– Черт возьми, – сказала она, – сейчас. Что ж… это сложно.
Рори издал легкий стон отчаяния. Перед ним стояла женщина с десятью перечницами и солонками в руках, та, которая хранила все рисунки и аппликации, сделанные четырьмя ее детьми в течение пятнадцати, а то и более лет, никогда не выбрасывавшая ничего яркого или блестящего, женщина, за долгие годы накопившая целый арсенал средств для уборки. И вот эта самая женщина не могла найти самое обычное свидетельство о рождении своего сына.
– Но, мама, я не понимаю, как можно было потерять свидетельство о рождении?
– Я не потеряла его, дорогой, я просто еще не нашла! Пожалуйста, дай мне несколько минут.
Теперь Лорелея называла старую комнату Мэг своим «офисом». На деле же это была комната-свалка. Куча книг, подобранных на сборе макулатуры, большинство в обложке, которые Лорелея так и не удосужилась прочесть (она не могла долго сидеть неподвижно, чтобы читать), различные карты, папки и груды всевозможных документов без каких-либо опознавательных признаков. От всего этого хаоса у Рори слегка закружилась голова. Кровать Мэг ныне была полностью погребена под различными мешками, в первую очередь с одеждой, якобы собранной для того, чтобы отнести нуждающимся. Старый туалетный столик Мэг, бывший когда-то предметом ее гордости, белый с зеркалом трельяж с позолоченной окантовкой (Рори помнил, что это был подарок на день рождения или поощрение за успехи в учебе), теперь использовала Лорелея в качестве своего рабочего стола. Его также постигла участь кровати: бесконечные горы документов, чучела животных, глобусы, папье-маше и небольшая кучка сдувшихся воздушных шариков, обвязанных нейлоновой лентой. Пару лет назад Лорелея приобрела два шкафчика для документов, чтобы хоть как-то упорядочить бумаги, однако, что было неудивительно, никакого порядка по-прежнему не наблюдалось.
– Как здесь вообще можно что-нибудь найти? Здесь повсюду хаос.
– О, я знаю. – Лорелея провела своей тонкой рукой по волосам и вздохнула. – Я собираюсь тут разобраться. Вики говорила, что поможет мне.
– Когда же?
– О, сложно сказать. Обычно мы обе так заняты другими делами.
– Не смеши, мам, всегда можно найти несколько минут на это. Ты же не работаешь, все твои дети уже выросли.
– Да, но у Вики есть малыши. С ними порой так хлопотно.
– Но они не твои, это дети Вики. Просто попроси ее пару дней не приходить к тебе, чтобы за это время ты смогла навести здесь порядок. Я мог бы помочь тебе… Вот от этой кучи старых журналов можно избавиться прямо сейчас, так ведь?
– Конечно, только нужно убедиться, что между ними нет ничего важного.
– Например, наших свидетельств о рождении?
– Совершенно верно, дорогой. – Ее голос звучал почти с облегчением. – Видишь, почему я не могу все это выбросить?
Рори кивнул. Он видел много проблем.
– Ну не можем же мы просто стоять и смотреть на все это?
Мать виновато улыбнулась.
– Давай лучше подождем, когда вернется папа.
Рори застонал.
– Нет, мам, – сказал он, – мне нужно найти его сейчас, чтобы подать заявление на получение загранпаспорта. Мы уже заказали билеты. Мы хотим уехать через два месяца.
– Уехать? – растерянно произнесла Лорелея.
– В Испанию. Я говорил тебе. Мы с Кайли хотим съездить в Испанию.
– Ах да, конечно. – Она неодобрительно покачала головой.
– Что такое?
– О, – она почесала затылок. – Я просто не понимаю. Я не понимаю зачем. – Она снова покачала головой и слегка усмехнулась. – Можно подумать, что там есть что-то такое, чего нет у нас.
– Все куда-то ездят. Это совершенно нормально.
– О, я знаю, что это совершенно нормально. Просто, зачем куда-то ехать, когда у тебя есть дом и люди, которые тебя любят? А все эти упаковки и распаковки, сон в чужой кровати, незнакомые лица повсюду…
Она вздрогнула. Потом, оглядев комнату, произнесла:
– Ладно, дорогой, попробуй найти что-то здесь, но, честно говоря, я бы на твоем месте все-таки дождалась папу. Просто он более организован, чем я, и наверняка знает, где лежат все ваши свидетельства. Вообще, они могут быть даже не в этой комнате, они могут быть где угодно. А сейчас мне нужно вернуться и помочь Вики с малышами. Мы с ними делаем ожерелья из макарон.
Все ее естество стремилось поскорее покинуть эту комнату. Рори хотел было уйти вместе с ней, но внезапно почувствовал непреодолимое желание задать матери вопрос, который он хотел задать ей уже очень много раз в своей жизни.
– Почему ты так не любишь говорить о прошлом?
– Что?
– Да-да, ты никогда не говоришь о прошлом или будущем.
– Просто я всегда жила и живу сегодняшним днем, разве ты не знал? В этом и секрет моего счастья.
– Да, но… – Он сделал паузу. – Но ты не счастлива.
– Не счастлива? – Она моргнула своими большими совиными глазами.
– Ни капли.
– Дорогой, что такое ты говоришь? Я счастлива как никогда.
– Но как ты можешь быть счастливой? – с гневом в голосе спросил Рори. – Как?
– Благодаря всему, что у меня есть.
– Но как же Риз…
Лорелея замерла с улыбкой на лице.
– Он был твоим сыном. Твоим самым особенным ребенком. Ты не плакала на его похоронах, ты не навещаешь его могилу, у тебя нет даже его фотографий. Словно… Словно его не было в твоей жизни.
Она прищурилась на него и вдруг рявкнула:
– Это все она, так ведь? Это все та девушка.
– Кайли?
– Да. С ней ты стал совсем другим.
– Может быть. Но это к лучшему.
– Она сделала тебя жестким, как она сама.
– Она вовсе не жесткая.
– О, мой дорогой, милый мальчик, конечно, она жесткая.
– Ты решила так из-за ее одежды?
– Ну отчасти да, но ее аура… От нее веет негативом. Вики тоже это заметила.
– Вики, Вики, опять эта чертова Вики. – Рори практически прорычал эти слова.
– Милый, что ты говоришь? Я считала, что мы с тобой разговариваем как цивилизованные люди. Думаю, что и манеру разговора ты перенял от нее.
– Нет. Я всегда ругался, только не при тебе, потому что уважал тебя.
– А сейчас?
Он пожал плечами.
– Я не могу уважать того, кто не уважает память своего мертвого ребенка.
После этих слов Лорелея посмотрела на Рори таким взглядом, от которого у него мурашки побежали по коже, и сказала:
– Никогда больше не смей так разговаривать со мной.
На мгновение он подумал, что она хочет его ударить. Но она не ударила. Вместо этого она оттолкнула его от двери и вышла из комнаты.
Отец Рори нашел свидетельство о рождении через два дня. Оно было в сумке с одноразовыми флуоресцентными палочками, которые Лорелея купила аж в 1989 году.
– О! – воскликнула она, когда муж вручил ей эти палочки. – А я все думала, куда они подевались. Малышам они понравятся.
Все четыре свидетельства о рождении были сложены вместе в бледно-голубой папке с пометкой «Детишки». В папке, помимо свидетельств, имелись еще некоторые документы: справки о первых днях жизни Риза, заметки о прививках и четыре маленьких пластиковых браслетика с надписью «птенчик», которые Рори нашел довольно милыми.
Отец предложил встретиться с ним в пабе. До этого Рори никогда не бывал в пабе с отцом. Ему и в голову не приходило, что такое вообще возможно.
– Ну, – протянул Колин, отдавая ему свидетельство, – я очень рад, что вы решились на это. На самом деле, тебе давно пора куда-нибудь съездить. Мне кажется, что в последние годы мы все были как будто в оцепенении. И мама никогда бы не разрешила мне отвезти вас за границу, пока вы были маленькими.
– Помнишь Грецию? – сказал Рори, поднимая свою пинту.
Отец сухо засмеялся и закатил глаза.
– Как я мог забыть? Мне потребовалось несколько лет, чтобы набраться смелости и предложить съездить куда-нибудь. А потом эти чертовы грабители…
– Мама ненавидит ее, – вдруг вставил Рори.
– Кого? Кайли?
Рори кивнул.
– О, я сомневаюсь в этом. – Колин покачал головой. – Ты преувеличиваешь. Ей просто не нравится, что ты начинаешь расправлять крылья и покидаешь ее уютный мир. Потому ей кажется, что легче всего обвинить во всем Кайли.
Рори снова кивнул. Вероятно, отец был прав.
– Она тебе нравится? – спросил его отец.
– Мы едва знакомы.
– Но все-таки кое-что ты о ней знаешь? – Колин прищурился и снял очки. – Я думаю, – продолжил он, рубашкой протирая линзы очков, – что она – именно то, что тебе сейчас нужно. Но, может…
– Может, что?
– Может, не совсем то, что тебе нужно до конца жизни?
– Почему нет?
– Потому что она королева драмы. С такими бывает трудно. Они не хотят спокойной жизни. Ты будешь вынужден выполнять все ее капризы.
У Рори перехватило дыхание. Было что-то захватывающее в том, чтобы беспрекословно потакать Кайли. По крайней мере, это звучало лучше, нежели всю жизнь жевать сопли.
– А какой была мама, когда вы познакомились?
Колин снял очки, поднял свой бокал вина и улыбнулся.
