— Сколько... Который час?
— Двенадцать. Что случилось?
— Ничего, — замотала головой женщина, — надо вставать.
С этими словами она поднялась с кровати, завернувшись в простынь и заметно покраснев, и ушла в ванную комнату, прихватив одежду.
Обычно это я сбегала с таким же видом из квартир и домов девушек. От меня — ни разу. Вот она, расплата. Я понимала, что она не готова сейчас ни к чему серьезному со мной, но мы же договорились. Что не так? Может, переживала, что я забыла?
Через двадцать минут Света вышла из душа, и туда направилась я. Когда я вернулась в комнату, женщины уже не было. Ни ее самой, ни ее вещей. Я посмотрела в окно и увидела ее, сидящую за деревянным столом, в компании оставшихся гостей. День снова выдался теплым, поэтому некоторые девушки сидели все еще в пижамах. На столе были остатки вчерашнего пиршества, а в руках у всех по чашке с кофе. В холле на первом этаже стояла дорогая кофемашина. Вот все и повадились пробовать эспрессо, капучино, и прочие варианты напитка, названия которых я не выговорю.
Я спустилась вниз, налила себе что-то, что было на первой попавшейся кнопке, и вышла на поляну. Девушки, как по команде, посмотрели на меня. Все, кроме Жанны. Она демонстративно отвернулась в противоположную сторону, делая вид, что очень увлечена разглядыванием травы. Я поздоровалась со всеми и села на скамейку рядом с Верой, которая хитро мне подмигнула, в то время как Оля закатила глаза и покачала головой.
— Ну, как спалось? — решила я прервать молчание, которое давило мне на мозг.
— Отлично, на свежем воздухе совершенно потрясающий сон, — отозвалась Наталья Петровна, — даже сверчки не мешали.
— Тут есть сверчки? — спросила я.
— Сверчки есть везде, — ответила Оля, помешивая ложкой сливки в кофе.
— Может, ты их не слышала из-за странных звуков, которые продолжались всю ночь? — ядовито вставила свое слово Жанна. Я перевела взгляд на Свету, которая закашлялась и покраснела. Вновь повисла тишина, пока Наталья Петровна не всплеснула руками и не сказала:
— Да ладно вам, ну трахались они, и что такого?! Им же не по девяносто в конце концов!
Лицо Светы было просто бордовым. Вера захихикала, Оля и Жанна почти одновременно цокнули языками, перебравшая накануне коллега Ольги вообще не слушала наш разговор, потому что постоянно пила воду, остальные просто улыбались.
— Я пойду отнесу вещи в машину, — наконец, прокашлявшись, сказала Света и выскочила из-за стола.
— Я помогу, — поднялась я следом, намереваясь поговорить с женщиной.
— Нет уж, ты всю ночь помогала, — прошипела Оля и направилась вслед за своей подругой.
Я беспомощно села обратно. Вера положила руку мне на плечо и ухмыльнулась. Спасибо Наталье Петровне, женщина с остальными девушками отправилась в дом, чтобы навести порядок, поэтому мы с Верой остались вдвоем.
— Чего ты лыбишься? — нахмурившись, спросила я.
— Ну как? Как тебе удалось? — Вера так широко улыбалась, что хотелось ей врезать.
— Что?
— Да ладно, весь дом вас слышал. Похоже, ты правда хороша, — усмехнулась подруга.
— Заткнись. Мы решили, что это просто секс. Правда сегодня с утра она сама не своя.
— Почему?
— А я откуда знаю? Может, думает, что я начну на чем-то настаивать.
— А ты начнешь?
— Что? Нет! Не сейчас, по крайней мере. Нет, я хотела бы, но я понимаю, что мне придется заново заслуживать ее доверие. А это не самый легкий и быстрый путь, — вздохнула я, делая глоток и морщась, — я налила себе какую-то дрянь.
Вера схватила мою чашку и попробовала.
— Это американо. Вроде бы. Крепкий.
— Я и говорю — дрянь. Фу. Лучше бы банку обычного растворимого поставили.
— Да, тогда дрянь смогла бы приготовить ты сама, — усмехнулась Вера, — так и что? Ты поговоришь с ней?
— Конечно поговорю, Вера. Если твой Цербер меня подпустит к ней.
— К слову, из-за вас у нас вчера ничего не вышло. Так что Оля злая не только потому, что ты опять залезла к Свете в трусы.
— Почему это? Мы были в другой комнате.
— Тут такая слышимость, что она сказала, что не может заниматься сексом, пока слушает, как громко кончает ее подруга.
— Предрассудки, — фыркнула я, — о, вспомни черта...
— Эй, это все-таки моя девушка, — ткнула меня в бок Вера, наблюдая за приближающейся Ольгой.
— Я же любя, — прокряхтела я, потирая ребра.
— Через полчаса можно выезжать, — сказала девушка, подойдя к нам и бросив на меня сердитый взгляд.
— Кто как поедет? Я, наверное, со Светой... Хотя я не уверена, — пробормотала я.
— Я тоже не уверена, — фыркнула Оля.
— Ну хватит, правда. Мы взрослые люди, и...
— Кто? Ты? Ты — взрослый человек? И как давно?
— Оля, — Вера чувствовала нарастающий конфликт и постаралась остановить его еще в зачатке, но куда там. Если у Ольги что-то свербило, то преступник не уйдет от наказания. Прокурорша, что сказать.
— Что "Оля"? Сначала она трахается непонятно с кем, ломает единственное, что было стабильное в ее жизни, разбивает сердце моей подруги, обманув ее и предав, а потом со спокойной душой с ней спит, будто ничего и не было! Это еще и на моем дне рождения! Взрослый человек, нечего сказать.
— То есть если бы это произошло в любой другой день, ты бы так не орала? — вставила слово я.
— Ты клоун! Тебе тридцать два, но ты просто клоун!
— Оля, я не насиловала ее. Она была...
— Ты воспользовалась ей, ситуацией, алкоголем, я не знаю, чем еще. Какая женщина в здравом уме сама свяжется с тобой?! Ты же все только разрушаешь!
— Оля, хватит! — рявкнула Вера.
— Не хватит! Извини, но я выскажу все, что я думаю, твоей подруге прямо в лицо. Ты же не против? — глаза девушки стали еще темнее, чем обычно.
— Нет, продолжай, — я сама была на взводе, так что этой энергии надо было куда-то выйти.
— Знаешь, я считаю, что люди делают много ошибок в своей жизни. Правда. Но они на них учатся. Но не ты. Ты сама ошибка и сплошное недоразумение. В тебе вообще нет ничего человеческого! Ты даже не животное, ты хуже! Животные умеют заботиться о ком-то и думать не только о себе! Что далеко ходить! Даже своей подруге ты звонишь в большинстве случаев, когда тебе что-то надо! Но я не Вера. Я не буду потакать твоему эгоизму! Думай, Марина, иначе рано или поздно вокруг тебя не останется никого.
Выдав эту тираду, Ольга быстрым и решительным шагом направилась в дом, на пороге которого уже столпились девушки, слушая ее выступление.
Я стояла, не в силах даже ответить. А что бы я сказала? Оля долго терпела. Она была права не во всем, но в главном. Мой эгоизм не дает мне выстраивать нормальные отношения с людьми.
— Слушай, не обращай внимания, она...
— Не надо, — я вывернулась из-под руки Веры и взяла рюкзак, — слушай, я поеду. Сама. Скажи Свете, что... мне жаль. И что я не собираюсь от нее ничего требовать, пусть не переживает, ладно?
— Куда ты пойдешь? До автобусной остановки два с лишним километра.
— Да неважно. Хочу побыть одна. И еще, передай Оле, что я прошу прощения, что испортила ей праздник.
— Марина, не глупи...
— Вера, пожалуйста. Передашь? — я стояла с рюкзаком на плече и еле держала себя в руках.
— Передам, — вздохнула подруга, — из ворот выйдешь, и направо, потом вдоль узкой дороги, через поле. Так быстрее до остановки.
— Спасибо. Извини еще раз, — сказала я, кивнув, и направилась к выходу.
