…Да, это только её вина. От начала и до конца — её… Она — причина всех бед, и не только своих. Жить с этим грузом было невыносимо. Он был подобен каменной плите, придавившей всё её существо.
В один из дней она набрала номер Михаила. На вопрос — можно ли нанести ему визит, тот ответил искренним согласием.
— Бабуська, а куда мы плиехали? — оказавшись у незнакомого ей дома, маленькая Анюта подняла на Анну свои синие глазки.
— Сейчас увидишь… — поправив на внучке яркий сарафанчик, Анна взяла ребёнка за руку и шагнула к нужному подъезду.
…Злата и Михаил приветливо встретили гостий, предусмотрительно закрыв Берту в одной из комнат, но собака была не согласна с таким поворотом событий. Она громко скребла когтистой лапой по двери и жалобно поскуливала.
— Надо же… — Злата удивлённо качнула головой. — Обычно она так на знакомых реагирует — просится, чтобы выпустили…
— А она не кусается?.. — Анна с опаской посмотрела на дверь, за которой находилась Берта.
— Нет, — улыбнулся Миша. — Она без команды ничего не делает. Но кусать в любом случае не будет.
— Столько шума из–за нас… — проходя следом за хозяевами в гостиную, Анна почувствовала неловкость. — Вы уж извините…
— Да какой же это шум? — Злата махнула рукой. — Вот когда они втроём поют, это — шум!
— Втроём?!
— Ага… — Злата весело кивнула. — Алёна ревёт, Берта поскуливает, а наш папа им подпевает! Это надо слышать!..
— А… можно её посмотреть?.. Алёну…
— Конечно, можно…
…Девочка уже не спала. Лёжа в своей кроватке, она усиленно чмокала пустышкой… Увидев склонившуюся над ней Злату, тут же заулыбалась, в ответ на ласковые мамины слова заагукала, трогательно раскрывая беззубый ротик.
…Впервые увидев Сашину внучку, Анна ощутила двойственные чувства. Что–то похожее на ревность кольнуло в груди… но уже в следующий момент боль утихла, сменилась тёплой волной нежности и материнской жалости — так бывало всегда, когда она видела грудных детей.
…Девочка была похожа и на Злату, и на Мишу одновременно… Впрочем, сходство обоих родителей сейчас было видно невооружённым глазом — даже имея разные черты лица, и Миша, и Злата были чем–то неуловимо похожи, и появившаяся на свет дочка только лишний раз подтверждала этот факт.
Но были у девочки и особые черты, не заметить которые Анна не могла. Саша бы их назвал «морозовскими»… Ведь передались они Алёнке именно от него, вернее, от его родного сына.
Справившись с первым замешательством, Анна подняла на руки внучку — увидев грудную Алёнку, Анюта смотрела на неё, широко распахнув изумлённые глаза.
— Это — твоя сестричка, Алёнушка… — слово «сестричка» далось Анне на удивление легко. Она и сама не ожидала, что так быстро примет в душе Сашину внучку.
— Сестлицька?.. — Анюта не могла отвести глаз от «живой куклы», какой показалась ей девочка..
— Да, сестричка. Она ещё маленькая, но скоро подрастёт…
— Она будет иглать?
— Конечно, будет. Мы с тобой сейчас ей кое–что подарим…
Анна приехала не с пустыми руками — подарки для маленькой Алёнки были куплены ею не сегодня… Она давно уже думала нанести визит молодым Мясниковым, но надеялась сделать это вдвоём с Александром. Узнав, что Саша один приезжал к новорождённой внучке, восприняла эту новость с болью в душе, но виду не подала. Теперь же решила воспользоваться возникшим поводом, чтобы познакомить Анюту с её двоюродной сестрой, заодно и самой посмотреть на девочку.
…Скрип открывшейся двери и последовавший за ним топот собачьих лап заставили Анну похолодеть. Ойкнув, она тут же повернулась, чтобы отгородить внучку от забежавшей в детскую овчарки, но Берта в доли секунды оказалась рядом, обогнула Анну и, помахивая хвостом, потянулась носом к Анютиным пяткам. Обнюхав, тут же присела на задние лапы и довольно задрала морду.
— Берта, как тебе не стыдно?! — Миша за ошейник потянул собаку в сторону от напуганной Анны. — Кто тебе разрешил выходить из комнаты?!
— Она не укусит?! — Анна невольно повторила свой вопрос.
— Нет–нет! — Михаил поспешил её заверить и вновь попытался увести собаку, но Берта смотрела на него с такой неподдельной мольбой, что он невольно рассмеялся. — Ну, что с тобой делать?
— Не бойтесь! — Злата решила подтвердить слова мужа. — Она очень любит детей, спит сейчас исключительно рядом с Алёнкой. Она вас не укусит!
— Сябака… — в отличие от бабушки, маленькая Анюта почти не испугалась и сейчас с интересом разглядывала ещё одну «живую игрушку» с добрыми, умными глазами. — Бабуська, сябака!
— Её зовут Берта… — Миша ладонью проехался по мохнатой собачьей голове. — Хочешь погладить?
— Да… Анюта с готовностью кивнула. — Хоцю!
— А ты не испугаешься?.. — Анна тревожно смотрела на внучку.
— Нет… — девочка покачала головой и перевела взгляд на Мишу. — Хоцю погладить!..
— Надо же… — отдав внучку на руки Михаилу, Анна с замиранием сердца наблюдала, как Анюта трогает маленькой ладошкой собачий лоб и уши. — Она у нас такая пугливая… И на руки ни к кому не идёт… А у вас ничего не боится!..
Миша сидел на корточках возле Берты — с Анютой на руках. Убедившись, что собака реагирует на ребёнка более чем доброжелательно, поставил девочку на пол.
— Бе–е–ета… — детская ручка чуть приглаживала собачью шерсть. — Бе–е–ета…
Щурясь от удовольствия, Берта какое–то время сидела рядом, но потом неожиданно улеглась у Анечкиных ног. Сладко зевнув, несколько раз громко плямкнула языком и блаженно прикрыла глаза.
— Ну, всё… — Миша весело посмотрел на Анну. — Анюта её покорила… Теперь Берта — ваша навеки…
— Бабуська, мы Бету мазьмём?..
— Нет, моя хорошая… — с облегчением вздохнув, Анна улыбнулась внучке. — Не возьмём. Берта живёт с дядей Мишей и тётей Златой. Это — их собачка…
— Ну, давай сестлицьку мазьмём?..
…После долгих уговоров отказаться от идеи забрать с собой если не Берту, то хотя бы Алёнку, Анюта с трудом согласилась ограничиться новой куклой в коробке — несмотря на протесты Анны, Злата не могла отпустить девочку без подарка, тем более, что до кукол, надаренных Алёнке при рождении, той было ещё расти и расти.
Решив накормить гостей, Злата уже собиралась накрыть стол, но Анна согласилась только на чай. Разговор крутился в основном вокруг детской темы: Анна рассказывала про своих внуков, спрашивала об Алёнке… Анюта то и дело порывалась снова оказаться у кроватки, чтобы посмотреть на маленькую сестричку, существование которой привело её в восторг, но, накормленная мамой, та уже вновь сладко спала.
