эмбрионов было несколько, — Ольга смотрела чуть ли не с возмущением, — из них выбрали лучшего и подсадили сурмаме. Это нормальная практика!
— Куда дели остальных? — прохрипел он.
Он еще по дороге просчитал варианты, как действовать, если окажется, что Нинка заморозила эмбрионы. Срочно отобрать всех. Найти в самые сжатые сроки суррогатных мам. Пересадить все эмбрионы, которые найдутся, даже самого слабенького. Всех до одного.
Потом представил отряд беременных Лидий, которые выстроились перед ним по росту, придерживая животы, и понял, что сходит с ума.
А может проще сжечь клинику? Просто сжечь к гребеням?
Ольга наверняка прочувствовала его настроение, потому что вскочила из-за стола, по стеночке пробралась к стеллажу и достала оттуда папку.
— Так, Арсанов, не дури, — предупредила, подсовывая документ, — вот заявление, подписанное твоей женой.
— Она не моя жена, — зло рыкнул Арсанов.
— Конечно, извини, — поправилась Ольга и еще ближе подтолкнула документ. — Вот. Все эмбрионы по просьбе клиентки были утилизированы.
Тимур закрыл глаза и открыл. Закрыл и открыл.
— Сколько их было?
— Три. Всего три, — поспешно пояснила Ольга, — сначала было пять, два оказались нежизнеспособными. Не смотри на меня волком, это естественный отбор, такое в каждом цикле может происходить внутри женщины, Тимур, ты об этом и знать не будешь.
— А те три? — исподлобья глянул Арсанов.
— Один из них твоя Соня, — ответила Ольга и отвела глаза.
— Ясно, — сказал Тимур и встал.
Взял в углу тяжелую керамическую вазу и запустил в стеллаж. Стол перевернул, монитор и компьютер вышвырнул из окна вместе с беспроводной клавиатурой. Ольга только голову руками прикрывала, забравшись с ногами на диван.
Прощаться не стал, водителю сказал, чтобы вез его к Широкшиным. Нинка, когда его увидела, спряталась в доме и правильно сделала. Но он все равно ее догнал. За шею схватил, чуть не задушил, хорошо, оба Широкшина дома были.
Брат отбирал у него Нинку, старший Широкшин вместе с водителем Тимура пытались его оторвать от бывшей жены.
— Сука, ты моих детей убила, — Тимур рычал как раненый зверь.
— Тихо, Тимур, успокойся, ну? — уговаривал Борис Широкшин. — Ну убьешь ты ее и что, легче тебе станет? Или в тюрьму хочется загреметь? У тебя дочка, о ней думать надо.
— Оставь ты уже ее в покое, — сверкал глазами Глеб, брат Нины. — Ты с сестрой развелся, без денег ее оставил, что ты еще от нее хочешь?
— Ничего, — процедил сквозь зубы Арсанов, стряхивая с себя руки Бориса.
Он и правда ничего не хотел. Убивать Нину тоже не хотел, просто накрыло.
Второй раз накрыло, когда он вычитал, что анонимные доноры не дают согласия на фото, но к их биоматериалу прилагается описание внешности.
— Тимур, я тебя, когда вижу, начинаю заикаться и хочу сбежать через окно, — у Ольги и правда был вид, будто она собирается перемахнуть через подоконник.
— Беги, здесь второй этаж, невысоко, — Арсанов уперся в стол. — Скажи, какая она? Сонина… донор.
Сказать «мама» у него не повернулся язык.
— Что ты хочешь знать? — на выдохе спросила Ольга.
— Цвет глаз, волос, рост, вес, привычки, хобби, — начал он перечислять, и снова возникло непреодолимое желание задушить Нину. Вместе с Ольгой.
— Это была очень красивая девушка, Тимур. Красивая и умная, — ответила та, с опаской глядя на Арсанова.
— Ты ее видела?
— Нет. Читала описание. Мы с Ниной вместе выбирали, она хотела, чтобы ваш ребенок был самым лучшим…
В этот раз он ограничился тем, что сбросил на пол принтер со сканером. Все равно потом покупать придется, он и в прошлый раз все оплатил. Сам, его никто не просил.
— Что ж вы обе такие суки, а? — спросил на прощание Ольгу, вновь укрывшуюся от него на спинке дивана. И уехал.
Потом накрывать стало реже. Наверное, привык.
* * *
Сегодня дождь лил целый день, а к вечеру начался настоящий ливень. Тимур отпустил водителя, пришлось самому садиться за руль. Пережидать дождь не стал, и теперь он не ехал — плыл по вечернему проспекту как на катере. Хорошо, его танк по любой воде может пройти, другие машины вокруг были затоплены едва ли не по самые окна.
Взгляд упал на троллейбусную остановку. Под навесом за сплошной стеной дождя стояла девушка с ребенком в рюкзачке. Высокая, тоненькая, а ребенок большой, больше Соньки.
Девушка явно продрогла, капюшон толстовки натянула по самый нос. Она поглядывала то на дорогу, то на небо, то на телефон в руке. Наверное, пытается вызвать такси, но в такую погоду это просто нереально.
Повернул к остановке и въехал под самый навес, притормозив прямо перед растерянной девушкой. Спрыгнул в лужу, обошел свой танк и распахнул дверцу.
— Давайте сюда ребенка, у меня дочка маленькая, здесь есть автокресло… Вы?
— Вы?
Они сказали это одновременно, изумленно уставившись друг на друга.
— Бодька? — кивком указал Тимур на малыша, уткнувшегося в грудь мамы.
— Бодька, — широко улыбнулась Полина. — А как вы назвали дочку?
— Сонечка. София, — поправился Арсанов. — Давайте вашего парня.
— Он ни к кому не идет, он…
— Скорее, Полина, вы сейчас его намочите и сами промокнете, — нетерпеливо сказал Тимур, протягивая руки.
Он с опаской взял ребенка — все-таки, непривычно держать такого большого — а тот неожиданно заулыбался, демонстрируя несколько проросших зубов. У Сони пока еще ни одного нет.
— Вы ему понравились! — Полина тоже улыбнулась.
— Теперь ясно, в кого у него такие ямочки, — сказал Тимур. Малыш и правда был очень похож на свою маму.
Только сейчас Арсанов заметил, что ножки мальчика разведены в стороны и зафиксированы ремешками. Знакомое сооружение.
— Стремена? — спросил он Полину. Та утвердительно кивнула.
— Дисплазия. Мы как раз едем с массажа, а тут такой дождь!
— Знаю, у меня такое же было. Мать до года в стременах таскала, даже фотографии есть.
— Нам семь месяцев.
— Я помню. Большой уже!
Он усадил мальчика в кресло, и тот попытался схватить Арсанова за уши.
— Он никогда не улыбается незнакомым людям, — потрясенно проговорила Полина.
— Ему понравились ромашки, — подмигнул ей Тимур, захлопывая дверцу.
Всю дорогу он улыбался, пока Полина не попросила высадить их возле торгового центра. Ливень перешел в затяжной дождь, Тимур смотрел, как ее тонкая фигурка удаляется по направлению ко входу, и его охватило непонятное чувство. Как будто он что-то потерял.
Он даже из машины вышел, так захотелось ее догнать, остановить.
Зачем? Что он ей скажет? Наверняка у нее есть муж, такая красивая девушка не может быть одна. А у него Соня. И все равно хотелось бежать за девушкой.
С ума он сошел, что ли?
Завибрировал телефон.
— Мама? Что-то случилось?
— Да, сынок, приезжай,
