— Давайте выпьем за знакомство! — предложила Ира, посмотрев на Игоря поверх своего бокала.
— За продолжение знакомства! — улыбнулся Игорь и чокнулся сначала с Ирой, а потом с Женей.
— Знакомство несколько одностороннее, — запротестовала та. — Я о вас ничего толком не знаю.
— А что бы вы хотели о нас узнать? Я готов ваше любопытство удовлетворить, — вмешался Дима. — Мы — представители второй древнейшей профессии. Правда, еще не полноценные, дипломы получим только через год…
— Придержи язык, Димка, а то тебя опять не так поймут. Мы, Женечка, журналисты, перешли на последний курс журфака МГУ, альма-матер у нас с вами одна. Ирина нам уже сказала, правда, что журналисты — это просто филологи-неудачники. Но я с этим не согласен. В нашей профессии есть романтика, которая напрочь отсутствует у вас. Вы знаете книги и не знаете жизни.
— Ну, — запротестовала Женя, — знание жизни у журналистов весьма поверхностное! Скачете по верхам и нигде не добираетесь до сути. Дилетанты!
— Кого это вы так заклеймили?
Услышав за спиной негромкий насмешливый голос, Женя от неожиданности вздрогнула и чуть не расплескала вино в бокале. В пылу спора, а может быть, из-за громкой музыки она не заметила, как Андрей и Оля подошли к их столику.
— Кого из вас считают дилетантом? — Андрей улыбнулся, пододвинул Оле стул и сам сел с ней рядом, прямо напротив Жени.
— Больше всех это относится к тебе, приятель. Андрей, — пояснил Игорь Жене, — работает в приложении к «Аргументам и фактам»; он у нас матерый зубр, а мы все так, погулять вышли.
— Не прибедняйся, пожалуйста. Оленька, налить тебе вина?
— Принеси мне лучше сока или минералки, — капризно сказала Оленька, и Андрей послушно направился к стойке.
Оля достала пачку «More» с ментолом, взяла сигарету, прикурила от зажигалки, поданной Димой, глубоко затянулась и уставилась в пространство. На Женю и Иру она не реагировала, словно их вообще не было за столиком.
— Мы тут утром собирались пойти прогуляться. Говорят, где-то недалеко вроде бы есть роскошная церковь. А то можно по лесу побродить. Присоединяйтесь? — Дима выжидательно посмотрел на Женю.
— Мы еще в бассейне договорились, — вместо нее ответила Ира. — Встречаемся здесь, а потом идем гулять. Оля, вы с нами?
— Нет, мы с Андрюшей посидим еще.
— Ну, как хотите. Пошли, девушки? — Игорь поднялся и протянул руку Ире.
— Куда это публика собирается?
Андрей вернулся к столу с пакетом сока и большой бутылкой минералки.
— Ребята идут на пленэр. — Оля взяла его за руку и усадила рядом с собой.
— Может, и мы пройдемся?
— Ну, Андрюша, — Оля капризно надула губки, — я устала, давай побудем здесь. Погулять можно и вечером.
«Боже, какая противная! — раздраженно подумала Женя, направляясь вслед за ребятами к выходу из бара. — Что она так своего Андрея опекает, никто на него не покушается».
С порога она оглянулась. Оля, наклонившись к Андрею совсем близко, что-то ему рассказывала и смеялась; он слушал ее рассеянно, разминая в пальцах сигарету и глядя вслед уходящей компании. Женя вдруг пожалела, что Андрей не пошел с ними. И опять, как тогда в бассейне, их глаза встретились; но сейчас Женя улыбнулась ему, и он, заметив ее улыбку, слегка смутился и отвел взгляд.
Все-таки чувствуется, что уже близок конец августа. Когда они сюда приехали, рябины едва начали краснеть, а теперь уже почти все кисти красные, и вечера стали холоднее, и по утрам трава мокрая от росы — чуть кроссовки не промочила, когда шли через луг!
Женя брела позади всех в грустно-меланхолическом настроении. Завтра они уезжают в Москву, и сегодня с утра решили сходить за грибами, в это лето много белых, можно увезти домой по целой корзине. Димка постучал им в дверь в шесть утра; они не стали дожидаться завтрака, ребята взяли бутерброды и минералку, чтобы перекусить прямо в лесу.
Завтра они уезжают в Москву, и все кончится. Хотя, собственно, что кончится, если ничего толком и не начиналось? Вот у Ирки — роман, любовь, все понятно с первого взгляда. Они и сейчас с Игорем идут за ручку и ничего, кроме друг друга, не видят. Они и грибов не увидят, не до того им. На Андрее, как всегда, висит Оля. Боже, откуда у него такое терпение, как он ее выносит? Все было бы чудесно, если бы не эта девица. Она невзлюбила их с первого дня и все время открыто демонстрировала свою неприязнь. Правда, все остальные старались сгладить возникавшие трения. Ребята оказались замечательными. Свое мнение о Диме Женя давно переменила: он милый парень, до крайности застенчивый, и от застенчивости вытворяющий всякие глупости.
Поскольку у Ирки сразу пошел бурный роман с Игорем, Жене поневоле пришлось проводить много времени с Димой, и это оказалось совсем неплохо. С ним было легко, они трепались обо всем на свете, валяли дурака, придумывали всякие забавные стишки. Он и не пытался за ней ухлестывать: Женя в первый же день объяснила ему, что в Москве ее ждет Володя. А вот с Андреем все складывалось непросто. С одной стороны, вроде никаких отношений и не было: Оля ему одному шагу ступить не давала, не отпускала от себя, и все тут. Все знали, что они решили осенью пожениться, и Оля всячески подчеркивала свои права на него.
— Только и слышишь — Андрюша, принеси то, Андрюша, принеси это, Андрюша, мне холодно, Андрюша, мне жарко, Андрюша, что ты такой скучный, Андрюша, что ты слишком веселый, — как-то раз не выдержала Женя. — Зачем так-то суетиться?
— Милая моя, она ж не слепая! Слишком ты красивая, чтобы она не беспокоилась за своего Андрюшу. — Ира оценивающе взглянула на подругу. — И потом, здесь ты без присмотра, Володик-то в Москве!
— Господи, какая разница, где Володик! Андрею на меня все равно наплевать. Ему и рассмотреть-то меня некогда, так она его загоняла!
— Ого! Тебе бы хотелось, чтобы он тебя рассмотрел получше? По-моему…
— Что?
— Да так, ничего… Мелочи жизни…
Женя тогда не решилась продолжить этот разговор. Разные мелкие наблюдения были и у нее. Почему-то с Андреем она не могла общаться с той же легкостью, как с Димой или с Игорем, словно опасаясь сказать или сделать что-нибудь не то в его присутствии. Сначала решила, что это чувство неловкости возникает из-за его несколько циничного отношения к жизни и острого языка. Хотя Андрей был старше ее всего на четыре года, он уже успел побывать в стольких местах, столько всего знал и видел, что Женя была обескуражена. Однако скоро она заметила, что к ней Андрей тоже относится иначе, чем к Ире и к ребятам. Над Женей он никогда не подшучивал, как над остальными, никогда не разыгрывал ее и не учил жить. Он внимательно прислушивался ко всему, что она говорит, но сам заговаривал с ней редко, предпочитая обращаться к Ире. Пару раз, когда они случайно оставались вдвоем, возникала напряженная пауза, и оба, похоже, бывали рады, когда их тет-а-тет нарушался кем-то третьим. И все время рядом с ним Оля! Вот и сейчас она повисла у него на руке и что-то шепчет!
