Она выглядела восхитительно, съедобно, с ног до головы, когда пошла и начала болтать с измазанной маслом группой накаченных парней, которые были намного моложе меня.
Я держал на поводке собак ее горячих подруг-лесбиянок и просто смотрел, как она выбрала одного из них, явно самого привлекательного из всех.
Самого высокого. Самого большого.
Он сверкнул белоснежными зубами, улыбаясь и глядя на нее так, словно она была его особым подарком на день рождения.
Она улыбалась и смеялась вместе с ним, явно флиртуя.
Я чуть не уронил оба поводка, чтобы ударить соседнее дерево, когда она знакомо коснулась его руки.
Тем не менее, я воздержался от того, чтобы пойти туда, вместо этого выгуливая собак, сделав несколько больших кругов по парку, в то время как она продолжала очаровывать этого мускулистого ублюдка целых тридцать минут.
Она без слов пошла со мной в ногу, когда была готова, и мы вышли из парка.
Мы почти вернулись домой к Фрэнки, прежде чем я обрел голос.
— Что это, черт возьми, было?
По крайней мере, она не притворялась застенчивой.
— Я согласилась пойти с ним сегодня вечером.
Я почувствовал, как моя кровь закипает, и, поднимаясь вверх, горячая желчь подступает к горлу.
— Ты что?
— Я полагаюсь на твою мудрость, которая приходит только с возрастом. Я была достаточно молода и наивна, чтобы довериться своему сердцу и дать шанс тому, что происходит между нами, но ты, кажется, думаешь, что это плохо. Глупо. Кто я такая, чтобы не согласиться с тобой? Ты явно старше, а значит, и мудрее. Итак, теперь я делаю то, что ты предложил, пробую завести отношения со своим сверстником. А ты должен позвонить своей подруге-фотографу и пригласить ее на свидание. На словах всё легко, Дейр.
— Ты с ума сошла. Ты действительно думала, что я имел в виду, что ты должна найти какого-то случайного парня в парке? И я никому не позвоню. Пошла ты. Ты не имеешь права указывать мне, что делать. Кто ты, по-твоему, такая?
— Я женщина, которая хочет, чтобы ты жил в соответствии со своими словами. Ты продолжаешь говорить что-то, я буду ловить тебя на слове. Меня тошнит от твоей одержимости разницей в возрасте. Ты зациклен на этом. Ты хотел, чтобы я встречалась с кем-то другим. Я сделаю это. Проблема решена.
Меня так внезапно охватила тревога, что у меня закончился гнев, но я все еще был полон отчаяния.
— Не делай этого. Пожалуйста. Я не хочу, чтобы ты встречалась с ним. Ты же знаешь, это не то, чего я хочу.
Она ровным взглядом посмотрела на меня, и по одному этому взгляду я понял, что она не изменит своего решения.
— Так как насчет того, чтобы выбрать. Сегодня вечером один из нас пойдёт на свидание со сверстником. Ты или я. И если не ты, значит, я пойду на свидание со спортивной крысой.
— Ты будешь… спать с ним? — я чуть не задохнулся, задавая этот вопрос.
— О, Дейр, — тихо сказала она.
Это был не ответ. Я хотел рвать на себе волосы.
— Я пойду, — прорычал я ей. По крайней мере, если я пойду, мне не придётся беспокоиться о том, что она делает всю ночь. — Но ты должна оставаться дома, пока я это делаю. Я хочу, чтобы ты ждала меня, когда я вернусь домой.
Как быстро изменилась ситуация?
— Отлично.
К тому времени, когда мы вернулись, я был так зол, что даже не пытался отговорить ее от всего этого, решив преподать ей урок.
Я убедился, что она находится в пределах слышимости, когда я позвонил Лурдес и поболтал с ней, в конце концов пригласив ее на ужин вечером. Мне повезло (или нет), потому что она не была занята и достаточно охотно согласилась.
Ирис никак не отреагировала, лишь время от времени бросая на меня непостижимые взгляды, пока готовила нам сэндвичи на кухне.
К тому времени, когда повесил трубку, я был в ярости, и мог только надеяться, что бедная Лурдес ничего не заметила.
— Счастлива? — спросил я Ирис.
— Счастье — это не то слово, которое я бы использовала, — сказала она чуть более теплым тоном, чем безразличие.
Она почти ничего мне не сказала, пока я готовился той ночью, надев единственный костюм, который упаковал с собой. Никогда бы не подумал, когда упаковывал его для этого маленького любовного гнездышка, что придётся надеть его на свидание с другой женщиной.
Я был очень несчастен по этому поводу.
Я был полностью одет за десять минут до того, как пришло время идти, когда подошел к ней.
Она смотрела телевизор в огромной гостиной дома, сгорбившись на диване и со скучающим видом переключая каналы.
Я присел рядом с ней, чувствуя себя слишком разодетым в моем костюме, тогда как на ней были шорты и укороченный топ.
Я обхватил ее за бедро и погладил, наблюдая за ее лицом.
Она едва удостоила меня взглядом, все еще переключая каналы.
Я стиснул зубы и встал перед ней на колени, загораживая ей обзор.
Тогда она посмотрела на меня, но этот взгляд ничего мне не сказал.
Я наклонился и поцеловал ее нежные губы, сжимая ее волосы одной рукой, а другой проводя между ее ног, над ее шортами, находя ее клитор своим большим пальцем, и поглаживая кругами вокруг него.
Она извивалась и целовала меня в ответ, но держала руки при себе.
Я скользнул рукой в ее волосы вниз, нашел руку и направил ее к себе, чтобы погладить себя по моим брюкам.
Я довел нас обоих до безумия, прежде чем отстранился, тяжело дыша. Я посмотрел вниз, просунул руку под штанину ее шорт и, обнаружив, что она мокрая, засунул в нее два пальца.
Я двигал ими внутрь и наружу, другой рукой направлял ее руку, пока она потирала мою напряженную длину, все еще поверх одежды.
Она была на грани, когда я вынул из нее пальцы и остановил ее руку на себе, заставил ее крепко сжать мой член, а затем оттолкнул ее.
— Давай закончим это прямо сейчас, — твердо сказал я ей, стараясь говорить разумно (чего я не чувствовал), а не злиться (что я чувствовал). — Я не хочу идти. Я хочу остаться с тобой, прямо здесь, и закончить то, что только что начал. Скажи мне не идти.
Она пристально посмотрела мне в глаза, и я знал ее ответ еще до того, как она это сказала.
— Нет. Думаю, тебе стоит пойти. Я буду здесь, когда ты вернешься.
Уходя, я хлопнул входной дверью не попрощавшись.
Я был так зол, что мне пришлось остановиться на полпути и взять себя в руки. Я не хотел, чтобы Лурдес знала, как сильно я не хочу этого делать. Она этого не заслуживала.
Лурдес была одета сногсшибательно в маленькое черном платье, которое демонстрировало ее подтянутые ноги и открывало лишь намек на декольте. Ее волосы были разделены пробором посередине и длинными густыми локонами свисали до середины спины. Ее макияж был знойным, подчеркивая ее большие, темные, загадочные глаза.
Она была сногсшибательна, это точно. Если бы я не был настолько не в духе, то точно пускал бы слюни от этого вида.
Как бы то ни было, мне приходилось казаться увлеченным, и вести себя так, будто все в порядке.
Я забронировал столик в ресторане «Joel Robuchon» в последнюю минуту, потому что Лурдес однажды говорила мне, что французская еда ее любимая, и я вспомнил это, когда приглашал ее на свидание сегодня. Предполагалось, что это один из лучших и самых дорогих французских ресторанов в городе.
На первый взгляд это, безусловно, впечатляет, заметил я, когда нас проводили к нашему столу. Декор был роскошным, но место было почти безлюдным. Я решил, что это потому, что хотя сегодня и пятница, еда здесь была дорогой, а когда я говорю «дорого», я имею в виду пятьсот долларов за тарелку, и это не считая алкоголя.
Я не беспокоился об этом. На тот момент деньги были буквально наименьшей из моих проблем.
Лурдес была в восторге от этого места, признавшись, что хотела побывать тут, но не была на свидании целую вечность.
Я чувствовал себя в высшей степени презренным из-за этого, но утешал себя тем фактом, что, по крайней мере, я свозил ее туда, куда она хотела пойти, даже если я не мог заставить себя думать об этом как о настоящем свидании.
