и одиночестве, как и планировал. Буду пить глинтвейн, смотреть в окно и думать о том, убил тебя твой благоверный сегодня или просто покалечил? — Яна снова разрыдалась. Мои слова делали ей больно. Очень больно. Я таким уродом себя чувствовал в этот момент, но всё же продолжал говорить. — А ещё я буду думать о том, что мог тебе помочь, но не вышло. Ты не позволила помочь, а я сдался, плюнул на чужие проблемы, и от этого мне будет грустно.
— Вы не понимаете, Александр! Мой муж — страшный человек! Он бандит! Коля всех убьёт: меня, мою маму и вас с Максимом тоже.
— Ну, допустим, что нет! — совершенно спокойно ответил я.
Как известно, у страха глаза велики, и Яна, возможно, драматизирует. Я её не виню. Видать знатно мужик её затиранил, раз она трясётся от одного его упоминания. Господи, как можно бить такую малышку? Как вообще можно бить женщин? Я ещё в глаза не видел этого Баринова, но уже хотел разбить ему всё хлебало! Пусть бы с равным зарубился?
Нет. Такие мрази выбирают маленьких и слабых, потому что на другого мужика очко заиграет. А девчонка что? Терпила.
— Коля настолько влиятелен, что его даже полиция отпускает всегда. Что я могу против него? Что? Я хотела просто сбежать вместе с мамой, уехать далеко. А теперь я здесь, и ничего уже не исправить. Зря я всё это затеяла!
Примерно я понял, что пытается донести до меня Яна своими плаксивыми речами, полными безысходности и отчаяния. Пока не придёт информация о её муже, я не мог пообещать ей ровным счётом ничего. Даже самому интересно стало, что там за хер с горы такой?
— Сейчас здесь нет твоего мужа, ты в безопасности, мама твоя тоже. Так что давай мы успокоимся, позовём Макса и поедим? Хорошо, Яна? Нам всем нужно набраться сил и мужества!
— Да… Вы правы.
— Макс! — громко позвал я друга, заорав на весь дом.
Тот не заставил себя долго ждать. Прискакал через секунду, будто только и ждал, когда его позовут.
Внимательно оглядев меня и зарёванную девчонку, он схватил кусок мяса из тарелки, жадно впился в него зубами, как дикарь, так что сок потёк по подбородку.
— Саня, можно тебя на пять сек? — с набитым ртом спросил он.
— Яна, мне придётся забрать твой телефон, — сообщил я девушке, поднимаясь из-за стола. — Чтобы ты не наделала глупостей. Это ненадолго.
Не глядя на меня, девушка молча протянула мне свой мобильный. Похоже, ей уже было всё равно, что происходит. На ней и раньше не было лица, а сейчас и вовсе на неё было больно смотреть.
Самое стрёмное будет, если я не смогу ей ничем помочь. В мире власти свои законы. Что, если у меня не хватит сил и связей, чтобы пободаться с её муженьком? Я пока ничего конкретного не обещал Яне, но у неё уже могла появиться маленькая надежда на поддержку с моей стороны. Несбывшиеся ожидания добьют её окончательно.
Я просто обязан хоть что-то предпринять. Попытаться хотя бы. Не прощу себя, если съеду. Мужик я, в конце концов, или нет?
Бросив тоскливый взгляд на еду, я сунул в рот кусочек сыра, чтобы унять урчание в животе, и вышел с другом из кухни.
— Пришла информация по Баринову, — дожёвывая пищу проговорил Макс, когда мы остановились возле лестницы.
— Уже? Так быстро? — удивился я.
— Угу. Охуеть, что за тип! Тебе понравится!
15. Александр
— Пойдём покурим? — предложил Макс. — Я спрятал оружие, так что не бзди!
— Да я и не бздел! — отшутился я, хотя и подумал о том, что оставлять Яну одну не совсем правильно.
Мы набросили куртки и вышли на крыльцо. Я закурил, прислушиваясь к звукам на улице. Дурацкая привычка была сейчас не к месту, потому что шумно высморкавшийся в сугроб Макс меня выбесил. Кроме ветра я один хер ничего не уловил, но суетливый друг испортил мой ритуал. Это нервы. Макс ни причём. Нужно взять себя в руки.
Я взял протянутый Максом мобильник и начал с интересом листать то, что было на экране. Мне сразу стало понятно, почему Бариновых так быстро "пробили".
Яна была совершенно чиста перед законом, за исключением весеннего штрафа из ГАИ, а вот про её Коленьку я заебался читать. Он будто бы весь Уголовный кодекс решил освоить: убийства, разбои, грабежи, тяжкие телесные. И ведь Яна не соврала — все уголовные дела, возбужденные на её мужа, очень быстро прекращались.
Я уже докурил сигарету, а информация всё не заканчивалась. Самое главное было в конце — некий Рамзес у которого Баринов шестерит, находится в данное время в разработке ФСБ, и вся его шайка-лейка, соответственно, тоже. Их пасут не один месяц, значит, скоро накроют? Знать бы как скоро? Эти мероприятия могут годами длиться.
Рожа у этого Баринова — пиздец, конечно! Как могла такая красавица, как Яна, обратить внимание на такого упыря? Рама — два на два, ебальник, будто топором вытесали. Толстый и почти что лысый.
Может, он Дюймовочку силком под венец тащил? Я уже ничему не удивлюсь.
Как представил, что этот кабан Яну пиздит, в глазах от злости потемнело. Фу, блять!
— Что скажешь? — спросил Макс, когда я вернул ему телефон.
— Маловато информации.
— Чего? — возмутился он.
Макс и так сделал почти невозможное — считай, секретную информацию рассекретил, а я остался недоволен.
— Узнать бы точнее, когда Рамзеса собираются брать, было бы идеально, — поправился я.
— А ты об этом? В Управление надо наведаться. Но это только завтра. У тебя там есть кто?
— Да откуда? — отмахнулся я.
— У меня есть там корешок, — обрадовал меня друг. — Но он бесплатно не работает.
— А говоришь, корешок?
Я врубился, на что намекает Макс — на деньги Яны. Это у неё самой надо спрашивать, готова ли она выкупить такую бесценную инфу.
Кратко, опустив не касающиеся дела подробности, я обрисовал Максу картину относительно Дюймовочки. Пора бы уже что-то решить. Только вот что?
— Пойдём у девчонки спросим, как ей лучше? Силой её не удержишь, один хер! Может, уговорим её как-то здесь загаситься, раз ты не против? — предложил Макс. — И поедим, наконец. Не знаю, что ты такого особенного нашёл в этом гномике, но готовит она заебися! Надеюсь, она мясо не успела без нас слупить?
С этими словами Макс рванул обратно в дом. Мне ничего не оставалось, как пойти следом за ним.
Советоваться с Яной я не видел смысла.
