— Слушай, наверно, ничего сегодня не получится с гостиницей, — сказал Роман. — Ты не расстроишься?
— Нет, — по ее лицу скользнула легкая усмешка, неприятная такая. — Я-то почему должна расстроиться?
С этого мгновения между ними сама собой воздвиглась некая стена. Анжелика, улыбаясь подчеркнуто холодно, заняла свое место на переднем сиденье, вытянула красивые длинные ноги, расслабленно откинулась назад. Расслабленно — так только казалось, она даже спинку сиденья не стала опускать, хотя, может быть, Роман и утрировал для себя ее внутреннее напряжение. Спинку сиденья она, наверно, опустила еще утром. «Кто у тебя в такой позе ездит?!» — взвизгивала всякий раз жена, раздраженно выкручивая ручку в привычное для себя положение.
— Тебя домой отвезти? — спросил Роман, поворачивая ключ в замке зажигания. Анжелика медленно повернула голову в его сторону — взгляд обдавал холодом.
— Нет, на работу, — сказала она сквозь зубы.
Все то время, что они ехали до Анжеликиной бани, в салоне стояла тишина. Роман попытался рассказать пару анекдотов, но Анжелика даже не улыбнулась в ответ, смотрела на дорогу прямо перед собой. Если бы вот так вела себя Катя, Роман голову бы дал на отсечение, что она готова заплакать, но в применении к Анжелике данная мысль была невозможной. В ее молчании было столько раздраженного неистовства, что невольно напряжение передалось и Роману. Он задергался, два раза едва не проскочил на красный свет и один раз еле успел дать по тормозам, уступая дорогу перебегавшему в неположенном месте пацаненку — даже пот прошиб. Во двор въехал подчеркнуто медленно, но до решетчатого заграждения у полуподвального этажа, означавшего вход в Анжеликину баню, доехать не успел.
— Здесь тормозни, — сказала Анжелика грубо.
Он остановился и посмотрел вопросительно на Анжеликин профиль. Плотно сжатые зубы, резко обозначившиеся скулы. Похоже, злится. Возможно, ждет, что он предложит-таки ехать в гостиницу. Нет уж, Потехины своих решений не меняют. На футбол — значит на футбол, а к маме — значит к маме.
— Ну, что ты молчишь? — спросил Роман. — Наверно, обиделась на меня.
— Совсем нет, — ответила Анжелика спокойно. — Почему я должна на тебя обижаться?
— Ну, сорвал тебе вечер, — сказал Роман.
— Издеваешься? — протяжно спросила Анжелика.
— Ну, не знаю, — он вздохнул. — Извини, я действительно сегодня не могу.
— Позвонил жене, и она тебя не отпустила, — сказала Анжелика утвердительно.
— При чем тут это? — опешил Роман.
— Не знаю причем, — усмехнулась Анжелика. Роман почувствовал, как воздух в салоне накаляется докрасна. Дьявольская все-таки энергетика у этой девчонки!
— Просто я переоценил свои возможности, — сказал он как можно более небрежно. — Мне еще нужно сделать кое-какую работу сегодня.
— Да, конечно, — сказала Анжелика без всякого выражения.
Роман проследил за ее взглядом и увидел, что у дверей полуподвального этажа тусуются какие-то мужчины — сразу четверо. Потом двери открылись, впуская гостей, и закрылись снова.
— А что это у вас сегодня столько народу? — поинтересовался Роман. — Массовый заказ, так это у вас называется?
— А у нас сегодня субботник, — ответила Анжелика сладко. — Крыша наша бандитская отдыхает. Девочки сегодня бесплатно работают.
— Ты уверена, что тебе туда надо? — Роман сразу посерьезнел.
— Ну, должна же я как-то провести вечер пятницы. Выпить хотя бы…
Противный холодок пополз по спине. Роман поежился.
— Ты хотела со мной выпить?
— Какая разница, с кем я хотела? — сказала Анжелика презрительно. — Хотела с тобой, выпью с ними.
— Может, мне лучше тебя домой отвезти?
Анжелика резко повернулась к нему; кривая усмешка искажала ее лицо, делая его почти некрасивым.
— Зачем? — спросила она шепотом.
— Ну, они напьются и к тебе будут тоже приставать.
— Естественно.
— Давай я тебя домой отвезу, — сказал Роман уже настойчивее.
— Тебя-то это почему волнует? — неожиданно мягко спросила Анжелика.
Заходящее солнце играло в ее волосах красными бликами; она никогда еще не была такой чужой для Романа. Великолепной и чужой… Нет, он не посмел бы сейчас настаивать на чем-либо.
— Ну… волнует, — несмело сказал Роман.
— Знаешь, я не люблю, когда меня обманывают, — Анжелика отчетливо выговаривала каждое слово. — Если тебя это интересует — да, я действительно настроилась на романтический вечер. И если это не будет вечер с тобой, значит, будет вечер с кем-то другим. Пусть не столь романтический. Не люблю менять свои планы. И я найду, с кем бы мне…
В это мгновение Роман отчетливо почувствовал: она сделает это. Сделает это там, в бане, на грязном этом покрывале в зеркальной комнате, наравне со своими проститутками. С одним бандюком или с несколькими — и ей будет все равно. Она это сделает. Без любви. Может быть, ради удовольствия. Может быть, лишь ради того, чтобы отомстить ему, Роману.
— Ты обиделась, — сказал он осторожно.
— О чем ты?! — воскликнула Анжелика с сарказмом. — На что я могу обидеться? Поезжай к своей жене и займись с ней любовью. А я тоже найду, с кем мне это сделать.
Она сказала это словами.
— Ах, вот так, — еле выдохнул Роман.
— Да, — Анжелика была очень спокойна.
— Подожди, — он положил ладонь на ее руку. — Ты уверена, что не хочешь домой?
— Да.
— Ты уверена, что хочешь туда пойти?
— Да.
И Роман отступил перед ее напором.
— Ну… хорошо… — пробормотал он. — Я позвоню тебе завтра.
— Нет, — сказала Анжелика с нажимом. — Не вздумай звонить мне завтра. И в ближайшую неделю тоже. Иначе я тебя так пошлю!
— Я тебе позвоню, — повторил Роман.
— Я тебя очень прошу, — сказала Анжелика сквозь зубы, — не звонить мне какое-то время. Если мне вдруг захочется тебя увидеть — я тебя найду, — она приоткрыла дверцу «Опеля» и поставила ногу в малиновой туфле на поребрик тротуара. — Прощай.
Миллион разных мыслей пронеслось в голове у Романа за одно лишь мгновение; холодный страх пронзил его тело, как нож; пот выступил на лбу.
— Постой! — крикнул он, хватая ее за руку.
— А пошел ты, — брезгливо процедила Анжелика, отталкивая его.
— Постой! — Роман вцепился в ее плечи. — Подожди! Ты вот так хочешь?
— Да, — ответила Анжелика бесстрастно
.— Ты не пожалеешь потом?
— Нет.
— Анжелика! — он в первый раз назвал ее настоящим именем. — Пожалуйста, подожди. Я очень тебя прошу.
Она смотрела на Романа, и, кажется, с ненавистью. «Все кончено», — подумал он. Он так давно уже называл ее Анжеликой про себя, но вслух впервые отважился произнести это имя… такое любимое… единственное дорогое имя. И вот — она уходит.
