Дэнни встретился с Ленни в начале аллеи, которая вела через парк к виллам.
— Вилла номер четыре, — деловито сообщил он. — Мой приятель, который работает на стойке регистрации, говорит — там уже несколько часов играет громкая музыка. Постояльцы жалуются.
— Музыка?
— Да, — подтвердил Дэнни. — Наверное, мистер Джордан затеял что-то вроде вечеринки. Мой приятель сказал — еще одна жалоба, и они отправят туда охрану.
— Почему же они до сих пор не предприняли никаких мер?
Дэнни слегка замялся.
— Мистер Джордан — очень важная шишка, — сказал он. — Администрация предпочитает лишний раз не связываться с такими, как он. Это плохо сказывается на бизнесе.
— Значит, Лаки отправилась туда, чтобы надрать ему задницу, а попала на вечеринку? — уточнил Ленни.
— По-видимому, так, хотя этот мистер Джордан не произвел на меня впечатления человека, который любит развлекаться. Разве что с проститутками…
— Не понимаю, почему Лаки не отказалась от своего намерения, когда поняла, что Джордан не один?
— Вы же знаете вашу жену, — пожал плечами Дэнни. — Она же упрямая как сто чер… как сто китайцев.
— Спасибо, Дэнни, — сухо поблагодарил Ленни. — Я действительно знаю, и вовсе не обязательно было говорить это вслух.
— Впрочем, я думаю, с ней все в порядке, — добавил секретарь, и Ленни кивнул.
— Я тоже так считаю, и все-таки было бы неплохо в этом убедиться.
* * *
Фуад шел по аллее к виллам, непроизвольно ускоряя шаги. Его мучили дурные предчувствия. Что-то случилось — он знал это совершенно точно. Напрасно он оставил Армана одного, дав ему возможность делать все, что он захочет. В последнее время босс стал совершенно неуправляем, он нуждался в том, чтобы за ним постоянно кто-то присматривал, сдерживал его порывы. Поначалу Фуаду удавалось убедить Армана прислушаться к голосу здравого смысла, но со временем такие понятия, как целесообразность, разумность и приличия, превратились для него в пустой звук. Принц вел себя как типичный восточный деспот, нисколько не считаясь с обстановкой и окружающими его людьми. Куда еще могла завести его белая кокаиновая дорожка, Фуад боялся даже предполагать.
В парке было холодно и совершенно темно, но откуда-то издалека доносилась громкая музыка, и Фуад уверенно двигался на звук. Он не сомневался, что музыка играет на вилле Армана.
Он был почти у цели, когда неожиданно столкнулся с мужчиной, который, несмотря на темноту, был в черных очках и с худой, вульгарно одетой женщиной с неприятным лицом. Фуад готов был пройти мимо, но вдруг заметил, что странная парочка тащит куда-то знакомый чемодан. Ошибки быть не могло — этот дорогой чемодан от «Луи Вуиттона» Фуад сам покупал для босса в эксклюзивном магазине на Пятой авеню. Там, на ручке, должна была быть выгравирована и монограмма владельца.
Знал Фуад, и что́ лежало в чемодане. Деньги. Семьсот пятьдесят тысяч долларов наличными, который Арман непременно хотел взять с собой в Вегас.
— Одну минуту… — окликнул Фуад странного мужчину.
Тот остановился и обернулся.
— Чего тебе? — прорычал он.
— Прошу прощения, но, по-моему, эта вещь вам не принадлежит.
Мистер О. прибыл в Лас-Вегас частным самолетом вскоре после полуночи. Взятый напрокат неприметный автомобиль дожидался его в условленном месте. Ключи от зажигания, как он и просил, лежали под ковриком с водительской стороны.
Мистер О. мог бы стать моделью для «Джентльменс квортерли» или знаменитым актером. Высокий, чернокожий, он был красив, как Дензел Вашингтон и Блэр Андервуд, вместе взятые, но мистер О. предпочел другую карьеру. Избранная им профессия была востребована во все времена и приносила немалый доход, поскольку в своем деле мистер О. был одним из лучших.
Он решал чужие проблемы — решал быстро и эффективно. Такова была его специальность. Иными словами, мистер О. был наемным убийцей, готовым служить каждому, кто способен оплатить его недешевые услуги.
Поэтому и нанимали его только очень состоятельные люди.
Эта работа была далеко не первой, которую он выполнял для мистера Константайна.
И, скорее всего, не последней.
Мистер О. не знал неудач.
Мики был не особо расположен к разговорам. Он пережил не самый простой в жизни вечер и готовился потихоньку исчезнуть вместе с честно заработанным главным призом — чемоданом, битком набитым портретами президента Франклина. И вот теперь его останавливает какой-то чудик и заявляет, мол, чемодан-то не его…
А чей же тогда?!
Плюшевая, дрожащая от холода в своей коротенькой юбке и не менее куцем топике, стояла рядом, но на ее свидетельские показания, дескать, в чемодане — наследство любимой бабушки, рассчитывать не приходилось. Из помощницы она давно превратилась в обузу, и Мики не чаял, как от нее избавиться. Про себя он уже решил, что, как только они доберутся до машины Рэнди, он отправит ее за остальными, а сам прыгнет за руль — и поминай как звали. Все равно ни от брата, чьи мозги были размером с лесной орех, ни от обеих баб не было никакой пользы, и Мики готов был бросить их со спокойной совестью.
Смерив остановившего их незнакомца долгим, пристальным взглядом, он сразу понял, что никакой опасности тот не представляет. Мужик явно трусил, и это было хорошо. Мики любил, когда люди его боялись.
— Я выиграл эти деньги в карты, — заявил он. — Все совершенно законно, приятель, так что исчезни.
— Да-да, исчезни! — поддакнула Плюшевая, стуча зубами от холода, и Мики недовольно поморщился. Они что, пара комиков на арене?
— Ваши слова должен подтвердить сам принц, — твердо возразил Фуад, хотя руки у него тряслись. Он не был уверен, что сумеет справиться с ситуацией, но чувствовал себя обязанным предпринять хоть что-нибудь.
— Принц?! — пискнула Плюшевая.
— В Вегасе разрешены азартные игры, — проговорил Мики, сохраняя видимость спокойствия. — Повторяю, я честно выиграл эти деньги у… у Арни.
— И все-таки я должен проверить, — уперся Фуад. — Простите, но ваши слова — это только слова.
Последовала долгая пауза, потом Мики не выдержал. В припадке злобы он наклонился и выхватил из-за голенища сапога охотничий нож с шестидюймовым лезвием. Каждая минута увеличивала опасность того, что их схватят, а между тем у него на дороге оказался этот упертый придурок…
— Ты этого хочешь?! — заорал Мики, размахивая ножом. — Да я тебя на лоскуты порежу, козел!
— Значит, это не ваш чемодан. — У Фуада мгновенно пересохло в горле, но он все же нашел в себе силы произнести эти слова. — Будьте добры, поставьте его на дорожку и… уходите.
