– Мы так богаты, Поль? Что, наши возможности безграничны?
Он засмеялся.
– Учитывая, что цены на нефть растут, а скважины выдают на четыре-пять процентов больше, чем предполагаюсь… мы – мультимиллионеры, Руби. Твоя богатая мачеха и сестра – нищие по сравнению с нами.
– Не говори им этого, а то у них будет разрыв сердца.
Я сказала ему, что немного устала и хочу отдохнуть. На самом деле я еле держалась на ногах. День был перенасыщен эмоциями – от горькой печали до тихого счастья и покоя. Я пошла наверх, предвкушая первую ночь в своем прекрасном новом доме. И вновь Поль растрогал меня до глубины души: в своей спальне я обнаружила красивую ночную сорочку, халат и тапочки. Холли заранее приготовила этот сюрприз. Когда я поблагодарила Поля, он сделал вид, что понятия не имеет, о чем идет речь.
– Наверное, это все твоя волшебница крестная, – сказал он.
Я зашла в детскую взглянуть на Перл. Она сладко спала в своей хорошенькой колыбельке. Я наклонилась и поцеловала ее в лобик, а потом вернулась в свою спальню и юркнула в огромную постель с пуховыми подушками и мягкой периной.
Тучи ушли на юго-запад, унося с собой дождь, небо очистилось, и в мои окна заглянула луна, заливая своим мягким светом весь наш огромный дом. Я свернулась калачиком и предалась мыслям о нашем будущем. В дверь смежной комнаты послышался тихий стук.
– Да?
В спальню заглянул Поль.
– У тебя все в порядке?
– Да, Поль. Прекрасно.
– Удобно? – спросил он, его силуэт темнел на фоне дверного проема. – Очень.
– Можно поцеловать тебя на ночь? – спросил он неуверенно.
Я немного помолчала.
– Да.
Он подошел, наклонился и коснулся губами моей щеки. Я надеялась, что он этим и ограничится, но его губы скользнули к моим губам, я отстранилась и почувствовала его разочарование. На мгновение он замер, потом выпрямился.
– Спокойной ночи, Руби. Я люблю тебя, – сказал он. – Как только может любить человек.
– Я знаю, Поль. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, – ответил он голосом тихим и мягким, как у маленького мальчика.
Он закрыл разделяющую нас дверь, набежавшее облако поглотило лунный свет, и мой розовый мир погрузился в густую, непроглядную темноту. Тишину ночи нарушала лишь едва слышимая работа далеких нефтяных насосов. Они неутомимо впивались в глубины земли, качая черную жидкость, которая обеспечит наше будущее, окружит богатством и отгонит демонов. Поль защитил нас нефтяной рекой от несчастий, грозящих из внешнего мира.
Теперь я могу укрыться в своей уютной и роскошной крепости, закрыть глаза, забыть все страхи и думать только о чудесных вещах. Могу представить себе маленькую счастливую Перл верхом на собственном пони. Могу мечтать о пикниках на лужайках и великолепных ужинах, о своей замечательной студии, залитой солнцем и полной новых работ.
«Чего же мне еще желать?» – подумала я.
– Пожелай любви, – прошептал чуть слышный голос. – Пожелай любви.
На следующий день ранним утром меня разбудил тихий щелчок отворяемой двери, я открыла глаза и увидела Поля, заглянувшего, чтобы проверить, проснулась ли я. Он уже хотел тихонько удалиться, но я остановила его.
– О, я не хотел тебя будить, – быстро откликнулся он.
– Сколько времени?
– Еще рано, но я должен проверить скважины, а потом поеду на консервный завод. Буду дома к ленчу. Ты хорошо спала?
– Да, очень удобная постель. А эти подушки… как будто спишь на облаке.
Он улыбнулся.
– Отлично. Увидимся позже.
Он закрыл дверь, а я поднялась и оделась. Проснулась Перл. Она агукала и играла в своей колыбельке, и я видела, что она тоже хорошо провела свою первую ночь в нашем новом доме. Я одела ее и снесла вниз. После завтрака я отнесла Перл в мансарду, чтобы спланировать свою студию и составить список покупок в Новом Орлеане. А позже, когда Перл, как обычно, уснула, спустилась во внутренний дворик и смотрела, как обустраивают территорию нанятые Полем люди.
В воздухе был разлит аромат молодого бамбука, а вдали, в синем небе летели две снежно-белые цапли. Очарованная, я вздохнула от удовольствия. Я так погрузилась в свои мысли о газонах, дорожках, клумбах и кустах, что не услышала, как подъехала машина и зазвенел колокольчик у двери.
Джеймс вышел в патио[5] сообщить, что у меня посетитель. Отец Поля появился, прежде чем я успела вернуться в дом. Как только Джеймс ушел, Октавиус поспешно приблизился ко мне. По спине у меня пробежала холодная дрожь.
– Я сказал Полю, что присоединюсь к вам за ленчем, а потом поеду с ним на нефтяные скважины; но приехал пораньше, чтобы иметь возможность поговорить с тобой наедине, – торопливо объяснил он.
– Мистер Тейт…
– Ну, теперь можешь называть меня Октавиус или… папа, – сказал он не то чтобы холодно, но и не слишком охотно.
– Октавиус, я понимаю ваше неудовольствие, вы уехали из моего дома, полагая, что я сдержу свое слово, но Поль так переживал, и после того как на меня напал Бастер Трахо…
– Не объясняйся. – Он глубоко вздохнул и посмотрел на болото. – Что сделано, то сделано. Давным-давно, – продолжал он, – я перестал считать, что судьба мне что-то задолжала. Как бы я ни был богат и благополучен, как бы хорошо ни складывалась моя жизнь, я этого не заслужил. Я живу лишь затем, чтобы видеть своих детей и жену живыми, здоровыми и счастливыми.
– Поль очень счастлив.
– Я знаю. Но моя жена… – Он отвел взгляд, а потом посмотрел на меня темными печальными глазами. – Она не находит себе места, боится, что из-за вашей женитьбы ужасная правда выплывет наружу, и весь ее тщательно созданный вымысел о ней и Поле рухнет как карточный домик. Люди думают, что, раз мы богатая, счастливая семья, мы тверды, как скала, но за закрытыми дверями… наши слезы такие же соленые, как у всех.
– Я понимаю.
– Да? – Взгляд его просветлел. – Я приехал пораньше, чтобы просить тебя об одолжении.
– Конечно. – Я едва воспринимала его слова.
– Я хочу, чтобы ты поддерживала эту… не могу подобрать лучшего слова… иллюзию при встречах с ней. Хотя тебе известна правда, и Глэдис знает об этом…
– Вам не нужно просить меня, – сказала я. – Я бы так и сделала это ради Поля и миссис Тейт.
– Спасибо, – произнес он с облегчением и внимательно огляделся вокруг. – Ну что ж, неплохой дом строит Поль. Он хороший парень и заслужил свое счастье. Я очень горжусь им, всегда гордился и знаю, твоя мама гордилась бы им тоже. – Он запнулся. – Ну… Я… я хочу поговорить с одним рабочим. Я дождусь Поля. Спасибо. – Он быстро повернулся и исчез в доме.
Сердце мое перестало бешено колотиться, но внутри все трепетало, как будто я проглотила дюжину бабочек живьем. «Сколько же должно пройти времени. Чтобы сгладить острые углы между мной и родителями Поля, – думала я, – но ради Поля я постараюсь. Каждый день этого искусственного брака будет полон испытаний и вопросов. По крайней мере, вначале». И я вновь и вновь задавала себе вопрос, смогу ли я пройти все это.
