а она сделает это поверь, я вырву твои руки и скормлю крокодилам в местной реке.
– Я и не думал…
– Думал, Латиф. Если ты считаешь, что тебя не видно насквозь, то очень ошибаешься, наивно полагая что окружающие глупцы. Ты как стекло – прозрачный. Твое нутро смердит. То, что тут произошло останется, между нами. А в сторону Далии и смотреть не смей, как и пытаться ее воспитывать. Понял меня?
Он зло пыхтит от моего приказного тона, но все же отвечает:
– Понял.
– Отлично. Пора вернуться на помолвку, – сильно хлопаю его по спине и ухожу в дом.
Пусть только попробует, я выдерну его хребет, если он к ней прикоснется.
Вхожу в дом в настроении готовом убивать и смотрю на притаившуюся на банкетке невесту.
Видит меня и тут же вскакивает, избегая смотреть в глаза.
– Я задам тебе вопрос, Далия и хочу услышать ответ. Правдивый ответ.
Поднимает голову и приоткрывает рот, что-то сказать, но в итоге просто кивает мне.
– Есть что-то, что я должен узнать, до свадьбы? У тебя один шанс.
На самом деле задав вопрос, я не знал, что именно хочу услышать, но мало ли. Например, скажи она мне что тот мужик ее любовь, и она против свадьбы? Что я сделал бы? Отменил все?
Нет, это просто способ узнать то, что она может скрывать.
– Ничего. Я понимаю ваши смятения, но…
– Твои, Далия. Не зови меня на «вы». Мы не живем во времена наших родителей. Поэтому для тебя я Таир и на «ты».
Кивает.
– Что ж, раз мы с этим все выяснили, тогда тебе стоит понять кое-что. То, что было сейчас во дворе последняя вольность и то, что я спускаю тебе. Впредь ты мое лицо. Ты честь моей семьи. Не только нашей с тобой и Амиты. Мои родители, твои – это все ты. Твое поведение, твой образ – это зеркало. Полагаю, Неха успела тебе все это сказать не раз, но как я понимаю, мне сейчас стоит тебе об этом напомнить. Любое пятно на чести и достоинстве семьи будет караться. Я не злой человек, но не потерплю грязи в своем доме. У тебя будет максимальная свобода, но в ответ тебе придется постараться, а условие всего лишь одно – честь, Далия и уважение. Больше этой темы я надеюсь мы касаться не будем. Ты поняла меня? Услышала?
– Да… я… я поняла. Прости…те.
– Хорошо. Пора нам вернуться за стол.
Пропускаю ее вперед, понимая, что злость не ушла. Вытаскиваю телефон и отправляю известную информацию по тому Малику своим людям, чтобы в ответ получить все что есть. Я должен понимать кто он, потому что он смотрел как человек, который не привык сдаваться.
Орхан
Сейчас я ощущал себя так, словно у меня раздвоение личности и какой половине я отдавал предпочтение пока не решил. В каждой была своя правда. Одна была истинной, другую я желал.
И все же я склоняюсь к тому, что она это говорила не для меня, а для них.
Мне нужен план. Я выкраду ее.
Как же раздражали их высокомерные рожи. Хотя братец тот еще подонок оказался, выпендривался, да и только, в то время как Таир был самим собой, потому что знал, кто тут хозяин положения.
Но все это ерунда. Далия попала в их лапы, и я должен вернуть ей ее мир, тот, что я обещал.
Ее слова царапали, но я понимаю ее страхи. Она же просто напуганная девушка.
Вернулся домой и сразу же был пойман отцом.
– Ну как?
– Я должен ее забрать, отец.
– Орхан, ты же понимаешь кто эти люди? Вспомни события той давности, когда тебя чуть до конца дней не отправили за решетку с позором насильника. У них есть не только деньги, у них есть власть. Тут каждая вторая девушка не согласна на брак, однако…
– Однако, мы говорим не о них, а о ней одной. Я не могу просто взять и сидеть в стороне, пока ее выдают замуж против воли. По закону подобное запрещено. А я больше не студент и могу заявить о несогласии брака. Буду защищать в суде.
– Да нет тут закона, – прикрикнул он устало. – Точнее не для них. Закон работает для обычных людей, для них – это просто слова, нацарапанные на бумажке.
– У меня есть деньги. В переводе на наши, это огромная сумма.
– Я же сказал тебе, что в данном случае борьба не на уровне денег будет, а на уровне обладания властью.
– Что ты предлагаешь, отец? – не выдержал и сорвался на крик. – Что? Что мне сейчас сделать?
– Уезжай. Она больше не твоя, и твоей не будет, пойми. Теперь она не просто чья-то дочь, она невеста и это значит, что ты переступаешь дорогу не Магди Хуссейн, а Даяну Аббас. Этот уровень власти недосягаем. Стоит ему намекнуть шейху о проблеме…
– Значит я пойду к шейху, – и я пошел бы, если бы не знал, как нелепо выглядят мои слова.
Если бы не знал, что маятник времени не остановить и не повернуть вспять никогда.
Ее телефон был выключен, а на улице она не появлялась. Наше место оставалось грудой камней не более того, а я чувствовал ее боль физически. Я пытался составить план, но ничего не выходило. Рассыпалось как песочный замок.
– Ну привет, Малик, – услышал однажды вечером, около дома, закрывая вывеску лавки снаружи.
– Чего тебе, Латиф.
С ним была охрана и я понимал, что мы не станем только разговаривать. Он приехал не за этим.
– Решил прокатиться по городу, поглядеть как поживает тот, кто чуть не уничтожил репутацию моей семьи и не похоронил заживо Далию.
– Не мели чушь. Вы удерживаете ее силой в доме, потому что знаете, что она при первой возможности убежит.
– Понимаешь в чем дело, – вытаскивает руки из карманов и закатывает рукава белой рубашки. – Ты так долго жил за границей и изучал законы чужой страны, что позабыл законы своей. Но я сегодня добрый и с радостью напомню о них.
Рядом вырастают двое и тут же хватают под руки. Но я не совсем лох и тут же вырываюсь, а после бью каждого так, что они приседают на землю.
Брат Далии не пошевелился, пока я все это проворачивал и смотрел с насмешкой.
– Я знаю, что ты спортсмен, но тебе это не поможет. Поэтому продолжим, – в висок упирается нечто холодное, и тут я понимаю
