братом.- Ты не должна больше с ним видеться! Никогда! Слышишь?
Анжелика нахмурилась, её бледное лицо покраснело от обиды и гнева. Губы задрожали, но она стиснула зубы, пытаясь держать себя в руках. Она была сильной — слишком сильной, чтобы поддаваться влиянию матери без сопротивления.
— Я не понимаю, что ты хочешь этим сказать, — выпалила она, резко поднимаясь на ноги. — Чезаре... он тот, кто заставляет меня чувствовать себя живой! Он единственный, кто меня понимает. Ты... ты не можешь этого требовать от меня!
Изабелла закрыла глаза на мгновение, чувствуя, как её сердце разрывается на куски. Чезаре даёт ей чувствовать себя живой? Нет. Он отнимает жизнь. Он губит её, хотя сам не знает об этом. Это был её грех, и он разворачивается перед ней с такой жестокостью, что она не могла с этим мириться.
— Анжелика, — голос Изабеллы был ледяным. — Ты должна прекратить эти встречи. Ты замужем за Рафаэлем. Ты клялась в верности!
— Верности? — в голосе Анжелики вспыхнуло презрение. — Верности кому? Человеку, которого я ненавижу? Ты заставила меня выйти за него! Ты сама понимаешь, что этот брак был ошибкой!
Изабелла замерла. Да, она знала. Этот брак был её решением, её попыткой защитить свою дочь, обезопасить её от бедности, от нестабильности. Рафаэль был могущественным. Она думала, что сделала всё правильно. Но сейчас её план обернулся против неё.
— Я сделала это ради твоего будущего, — произнесла Изабелла, пытаясь сохранить твёрдость в голосе. — Я пыталась защитить тебя.
— Защитить? — Анжелика шагнула к ней ближе, её глаза сверкали от гнева. — Защитить от чего? От жизни? От любви? Ты заперла меня в клетке! Ты разрушила мою жизнь, а теперь хочешь, чтобы я осталась в этом аду навсегда?
Изабелла почувствовала, как её ноги ослабевают. Каждое слово Анжелики било по ней, как удар в живот. Она хотела ответить, но не могла. Это правда. Всё это — правда. Но теперь было слишком поздно.
— Чезаре... — Анжелика задохнулась от эмоций, с трудом сдерживая слёзы. — Он — это всё, что у меня есть. Только он. С ним я могу дышать, с ним я могу быть собой. Почему ты пытаешься лишить меня этого?
Изабелла стиснула зубы, пытаясь удержаться на ногах. Она не может знать. Она не может понять, что этот роман — не просто предательство. Это не просто измена. Это грех. Такой грех, за который никто не сможет их простить.
— Это не просто роман, — выдохнула Изабелла, не в силах больше сдерживаться. Она почувствовала, как её губы дрожат. Её гнев перерастал в страх, отчаяние заползало под кожу. — Это измена твоему мужу, Анжелика. И ты прекрасно это знаешь.
— Чёрт с ним! — Анжелика закричала, наконец перестав сдерживаться. Её голос был полон боли и гнева. — Чёрт с Рафаэлем! Я не могу больше с ним жить, я ненавижу его!
Изабелла видела, как её дочь захлебывается эмоциями, как её тело дрожит, как слёзы обжигают её щеки. Она была на грани, но этот разговор мог окончательно её уничтожить.
— Это не важно, — Изабелла говорила всё тише, её голос дрожал, но она продолжала. — Ты замужем. И ты должна оставаться верной своему мужу.
