Ознакомительная версия.
– Не встретишь, не встретишь, – соглашался с Анютой Клаус, подмигивая Катерине.
Катерина покраснела от настойчивого взгляда иностранца. Ей только немца не хватало для полного несчастья! Она отвернулась от него, но скосила, насколько могла, глаза в его сторону. Так, значит, называется он Клаусом Мюллером. Симпатичный, высокий, подтянутый. Ест много, но скорее всего это он с голодухи. Пока все курганы с Мамаями пересмотришь, и не так проголодаешься. И товарищ у него вполне адекватный, даже что-то лопочет по-русски. Она прислушалась, Фриц пытался осыпать комплиментами Анюту. Он говорил ей на ломаном русском о том, какая она большая и могучая. Анюта и сама это знала, без него. Ей об этом Семен, ее законный муж, каждый день твердил. Дескать, как даст Анюта своим кулаком ему в глаз, так он сразу отлетает, ни за что не зацепившись. А ее душа требовала нежности. Анюта больше всего на свете желала, чтобы назвали ее не большой, а Малыш или Пупсик, как поначалу совместной жизни называл ее Семен. Оттого и глядела Анюта, подперев своим нехилым кулачком цветущую физиономию собственного лица, на Фрица, как на врага. Прекрасно осознавая тот факт, что ни один фриц в мире не доставит ей удовлетворения души, одна надежда остается на Семена.
Но Катерине немец в самый раз. Оба они немощные и к деревенской жизни совершенно не приспособленные. Вот чего этот Клаус, дурашка, на бугор полез голодным, спрашивается?! Да любая немчиха и то знает, что путь к сердцу человека лежит через определенный орган, у некоторых это чаще всего желудок, и редко у какого мужика – мозги. Попался, Клаус, как кур в ощип! Теперь она его с Катериной накрепко этими самыми щами свяжет.
– Госпожа Шкарпеткина! Госпожа Шкарпеткина! – раздалось внезапно у ее калитки. Анюта пригляделась и заметила яркое пятно, колышущееся на ветру. – Сори за вторжение! – продолжала вопить Любка-стриптизерша, разыгрывая из себя Любовь Аркадьевну Карелину. – Я к вам за солью. Не одолжите стаканчик? Затеяла пироги печь, кинулась, а соли-то нету! Ой! А что это у вас во дворе за мужчины такие интересные рассиживаются? Родственники или знакомые? А откуда?
– Вот баракуда! – досадовала Анюта, направляясь к калитке. – Обязательно уловит момент и достанет всех своим присутствием. Родственники у меня, – призналась Анюта, – из соседней деревни приехали. Брат да сват. Или кум, я уж и забыла, дальние они мне родственники.
– Гутен морген! – прокричал дамам Фриц и поднял стакан с самогонкой.
– А чего это ваши родственники из соседней деревни такими иностранными словами разбрасываются? – Любовь прищурила глаза и недоверчиво уставилась на Анюту.
– Так они пьяные, – оправдалась та. – Лыка не вяжут. А когда они лыка не вяжут, то всегда по-иностранному говорят.
– Да, – не поверила Карелина, сверля глазами «родственников», – и что же ваш кум сейчас прокричал?
– Стыдно сказать что, – отмахнулась от нее Анюта. – Уши вянут, как ругается.
– Комен, комен, бите, бите! – надрывался Фриц, заглядевшийся на красавицу Карелину.
– Вот, слышишь? – кивнула в его сторону Анюта. – Обещает битой врезать. Зверь, а не человек! Одну свою жену уже укокошил, гад…
– Так он холостяк?! – грудь Любочки непроизвольно и автоматически вздыбилась кверху, и Карелина пошла на пролом стойких Анютиных рубежей. – Комет, комет! Очень хороший комет. Я им всегда пользуюсь, господин, не знаю, как вас там. – Она добежала до стола и села на Анютин стул рядом с Фрицем. – Позвольте представиться, Любовь!
– Вас ист дас? – поинтересовался Клаус у товарища, стараясь навести резкость на гостью. После спиртного он наводил резкость с трудом.
– Для вас все даст, – согласилась с ним Любочка. – Сори, мальчики, – она капризно надула губки, – как же я к вам обращаться буду?
– Знакомьтесь, – за дело взялась Катерина, которая поняла, что дальше сидеть молча просто глупо, а Анюта не станет никого знакомить из-за своих принципов, по которым незваный гость хуже немца. – Это Фриц, – толстый кивнул и с восторгом уставился на Любочку. – А это Клаус.
Клаус икнул, пробормотал извинение и ударил голову в пустую тарелку из-под борща.
– Господи! – всплеснула руками Анюта. – Да ведь и выпили всего ничего, а как развезло иноземцев. Моему Семену и ведра будет мало после такой хорошей закуски, эх, хлипкие нынче пошли немцы.
– Немцы?! – тут же прошипела Любочка. – Так все-таки немцы, а не брат да сват?! Ах, госпожа Шкарпеткина, как вы нехорошо поступаете, раз прячете иностранных граждан у себя в огороде. Я вот скажу участковому, чтобы он у них документы-то проверил и штраф выписал за отсутствие регистрации.
– Какой же мне штраф?! – возмутилась Анюта. – Я их первый и последний раз вижу!
– А до этого вы настаивали, что у вас родственники, а оказалось, что у вас родственники за границей! – не унималась Карелина, мстя Анюте за предумышленный обман.
– Да зачем мне нужны такие родственники, да к чему мне такие иностранцы?!
– Не нужны? Очень хорошо. Тогда я участковому не говорю и одного из них забираю.
Таким образом, Анюта осталась без кавалера. И у нее сам собой, а по большей степени благодаря вредности Любки-стриптизерши, отпал выбор: Фриц или Семен. Чему Анюта, в принципе, была рада. Карелина утащила бы с собой и двоих иностранцев, если бы ей позволили силы, но Клаус оказался совершенно не транспортабельным, зато пухлый Фриц бежал за Любовью, подпрыгивая на ходу.
Когда парочка скрылась из виду, Анюта с Катериной уложили спящего Клауса на лавочке в саду и тяжело вздохнули. Чего они добились, знакомясь с этими немцами? Только дополнительных хлопот. Теперь придется ухаживать за Клаусом, как за ребенком.
Они посмотрели на него, он крепко спал и пускал во сне слюни.
– Если немного потерпеть, – задумчиво произнесла Анюта, – то можно стать фрау Мюллер. А, Кэт?
– Думаешь? – Катерина пригляделась к спящему мужчине. – Нет, я не смогу потерпеть.
– И как же вы там в своем городе живете, все такие нетерпеливые?! – в сердцах воскликнула Анюта. – Гляди, мужик как мужик, нахлебался борща с самогонкой и откинул копыта. Что тебе еще надо?! Другой напился бы и стал гонять по двору. А так бы бегала по Германии! И звалась бы как красиво – фрау Мюллер! Спи, сердешный, спи. – Она погладила завозившегося Клауса. – Сущий ребенок. Я тебе советую на него обратить самое пристальное внимание, такими немцами на Русской земле не разбрасываются! К тому же он без пяти минут знаменитость, если откопает в нашем бугре Мамая.
Катерина улыбнулась. Судьба преподносила ей подарок за подарком. На днях она Захара встретила, да еще при таких пикантных обстоятельствах. Впрочем, эти пикантные обстоятельства он ей создал сам, негодяй и развратник. Но очень симпатичный негодяй. Опять же писатель смотрит на нее из своего окна зорким соколом. Но он, как красна девица, что в тереме сидит, все чего-то боится или стесняется, обходит ее стороной. Теперь вот Клаус отыскался. Не так уж плохо она проводит время. Кругом одни мужчины, если не считать Анюту с ее советами.
Ознакомительная версия.
