— Я тоже так подумал. — побарабанил пальцами по столу. — Но всё равно жалко Лиса.
— С чего он вообще с ней начал общаться? — полюбопытствовал.
Вроде как Кравцова только сегодня утром снова таранила мой телефон, а теперь выясняется, что она со Стасом. Странно.
— Да хрен его.
Ненавязчивая нервозность, проявляющаяся постукиванием ноги под столом, достигла апогея и я порывисто встал со стула.
— Ты куда? — округлил глаза друг.
— Я знаю только одно место, где можно пообедать без свидетелей, — пробормотал себе под нос и вышел из столовки.
Не выдержал.
Хочу увидеть её до белых мушек перед глазами! Так сильно!
Резво поднимаясь по лестничной площадке, ведущей на крышу, последнее, что я ожидал (хотя и надеялся), — это действительно столкнуться со Снежинкой. Зареванной. С опухшим лицом и красным носом.
Она удивленно посмотрела на меня, невинно хлопая длинными черными ресницами. Видимо, также не ожидала встретить меня здесь.
Меня прошиб холодный пот от одного её вида. А в мыслях набатом стучало: «убью того, кто посмел обидеть и довести до слёз». И себя в первую очередь, за то, что не прекратил омерзительные слухи и травлю раньше.
Эгоистичный баран!
Видеть её, такую хрупкую и несчастную, оказалось невыносимым. В груди всё неприятно сжималось, и я не знал, куда деть глаза, пока они случайно не наткнулись на чужую ветровку, накинутую поверх миниатюрных плеч.
Яростная пелена встала перед глазами. И я только и смог, что взреветь, стаскивая с плеч девушки куртку другого парня:
— Чья?!
Её испуганный взгляд не остановил. А только ещё больше спровоцировал, потому что на дне голубой радужки так явно плескалась ничем не прикрытая вина. И это молчание…
— Чья?! — повторил.
Поняв, что ответа я сегодня так и не дождусь, пошарил глазами по спортивной ветровке, которую с ненавистью сжимал в руке. «Кирилл» было вышито там.
Кирилл?! А я-то думал, почему куртка кажется такой знакомой… Что он вообще здесь забыл?!
В мыслях пролетела одна нецензурная брань. И отчего-то меня никаким боком не волновало, что мы с девчонкой, по сути, ничего друг другу не должны. И никем друг другу не приходимся.
— Я убью его.
И это была последняя внятная мысль, прежде чем я вцепился в девчонку. Хотелось заклеймить её. Показать каждому в этом гребанном универе, что никто не смеет прикасаться к той, кого выбрал Дракон. К его девочке.
И я это сделал. Смял податливые губы. Впился в них, как в бутылку виски последние два года. И сминал до тех пор, пока она не поддалась. Пока не расплавилась в объятиях и не начала оседать. Так, что пришлось обхватить её за талию и вжать в своё тело.
Ммм… В штанах стало слишком тесно.
Я вдыхал воздух возле её шеи, и пытался стереть знакомый ненавистный одеколон. Заполнить всё пространство своим запахом, чтобы не было больше ничьего. Чтобы от неё пахло мной. И никем другим.
Это желание пульсировало не только в голове, но и передавалось импульсом вниз по телу.
Я что-то бормотал девчонке, потеряв контроль. Мне крышу сносило от того, что пока я сидел в столовке, Кирилл грел её там, на крыше. Утешал, стирая кристально чистые слезинки с щек Снежинки. И вскипал.
— Моя! — прорычал в забытьи, потёршись носом о нежную кожу шеи.
Заглянул в глаза принцессы, чтобы и она это поняла. Навсегда запомнила! И больше не смела никому показывать свою слабость.
Никому, кроме меня.
И снова накрыл её пухлые губки. Руки сами скользнули вниз, намереваясь обхватить бедра девчонки и закинуть их на себя. Но не тут-то было! Эта бестия прикусила мне губу!
— У принцессы прорезались зубки? — стёр большим пальцем кровь.
Хотелось демонстративно слизнуть её, проведя аналогию с тем, что я с ней сделаю, как только дотащу до ближайшего укромного уголка, но её решительно настроенный против меня и того, что между нами происходит, взгляд остановил лучше любой оплеухи.
— Не прикасайся ко мне! — маленькие ладони уперлись в мою грудь.
Я бы рассмеялся попытке, если бы не дрожь по всему её телу.
Напугал?
— Если я чего-то хочу, то я это непременно получаю, Снежинка. — решил донести до неё простую мысль. Чтобы приняла её, как данность и смирилась. Я не отступлю. — И советую тебе сдаться добровольно, потому что иной вариант тебе не понравится. Ты будешь моей в любом случае. А так ещё и насладишься всеми сферами наших взаимоотношений. Поверь, ты не пожалеешь.
Пока я говорил это всё, перед глазами уже раздевал девчонку в подсобке и…
— Только через мой труп!
Вот упрямая! И ведь лжёт, как Тротский. По глазам вижу, что ей самой не терпится продолжить. Что ей понравилось. И непременно понравится то, что я с ней сделаю чуть позже.
— Мне кажется, ты нагло врёшь, Снежинка. Этот голодный взгляд, направленный на мои губы, говорит о том, что ты уже таешь, растекаясь в моих руках. — проурчал на ухо и, не удержавшись, прикусил мочку сладкого ушка.
Девчонка дернулась, а меня прострелила волна удовольствия.
Да! Хочу еще раз почувствовать это!
Но я не учёл того, что увлекшись сладкой принцессой и её шикарным телом, потерял бдительность. И, навалившись, Снежинка сумела отпихнуть меня, тут же дав дёру. Да так, что только пятки сверкали.
Что ж, хочешь поиграть в догонялки? Будут тебе догонялки. Охота началась.
И, повесив куртку сводного брата на перила, погнался за маленькой бестией.
Вот только догнать не успел. Принцесса, как в той грёбанной сказке о золушке, испарилась. Как сквозь землю провалилась, стоило часам пробить время начала следующей пары. И сколько бы я не искал, найти её так и не смог.
***
Юлия Снежина
— Подбросить? — из Лексуса, припаркованного у ворот университета, показалась черноволосая макушка. — Мне кажется, тебе точно нужна моя помощь.
Кирилл сверкал белозубой улыбкой, словно начищенный серебряный таз.
Адреналин, подстёгивающий к быстрому принятию решения, подсказал, что предложение парня не просто отличное, а идеальное. Так и только так я могла спрятаться от Грозовского, который следовал по пятам.
Я чуяла это затылком! Ощущала его неподалёку всей кожей, которая покрывалась гусиными мурашками.
Не сбавляя скорости, распахнула пассажирскую дверцу машины и нырнула на заднее сиденье, пригнувшись. Еще и Кириллу шикнула, активно жестикулируя, чтобы тот тоже спрятался.
Беззвучно смеясь, парень исполнил мою просьбу. И в такой вот неловкой позе мы провели около пяти минут. Пока мои щёки не покраснели от стыда, стоило мне понять, что за нелепая и комичная ситуация сейчас произошла.
— Давай я посмотрю, ушёл твой преследователь, или всё ещё пасёт тебя? — предложил Кирилл, осторожно выглядывая из-за руля.
Вид при этом у него был весьма серьезный. Будто мы скрывались от реально опасной погони. А в глазах искрились весёлые смешинки, которые выдавали парня с головой.
Приосанившись, черноволосый парень нахмурился и внимательно оглядел пространство вокруг машины. Даже руку козырьком сложил и приложил ко лбу.
— Всё чисто, можешь вылезать, зайка.
— Я не зайка, — буркнула, чувствуя себя, по меньшей мере, глупо. — И… Спасибо.
— Я так понимаю, свидание у нас начнется раньше условленного времени? — перегнулся через сиденье Кирилл, рассматривая меня с ног до головы. Закончив с осмотром, недовольно покачал головой и цокнул языком. — Нет, так не пойдёт.
— Что не пойдёт? — не поняла я.
— Твой наряд совсем не подходит для нашего свидания. — произнёс парень, а затем протянул руку и заправил мне за ухо выбившиеся непослушные пряди. — Нужно с этим что-то сделать и срочно! — с важным видом легонько щёлкнул меня по носу.
Кирилл не вызывал у меня отторжения от слова «совсем». Скорее, некие братские чувства. Мне было с ним спокойно и весело, будто я его давно знаю. В отличие от Грозовского, от одного взгляда которого всё моё тело покрывалось мурашками страха. И хотелось сбежать поскорее, лишь бы прекратить всю эту какофонию непонятных чувств, смешанных в один нестерпимый клубок.
