И говорил он манерно. В аккурат с такой интонацией, с какой обычно пародируют геев.
Я едва сдерживала насмешливую улыбку и стояла перед ним, до боли прикусив язык.
— Итак, девочки, — вещал Вениамин. — Запоминайте! Все страховки перед каждым выходом проверяю я! Только я! Не самовольничаем. На ближайшие пять дней я ваш царь и бог! Уяснили?
В целом забавный малый. А когда показывал нам прохождение трасс, был похож на гуттаперчевого пластилинового человечка.
Всего конкурсанток было десять вместе со мной.
Уверенные в себе, кричаще спортивные, глядящие друг на друга свысока.
«Не подружимся», — сделала я про себя вывод.
И правда: в мешочке с мелом у одной из девиц обнаружилось разбитое яйцо.
Когда-то недоброжелатели в детском доме сунули кокнутое протухшее яйцо мне в карман пуховика, так что я знаю, как это неприятно.
Девице, конечно, мешочек с мелом заменили и даже начали расследование «кто виноват?», но чисто для проформы и успокоения разбушевавшейся обиженной конкурсантки.
Первые два дня нас, с перерывами на короткие кофе-брейки, тренировали и объясняли, по какому сценарию начнётся шоу.
Как я и думала: никто не подружился ни со мной, ни друг с другом. А так как я на тренировках не ударила лицом в грязь, то и в мою провинциальную сторону время от времени обращались косые взгляды. Но ничего. Мы это дело переживём.
***
Вечером второго дня я варёной сосиской лежала у себя в номере и болтала с Костей.
— Наташа, он полночи грыз ножку кровати и не давал мне спать, — жаловался на Дружка муж.
— Это потому что ты с ним недостаточно ласковый, — тут же оправдала я пса.
— Поверь, то, что я его ещё не прибил, это уже великая милость с моей стороны… — драматично вздохнул он.
Вдруг электронный замок двери моего номера пиликнул, впуская неведомого незваного гостя.
«Это, что, шальная уборщица ко мне пожаловала на ночь глядя?» — испугалась я.
— Костя… кажется, ко мне в номер кто-то забрался, — полушёпотом сообщила ему я, на цыпочках пробираясь к коридору.
— А у тебя точно отдельный номер? — спросил Костя.
— Да… — и тут я увидела «гостя». — А-а-а! — завизжала я. — Какого хрена?! — и обратилась к Косте: — Я тебе перезвоню, — не глядя ткнула на кнопку «сброс» и кинула мобильник на ближайшее кресло.
— Приветик. Чего сразу визжать? — блеснул божественной улыбкой Артур.
— Какого хрена, я спрашиваю? А если бы я голая была?
— Тогда я с удовольствием посмотрел бы на тебя обнажённую, — стрельнул он в меня глазками.
Ну да. Чего он там в женском теле ещё не видел?
А я… стою в проходе между комнатой и коридором босиком и в костюмчике с нелепыми золотистыми единорогами, которые утверждают, что не верят в людей.
«I don’t believe in humans», — гласила надпись на моей футболке.
— Чего надо? — грубо, окончательно проникшись неверием в людей, спросила я.
— Да хотел позвать прокатиться по городу, пообщаться, — предложил он и томно так исподлобья посмотрел на меня.
— Сдурел что ли? Не пойду я с тобой никуда! — нахмурилась я. — И вообще: не смей больше являться ко мне!
— Ну, технически номера для конкурсанток оплачены мной и у меня есть запасные ключи от всех дверей, — похвастался он.
— А чего ты не к столичным красоткам припёрся тогда? Пусть они тебя облизывают, а я устала и хочу спать! Так что вон отсюда! — заявила я.
— Какая ты злая, — усмехнулся Артур. — Я всего лишь хотел пожелать тебе удачи на завтрашних соревнованиях, а ты сразу прогонять…
— А ты в следующий раз лучше выбирай конкурсанток, — посоветовала я. — Я знаешь ли, не любительница гулянок и сомнительного общения, — и недвусмысленно махнула рукой в сторону двери.
Артур ушёл.
«Ах, как сейчас не помешал бы Дружок, тяпнул бы этого Артурчика, чтобы не повадно было по чужим номерам шастать. Или хотя бы Костя», — подумалось мне.
— Фух! — я плюхнулась в кресло, прямо на свой мобильник, вытащила его и обнаружила, что разговор с Костей ещё идёт. — Ой ё… — простонала я и прислонила трубку к уху. — Блин, блин, блинский… Ты всё слышал, да?
— Слышал, — недовольно и устало ответил Костя.
— Прости. Я, правда, не знала, что у него есть ключ от моего номера. Ох, не волнуйся. Этот козёл ушёл.
— Вот этого я и боялся, — донеслось из трубки.
— Чего это?
— Конкурентов. Соблазнов, которые на тебя посыплются, — ответил Костя.
— Это каких таких соблазнов, а? Да у меня руки-ноги дрожат от перетрена. Упахалась так, будто вагон муки в одиночку разгрузила. Какой, на фиг, соблазн? — чуть не взвыла я. — А завтра уже соревнования, так что не изводи меня своей беспочвенной ревностью!
— Ладно, Наташа…
— Чего ладно? — не поверила я в его спокойствие. — Ну, возьми дни за свой счёт и приезжай, будешь меня охранять. Только не надо обижаться, я же ни в чём не виновата.
— Ты же знаешь, что в этот раз мне не вырваться. Я сижу в жюри на научно-промышленной конференции, которая проходит на этой неделе. И я не обижаюсь на тебя, я переживаю.
— Мне тоже не по себе тут одной, но я же обещала вести себя хорошо. И веду. Я люблю тебя, — обычно я никогда не признаюсь в любви первой, а тут прям накипело. Вырвалось.
— И я тебя люблю, — ответил Костя. — Доброй ночи.
— Доброй ночи, — и я отключила разговор, на этот раз уже точно.
Да так горько мне стало, что я, такая маленькая и беззащитная, одна на чужбине… Скупая слеза скатилась по щеке.
Но не успела капелька доползти до подбородка, как я вдруг вспомнила, что я же, блин, звезда! И если и есть в гостинице маленькие и беззащитные девочки, то точно не в моём номере. Завтра я им всем покажу!
Глава 11. Опасайся горячих девиц!
Наступил день соревнований.
В первой эстафете я попала в самый конец. Участниц разделили по парам, и мне по жребию выпал последний номер.
По сценарию всех участниц заставили говорить в камеру всякую лабуду для телешоу. Я сморозила банальную банальность о том, что у меня хорошо получается ползать по скалам, поэтому я этим и занимаюсь. Всё. А что ещё должна была сказать девочка, которую впервые в жизни снимают на видео? В общем, отнюдь не своими бегающими глазками и ужимками я покорю публику.
Я смотрела на трассу и уже в уме прокручивала каждое своё будущее движение.
Когда подошла моя очередь взбираться вверх по трассе, я неожиданно собралась и…
— Воу-воу-воу! — заголосил ведущий, он же комментатор. — Вот это старт! Участница под номером десять летит вверх, как на реактивной тяге!
Мне так хотелось взобраться вверх, что я забыла про волнение. А нет волнения — нет потных ладошек. Нет потных ладошек — реже суёшь руку в мешочек с мелом. Реже суёшь руку в мешок — экономишь время.
Первая победа далась мне неожиданно легко. Я сначала даже не поняла, что добралась до финиша.
Зато мой триумф очень даже заметили другие. За кулисами меня недвусмысленно толкнула девица ростом на голову выше.
Упс… Похоже, я кому-то насолила.
Прохождение второй трассы было в этот же день. На этот раз короткая сверхсложная, где запросто можно сорваться и получить ноль баллов. И тогда — выбываешь.
Но, так как после первой бесспорной победы я не обольстилась, то и ко второму этапу подошла с полной сосредоточенностью.
Я уже проходила эту трассу. И вообще, в горах были места посложнее — и ничего.
Однако три участницы выбыли из соревнования. На второй заход их не пустили.
— Сорвись, а то хуже будет, — пригрозила мне девица, та самая, которая толкнула меня.
— И тебе того же, — улыбнулась я в ответ.
Не люблю я пакостников. Пакости — признак слабости и дурости. Пакостники никогда по-крупному не выигрывают. Во всяком случае, мне хочется в это верить.
