Ознакомительная версия.
Киты выбрасывали в воздух фонтанчики воды, вызывая бешеные аплодисменты столпившихся на палубе детей. Меган радостно улыбалась, подняв на руки Дженни, чтобы той было лучше видно, и наблюдая за тем, как дети нетерпеливо вырывают друг у друга бинокль.
Она жадно и нетерпеливо прижалась лицом к иллюминатору, мало чем отличаясь от восхищенных ребятишек, пока корабль кружил за блестящими бугорками спин морских исполинов, пронзавших морскую бездну. А потом киты с грохотом ушли на глубину, взмахнув перед погружением своими огромными хвостами. Послышались радостные смешки и крики собравшихся на палубе людей, облитых фонтанами морской воды.
Дважды «Моряк» отыскивал китов, давая возможность пассажирам сполна насладиться незабываемым зрелищем картин дикой природы. Еще долго после того, как корабль развернулся и направился к дому, Меган стояла у иллюминатора, надеясь хоть еще разок взглянуть на эти чудесные создания.
— Они и вправду прекрасны, да?
Она взглянула на Натаниэля сияющими глазами:
— Невероятно. Я просто не могла себе этого представить. Фотографии и фильмы бессильны передать это волшебство.
— Ничто не может сравниться с увиденным собственными глазами. — Он поднял бровь. — Чувствуешь себя хорошо?
С улыбкой она посмотрела на свои запястья.
— Еще одно маленькое чудо. Никогда бы не поверила, что эта штука подействует.
— Есть многое на свете, друг Горацио…
Так, этот пират в черном еще и Гамлета декламирует.
— Похоже на то, — пробормотала она. — Башни, например. — Меган улыбнулась. — По левому борту.
— А ты учишься, милочка. — Отрывистым тоном он отдал пару команд и направил корабль в спокойные воды залива.
— Сколько лет вы уже плаваете?
— Всю жизнь. В восемнадцать я сбежал из дома и поступил на торговый корабль.
— Сбежал? — Она снова улыбнулась. — В поисках приключений?
— Свободы. — Он отвернулся к штурвалу, чтобы подвести корабль к причалу. Теплоходик проскочил на свое место легко и свободно, словно нога в старый и разношенный ботинок.
Меган задумалась: что могло заставить восемнадцатилетнего юношу искать свободы? Вспомнила себя в этом возрасте: ребенка, ставшего матерью. Тогда ей пришлось отказаться от свободы, и теперь, спустя девять лет, она совсем не жалела об этом, поскольку наградой за выбор стал ее маленький сын.
— Можно мы спустимся вниз и купим себе газировки? — дернул ее за руку Кевин. — Очень хочется пить.
— Конечно. Я пойду с тобой.
— Да мы и сами справимся, — серьезно возразил Алекс. Он был абсолютно уверен, что они уже слишком взрослые, чтобы с ними нянчились, как с малышами. — У меня есть деньги и все такое. Мы просто хотим посидеть внизу и посмотреть, как туристы будут спускаться.
— Хорошо, только оставайтесь на корабле. — Она проводила взглядом сбежавших вниз ребят. — Они так быстро расправляют крылья.
— Мальчик еще очень долго будет возвращаться в ваше гнездо.
— Надеюсь на это. — Меган хотела сказать: «Он все, что у меня есть», но вовремя оборвала себя. — У него сегодня был просто потрясающий день. У меня тоже. Спасибо.
— Пожалуйста. — Они стояли в одиночестве на мостике, корабль пришвартовался к причалу, сброшен трап, пассажиры сходили на берег. — Вы еще вернетесь?
— Не думаю, что мне удастся удержать Кевина от этого. А сейчас, полагаю, мне следует спуститься вместе с ними.
— С ними все хорошо. — Натаниэль подошел к ней поближе, прежде чем она успела отстраниться. — Знаешь, Мег, ты совсем забываешь нервничать, когда рядом с тобою дети.
— Я вовсе не нервничаю.
— Да ты дрожишь, как рыбка, пойманная на крючок. Мне было так приятно наблюдать за твоим лицом, когда ты смотрела на китов. Конечно, любоваться тобой всегда радость, но когда ты улыбаешься, а волосы развеваются по ветру, сердце мужчины просто замирает.
Натаниэль сделал еще шаг и прижал Меган к штурвалу. Возможно, это было и не очень честно, но он подумает об этом позже. И не скоро забудет те ощущения, которые испытал, когда она стояла, прижавшись к нему спиной, а ее нежные и трепещущие пальцы были в его руках.
— Конечно, я бы многое мог сказать и о том, куда ты смотришь прямо сейчас. Во все глаза. У тебя самые красивые голубые глаза, которые я когда-либо видел. А это кремово-персиковое чудо… — Он коснулся пальцем ее щеки, нежно очертил подбородок. Ей показалось, что она наступила на оголенный провод. — Ты заставляешь мужчину страстно желать испытать, каково оно на вкус.
— Я нечувствительна к лести. — Меган хотелось бы, чтобы ее голос звучал твердо и презрительно, а дыхание не было столь прерывистым.
— Я просто констатирую факт. — Нэйт склонился еще ниже, и его губы оказались на расстоянии шепота от ее губ. — Если ты не хочешь, чтобы я поцеловал тебя, лучше скажи мне об этом сейчас.
Она бы сказала. Наверняка. Если бы была способна говорить. Но его нетерпеливые губы уже касались ее, горячие и страстные, столь же ловкие и умелые, как и его руки. Меган скажет себе потом, что губы ее раскрылись от удивления и негодования. И солжет.
Они раскрылись с затаенной жадностью, безрассудным, отчаянным желанием, идущим из самых глубин ее существа, отразившимся в тихом стоне, который могла бы издать только женщина, отведавшая сладкие и соблазнительные сливки после того, как многие годы пила чистую воду.
Тело ее отказывалось быть скованным и твердым. Меган не находила в себе сил оттолкнуть Нэйта. Нет, вся она откликнулась на его призыв, как струна арфы, которой коснулась умелая рука музыканта. Ее трепещущие пальцы погрузились в жесткую россыпь его волос, притягивая, маня, заставляя целовать ее глубже, сильнее.
Натаниэль ожидал прохладного ответа, по крайней мере неуверенного. Возможно, он и заметил вспышку эмоций в ее глазах, но где-то очень глубоко это напоминало лаву в глубине спящего вулкана, который кажется снаружи мирным и спокойным. Однако ничто не предвещало такого взрыва огня и страсти.
Все мысли вылетели из его головы, а потом он ощутил, что словно наполнился этой женщиной. Ее аромат, ее прикосновения, вкус ее губ, звук сдавленного стона, родившегося в ее глотке, когда он прикусил ее нижнюю губу. Нэйт прижал ее к себе сильнее, заключив в свои страстные объятия и забывшись в сладостном восторге, ощущая каждую нежную выпуклость, каждый изящный изгиб ее тела, ее чувственные прикосновения.
Солоноватый запах моря, ворвавшийся в иллюминатор, породил в его воображении соблазнительную картину того, как он овладевает ею на далеком, пустынном пляже. Грохочущий шум морского прибоя, крики чаек…
Ознакомительная версия.
