Зазвонил телефон, и я заторопилась вниз. Майк стоял, опершись на байк, что-то сосредоточенно рассматривая в телефоне.
— Привет, красавчик, — игриво пропела, подходя.
Майк поднял заинтересованный взгляд. В таком настроении он меня явно еще давно не видел. Обычно я была достаточно серьезной, а не игривой, особенно последнее время.
— У кого-то очень хорошее настроение? — с интересом меня разглядывая, склонив голову на бок, поинтересовался Майк.
— Достаточно неплохое, — уклончиво ответила и чмокнула парня в щеку.
Через секунду я почувствовала его руку у себя на затылке, он зафиксировал положение моей головы, чтобы я смотрела на него, сократил расстояние и начал целовать. И я не ощутила никакого возбуждения. Впервые.
Почему так работает женский мозг, а за ним и тело? Раньше все меня устраивало в Майке. Да, я не загоралась мгновенно, но мне всегда было приятно, всегда появлялось томление и возбуждение, а сейчас появилось… раздражение.
Я могла думать только о Тиме. И, конечно, я почувствовала неприятное чувство вины. Я уже не хотела Майка, все мои мысли были о его друге, но я не могла порвать с ним, потому что он был единственным пропуском для встречи с Тимом. Я очень сомневалась, что Тим сам будет искать меня, а значит, если не Майк, то мы больше не увидимся. А этого я допустить просто не могла.
Аккуратно разорвала поцелуй, улыбнулась и пропела:
— Поехали.
Мы ехали по вечернему городу. Свежесть, вечерние огни, горячее тело Майка, к которому я прижималась очень плотно. Скорость для меня стала действительно своеобразной медитацией, когда я не думала, а что будет завтра, а что было вчера, когда я просто была здесь и сейчас.
Через полчаса мы уже подъехали к месту сбора. Я слезла с байка, сняла шлем. Повернулась, осматриваясь. “Интересно, Тим уже здесь?” — первое, о чем подумала я, оглядываясь.
И он был здесь. Я увидела его. Он стоял, облокотившись на байк, утопив свой язык во рту какой-то девушки по самые гланды. Его руки мяли её задницу. На девушке была короткая мини-юбка, и казалось, что сделай небольшое движение, и руки Тима уже окажутся в ее трусах.
Я отвернулась, вскинула голову к небу. Звезды еле-еле виднелись. Я уже не чувствовала себя такой неотразимой и была не рада, что приехала сюда. Из меня как будто выпустили весь воздух, как из шарика.
— Пойдем, крошка, — Майк взял меня за руку и куда-то потянул.
А я была просто рада, что он потянул меня не в сторону Тима.
Вечер обещал быть уже не таким приятным и веселым, а очень долгим и очень тяжелым.
За целый вечер мы так и не пересеклись, что было даже удивительно. Возможно, он уехал. Каждый раз, когда я начинала его опять искать в толпе, я сама себя одергивала.
Господи, он был таким невероятным бабником! До встречи с Тимом я даже не знала, что мужчины реально могут так часто менять девушек. Для него секс был будто сигарета — часть обыденной рутины.
Майк весь вечер от меня не отходил, будто чувствуя мое напряжение, пытался меня развеселить. Но я чувствовала себя подавлено. И в целом, как только увидела Тима с той девушкой настроение было безвозвратно испорчено. Я казалась себе такой глупой, и эти бесконечные мысли о нем, а он ведь явно обо мне даже не вспоминал. И мои детские попытки оказаться с ним в одном месте и увидеть. И то, как я пыталась для него нарядиться, чтобы он заметил, обратил внимание, захотел меня.
— Пригласишь к себе, — Майк обнял меня так, что я оказалась в кольце рук, тесно прижатая к его телу. Он довез меня до дома и, кажется, не торопился уходить.
— Не сегодня.
Майк в ответ нахмурился. Уже три недели я его избегала после злополучного Дня Рождения Тима. Месяц без секса для мужчины — это нормально? Я откровенно его динамила, придумывая разные отмазки — то что-нибудь болело, то не было настроения.
— Сэм, все хорошо? У нас всё хорошо?
— Да, просто… — я лихорадочно думала, как объяснить своё странное поведение, — смена работы, проблемы в семье. Я немного на другой волне.
“Господи, я уже даже приплела проблемы в семье. Это явно, какая-то крайняя степень отчаяния”, — раздосадовано подумала про себя.
Майк медленно кивнул, вглядываясь в мое лицо, будто пытаясь прочитать мысли. Опустил руки, выпуская из объятий. И даже не пытаясь поцеловать на прощание, уехал.
Так явно дальше продолжаться не может. Я пошла в сторону подъезда, а потом резко развернулась и решила сходить в аптеку.
Мне нужно снотворное. У меня последнее время началась самая настоящая бессонница. И чем я занимается всю ночь? Думала, конечно, об этом придурке, который обо мне даже не вспоминал!
На следующий день я проснулась от звонка телефона. Кэт радостным, звонким голосом предупредила, что будет через час. Со стоном я поднялась с кровати, чтобы успеть привести в порядок себя и квартиру перед приходом подруги.
— Мне кажется, ты от безделья начала сходить с ума, — спокойно заявила Кэт, делая новый глоток красного вина из бокала.
Мы сидели на моей кухне, время на часах только перевалило за два, на улице было светло, но нас ничего не смущало, мы пили вино и вот уже два часа болтали. Я не могла больше держать все в себе, и решила, что пора выговориться Кэт.
— Мне действительно кажется, что я начинаю сходить с ума, — пробормотала в ответ.
Да, я рассказала абсолютно все, поделилась своими мыслями. Я не могла понять, почему меня тянуло к Тиму. Он был действительно плохим вариантом. Вариантом, который доставит мне массу боли и проблем. И мне нужен был мозгоправ в лице подруги.
Кэт не стала меня осуждать, и это было действительно важно. Хотя умом я и понимала, что Кэт навряд ли выразит своё неодобрение, даже если она действительно что-то подобное думала, но все же внутреннее ощущение, что я сделала что-то неправильное, меня не покидало. Поэтому открыться было крайне сложно, я боялась осуждения, косого взгляда самого близкого человека — Кэт. Переспать с первым встречным парнем, отдаться ему так легко, при этом изменив парню, с которым встречаешься — это же очень грязно и мерзко! Я сама себя осуждала, порой ненавидела и ругала всеми возможными словами.
— Сэм, перестань себя грызть. Перестань вешать ярлыки “правильно”, “неправильно”. Просто живи, просто делай то, что хочешь.
Я вздохнула. Несмотря на то, что я не делилась с подругой своими мыслями о том, что считаю свой поступок некрасивым, Кэт и так всё поняла.
— Знаешь, я не то, чтобы пытаюсь быть особо правильной. Просто… я хочу оставаться человеком, хочу не делать того, что выходит за рамки моих жизненных принципов, — честно призналась.
— Тебе было с ним хорошо?
— Да.
— Ты сожалеешь о том, что это случилось? И если отмотать время назад, ты бы хотела это изменить?
Я задумалась. На самом деле, я не хотела ничего забывать или менять.
— Нет.
— Тогда перестань себя грызть. Это было. Уже произошло. Уже случилось. И тем более, ты даже не хочешь, чтобы этого не случалось. Просто прими реальность и живи дальше.
— Да я не против принять то, что случилось. Просто… это поменяло меня, мои чувства. Я не хочу ничего чувствовать к Тиму, понимаешь?
— Честно? Я не думаю, что ты можешь сильно на это повлиять. Если уж так задумано судьбой, то ты обожжешься. Но это ведь опыт, твоя жизнь. А жизнь состоит из разного опыта, на то она и жизнь.
Я улыбнулась. Наши разговоры становятся все более глубокомысленными и философскими.
— У меня есть предложение, — задумчиво сказала Кэт. Она сидела на стуле, согнув одну ногу в колене и крутила бокал вина в руках.
— Какое?
— Тетя на днях звонила и просила помочь в цветочном, но у меня пока нет времени. Может быть, ты захочешь? Займешь себя чем-то. Тем более ты сама не знаешь, чем хочешь дальше заниматься. Кажется, надо пробовать просто разные занятия, чтобы найти то, что по душе.
Я прикусила губу, сделала глоток вина. А почему и нет? У меня много свободного времени, мне однозначно нужно себя чем-то занять. Чем-то, что не включает бесконечные мысли о Тиме. Работа, любая, однозначно поможет меньше о нём думать. Правда, я ничего не смыслю в цветах, но это ведь мелочи? Кажется, работа с цветами не должна быть слишком сложной.
