найдём!
— А вдруг не найдём?
— Ну, в крайнем случае, можно и посимулировать. В интернете, вон, посмотрим способы, и… — Умолкает, понимая сомнительность затеи. — Но это если ты, конечно, уверена, что он намерен домогаться. А то, может, и зря мы на человека наговариваем?
— Вот то-то и оно, Ир! Ни в чём я уже не уверена!
Снова молчим, яичница стоит нетронутая, чай давно остыл, но кусок и так в горло не полез бы.
— Значит так, — воодушевляется вдруг Ирка, — основной вопрос у нас в том, козёл он или нет, да? Домогаться надумал, или реально вопросы решать, так?
— Ну.
— А вот и проверим!
— Это как, опытным путём что ли? Извиняюсь, но я пас. Я лучше дворником пойду. Или стриптизёршей, там говорят, зарплата сразу после смены бывает.
— Вот это я понимаю, полярность! — возбуждённо хохочет подруга. — Или-или, и третьего не дано, да? А третье есть всегда!
— Тебя что ли к нему отправим? — выдаю я, и тоже вдруг начинаю хрюкать от смеха. — А что, и ему хорошо, и тебе… полшишечки!
Ржём. До слёз и сползания с табуретов. Наконец покрасневшая Ирка залпом выпивает полстакана остывшего чая и орёт через стену:
— Тоська-а-а! Собирайся, в гости поедем!
И вот мы трясёмся в автобусе, я до сих пор не уверена, что это хорошая идея, а Ирка и слышать ничего не хочет. И эта её уверенность постепенно заражает и меня.
Логика есть, бесспорно: если генеральный хочет поговорить о деле, подруга с ребёнком ему не помешают. А вот если планировал домогаться… Один хрен, увольнения мне тогда не избежать, а значит, и терять нечего!
Генеральный живёт за городом, на общественном транспорте туда только с пересадкой. Выходим возле парка Дружбы, спрашиваем у прохожих, где тут сто десятый останавливается. Получив ориентир, направляемся в нужную сторону… И я вдруг обмираю — параллельно тротуару по дороге медленно ползёт та самая BMW. Так резко останавливаюсь, что Ирка с Тоськой проходят ещё шагов пять, прежде чем заметить моё отсутствие. А вот водитель подозрительной тачки, наоборот, успевает вылезти из машины и, окинув меня взглядом из-под приспущенных тёмных очков, вдруг решительно направляется в нашу сторону!
— Бежим! — хватая Ирку за руку, ору я и кидаюсь прочь.
— Куда? — орёт она, но послушно бежит рядом и тащит за собой Тоську.
Таким паровозиком мы и врываемся в притормозившее перед пешеходкой такси.
— Ээ-э! — начинает возмущаться водила, но я молочу его по плечу:
— Давай-давай, гони!
Он послушно трогается, благо как раз загорелся зелёный. Но уже за перекрёстком окончательно приходит в себя.
— Я вообще-то на заказ еду! Выходим! — И опасно вытягивает шею, приглядывая, где-бы остановиться.
— Три цены! — ору я. — Три цены до Залесского! Только быстро!
И вот едем мы под лирический шансон из магнитолы, Ирка кидает на меня озадаченные косые взгляды, но молчит. А я уже и сама не знаю, с чего вдруг так психанула. Может, и не ко мне вовсе этот мужик шёл. А может, ему самому надоело, что я вечно оказываюсь у него на пути, вот и решил выяснить, чего мне от него надо…
Невысокий, такой, даже можно сказать шпендик. Лица не помню, только дерзкие тёмные очки и бандитскую щетину в пол лица.
…А может и не щетина это была, а обычная борода? А очки — простые зеркальные «авиаторы», вполне себе модные и потому обыденные…
Словом, нормального объяснения у меня нет, поэтому, когда выходим из такси возле дома генерального, я лишь заискивающе улыбаюсь Ирке:
— Ну так же быстрее, правда?
— Угу, — соглашается она, но смотрит всё так же странно. — Особенно за три цены...
Генеральный, конечно, удивляется, увидев на пороге сразу трёх девочек вместо одной, но радушно ведёт рукой:
— Ну что ж, добро пожаловать!
В дом не приглашает, усаживает на веранде. С полчаса мы мужественно болтаем ни о чём, но паузы всё нарастают и тяжелеют. И вдруг Тоська замечает искусственный прудик. Оживляется:
— Мамочка, а вдруг там есть рыбки?
— А вот сходи и проверь! — разрешает генеральный.
Мы с Иркой переглядываемся… и, справедливо рассудив, что опасаться нечего, подруга отходит в сад.
— Борис Константинович, — тут же начинаю я, — вы извините, что я вот так, с прицепом… Просто сестра неожиданно нагрянула, завтра уже уезжать, не оставлять же мне её одну!
— Конечно! — вскидывает он ладони к груди. — Тут и говорить не о чем! Семья — это святое!
Молчим. Я нервничаю, не зная, что ещё сказать, а генеральный просто крутит пальцы на пузе и смотрит, как восхищённо носится вокруг прудика Тоська.
— Борис Константинович, а… Вы говорили, там какие-то вопросы возникли? Ну, по делу…
— Ах, это, — поджимает он губы. — Неприятная история, даже не знаю, как и сказать… У мужа-то твоего, похоже, шуры-муры в офисе! Я свечку, конечно, не держал, но по камерам видно, что вне рабочего времени он частенько водит к себе в кабинет какую-то брюнетку, вроде из вашего же отдела…
Домой возвращаемся тоже на такси, но на этот раз за счёт генерального — сам предложил, вызвал и даже слышать не захотел отказа.
— Вот видишь, — уложив Тоську, разогревает в микроволновке ту самую остывшую яичницу Ирка, — а я тебе сразу сказала, что человек, может, ничего плохого и не помышляет, а ты его сходу в похотуна старого записала!
— Вообще-то это ты, — напоминаю я. Но, подумав, добавляю: — Ладно, обе мы хороши.
— Ну и подумаешь! — жуя, открывает Ирка ленту соцсети и подталкивает мне тарелку: — Да ты ешь, ешь, а то совсем отощаешь на нервах своих! Главное ведь, что одной проблемой меньше. А там, глядишь, и остальные порешаются.
А я и сама безумно рада, что всё так обошлось. Теперь бы выбрать время чтобы заявление на развод подать, и вообще прекрасно!
— Ты прикинь, а у дела-то нашего, похоже, зацепа наметилась! — смачно кусает Ирка огурец. — Кто бы мог подумать!
— Какого дела?
— О таинственном незнакомце, блин! — Скользит взглядом по строчкам. — Так… Та-а-ак… Угу-у-у? Аха! Ну ни хрена себе! Вот тебе и тайна следствия, блин!
— Что там? — напрягаюсь я.
— Пока ничего конкретного, просто из записей камер наружного наблюдения якобы
