меньше всего. У меня такое ощущение, что все на нас смотрят. Умом понимаю, что это не так, да и кому мы вообще тут нужны, но все равно нервничаю, то и дело глядя по сторонам. — Только не совсем понятно, зачем столько постельных сцен.
— Ну это как раз понятно. Зацепить человека проще всего на низких энергиях, реакции тела заставляют смотреть дальше, даже если сам фильм не очень-то нравится. Дешевый прием, но действенный.
— А как тебе фильм?
Мы выходим на улицу, Яров кивает в сторону.
— Бар через два дома. Фильм нормальный. Концовка смазанная, не дотянули. Надо было еще саспенса нагнать, запутать больше зрителя. А они резко начали раскручивать, причем дешевым приемом: просто рассказали от лица одного из героев.
— Да ты кинокритик, — не удерживаюсь я, мягко улыбаясь. Влад усмехается.
— Последние годы редко смотрю кино, предпочитаю какие-нибудь лекции, самообразование.
— Кино тоже в какой-то степени самообразование. Отражает современную эпоху, можно наблюдать за развитием видеосъемки, цвета, музыки, игры актеров.
— Когда я пойму, как на этом заработать, непременно займусь.
Я только качаю головой.
— Ты хоть чем-то занимаешься просто так? Для души?
— Конечно.
— Например?
— Например, сексом.
Я только хмыкаю, качая головой. Ну кто бы сомневался. Яров придерживает мне дверь в бар, где у нас заказан столик. Народу в субботний вечер полно, зал битком.
— Будешь что-нибудь пить? — спрашивает Яров, когда мы усаживаемся и к нам подходит официант.
— Безалкогольный мохито, пожалуйста, — говорю парню.
— Мне свежевыжатый апельсиновый сок. Почему не выпьешь? — задает Влад вопрос, когда официант, кивнув, уходит.
— Мне не стоит. Алкоголь на меня плохо действует. И мне потом нехорошо.
— Так у большинства людей.
— Вряд ли с одного коктейля, — улыбаюсь я.
Яров делает жест руками, мол, не хочешь, как хочешь. Я кашляю, отводя взгляд, брожу им по залу. Потом додумываюсь:
— Наверное, надо было засветить поход кино в интернете?
— Было бы неплохо.
— Не обязательно же делать пост? Можно просто сториз?
— Делай, как считаешь нужным.
— Ты не знаешь, что такое сториз? — снова улыбаюсь я, Яров разводит руками. — Придется освоить, если маркетолог дал задание. — Я замолкаю, гружу фото с билетом и свои впечатления, конечно, упомянув, что в правильной компании фильм очень даже зайдет. Размыто на фоне видны руки Влада, так что по идее все должно быть понятно.
Отложив телефон, осмеливаюсь спросить:
— Ты разместишь фото со мной?
— Велено начать пока с моей жизни, — замечает Влад, мы принимаем стаканы от официанта. — Спасибо. Чтобы не было похоже, что я стал вести его только, чтобы засветить тебя. Так что освоить придется, тут ты права.
— Я помогу.
Яров бросает на меня взгляд, делая глоток сока, я почему-то тушуюсь. Наверное, подсознательно кажется странным, что мы можем общаться без подколок и насмешек, и я постоянно их жду. Но следующие полчаса их так и нет, мы мило беседуем, а потом покидаем бар. Когда не пьешь алкоголь — такое времяпровождение и впрямь выглядит глупым.
На улице уже прохладно, я обхватываю себя за плечи, чувствуя разбегающиеся по рукам мурашки.
— До машины недалеко, — Влад замечает, что мне холодно, и следом притягивает к себе, положив руку на мои плечи, прижимает к своему телу.
— Можешь обнять меня в ответ, и извини, что не предупредил, — в его голосе сквозит насмешливость, но я не поднимаю глаз, чтобы подтвердить это, кладу руку ему на талию, чувствуя, как место холода занимает жар, расползающийся по телу.
Мне одновременно неловко и… приятно. Он такой высокий, сильный, горячий, рядом с ним действительно теплее. Я чувствую запах туалетной воды, чувствую, как наши тела соприкасаются друг с другом, сначала неловко, подыскивая удобное положение один к другому, а потом мы начинаем идти в шаг, и это… Это очень странно.
Машина, и правда, рядом, но дорога до нее кажется мне очень долгой. Наконец, Влад отпускает меня, открывает дверцу со стороны пассажира, я залезаю в автомобиль, немного нервно щелкаю ремнем безопасности.
— Ну что? — он заводит машину, сев на свое место. — Поезд любви отправляется на конечную станцию?
— Очень смешно, — закатываю глаза.
Внутри появляется дурацкое волнение, с которым я не понимаю, что делать. Знаю, что ничего не будет, и все равно в желудке вьется холодок, а сердце то и дело стучит невпопад.
Влад живет на Патриарших прудах, крутое место, и конечно, дорогое. Мы едем в лифте на последний этаж, я переминаюсь с ноги на ногу, почему-то ловя себя на мысли о том, что все, кто нас видел, подумают, что мы будем заниматься сексом. Консьерж, сосед, вышедший из лифта, пара на улице, стоящая у машины на парковке.
Глупо, конечно, и с чего бы им думать, а даже если так, какое мне дело… Этим все занимаются. Рано или поздно. А мы даже не будем. Боже, Арина, какая муть у тебя в голове!
— Проходи, — Влад пропускает меня вперед, закрывает дверь, зажигая свет в просторной прихожей. Я стягиваю кроссовки, оглядываясь. Иду за ним, попадаю в гостиную, через арку видна просторная кухня-столовая. — Давай покажу квартиру.
Влад уверенно проходит в сторону коридора.
— Ванная, туалет, — указывает на дверь, — еще один санузел налево от двери, также там кладовая. Мой кабинет, — мы идем по коридору и Влад указывает на дверь, — моя спальня, твоя спальня.
Яров замирает возле последней двери, распахивает ее, зажигает свет. Я заглядываю внутрь, стандартный набор: кровать, шкаф, тумбочка, кресло с журнальным столиком. Стильно, но уюта не чувствуется.
— Это гостевая, — поясняет Влад, подтверждая мои мысли, — теперь будет твоя. Можешь обустроить, как удобно, поменять мебель, переклеить обои, короче, полностью в твоем распоряжении.
Я киваю, не зная, что на это отвечать.
— Есть хочешь? — спрашивает Яров. А мой желудок вдруг напоминает, что совсем не против подкрепиться.
— Можно, если это не напряжно для тебя.
— Подогреть еду я в состоянии.
Мы возвращаемся в гостиную, пока Влад возится в кухне, я осматриваюсь. Подхожу к искусственному камину, на нем стоят фотографии, по всей видимости, семейные. Рассматриваю с интересом и некоторым удивлением, Влад появляется рядом незаметно, вырастает за моей спиной. Я бросаю на него взгляд, поспешно отворачиваясь обратно.
— У тебя что, два брата? — киваю на фотографию.
— Да. Матушка мечтала о девочке и пыталась до последнего, — хмыкает на это Яров. — Это Стас, ему двадцать семь, а это Славка, ему шестнадцать.
Я прикидываю в уме и, не сдержав улыбки, спрашиваю:
— Владислав, Станислав и Вячеслав? Серьезно?
— Да, мама с папой большие оригиналы, — Влад посмеивается за моей спиной, опираясь рукой о камин.
— Ну мама необычная.
— Это у нее по жизни. Когда
