– Мне снился не только Ники, – тихо продолжала Вив. – Мне снился и ты, как ты в тот вечер пришел на шоу, в котором я участвовала. Ты был такой красивый в своей форме! По-моему, в ту ночь я влюбилась в тебя, только, наверное, не сразу поняла это.
– Из-за Ники…
– Ники был частичкой моей юности, – твердо сказала Вив. – Ники был золотым мальчиком из сказочных лет. Не знаю, выдержали бы мы с ним испытание временем, как с тобой, Поль.
– Вив Картре, из-за джина ты становишься сентиментальной, – сказал Поль.
Но в мягких вечерних сумерках он с улыбкой взял руку Вив в свою.
– В понедельник я уезжаю домой, бабушка, – сказала Джулиет. – Я заказала билет на самолет.
– О дорогая, это правда?
– Боюсь, что да. Понимаешь, я не смогу остаться здесь навсегда.
– Почему?
– Ну… – Она замялась. Она не могла заставить себя рассказать Софии о самой главной причине. Ей было стыдно и обидно, что Дэн использовал ее, чтобы собрать информацию для своих целей, и она знала, что это обидит и Софию.
София взяла ее за руку.
– Ну хорошо, дорогая, тебе не надо объяснять! Я понимаю, что у тебя есть своя жизнь на другом конце света. Только обещай мне, что не будешь надолго откладывать свой приезд сюда.
– Ты имеешь в виду двадцать лет? – смеясь, спросила Джулиет. – О, думаю, спокойно могу пообещать тебе это.
– Хорошо.
– Тебя к телефону, Джулиет, – сказала Дебора, заглядывая в комнату. Она все еще была напряжена и в присутствии Джулиет чувствовала себя неуютно, хотя изо всех сил старалась делать вид, что ничего особенного не произошло.
– Спасибо, Дебора. – Джулиет тоже почувствовала, что говорит несколько необычно. Невозможно, подумала она, узнать о таких важных вещах и попросту забыть о них, хотя она понимала, что ее бабушка именно этого от нее хотела.
Она подошла к телефону в холле и подняла трубку.
– Алло?
– Джулиет?
Она сразу же узнала его голос, узнала и начала дрожать, отчасти от гнева, отчасти оттого, что его голос мог пробудить в ней такую реакцию.
– Мне очень жаль, Дэн. Но я думала, что ясно дала тебе понять, что не хочу больше иметь с тобой ничего общего.
– Да, дала, – печально подтвердил он. – Чересчур ясно. Но ты не дала мне шанса объяснить мне мою позицию.
– Ты обвиняешь меня? Я чувствую, что меня славно использовали, Дэн. Я не понимаю, для чего ты звонишь мне, но знай: я не передумала. Я до сих пор считаю, что все, что ты делал, отвратительно.
– Я знаю, что ты так считаешь, и не буду сейчас с тобой спорить.
– Рада это слышать!
– Но мне правда надо тебя видеть. Это важно. По многим причинам.
– Дэн, в этом нет смысла. В понедельник я улетаю домой.
Сердце Дэна оборвалось, но он удержал себя и продолжал настойчиво говорить, как и решил, перед тем, как ей позвонить:
– Я не могу объяснить по телефону. По крайней мере не собираюсь даже пытаться. Ты помнишь паб, куда я привозил тебя на ланч? Я буду там сегодня, к восьми. Я буду ждать тебя.
– Дэн…
– Сегодня, в восемь, – повторил он.
– Я не знаю… – Но он уже положил трубку.
– Кто это был? – спросила подошедшая позади нее Дебора.
Джулиет охватило раздражение – из-за Дэна, осмелившегося ей позвонить, и из-за Деборы, которая пыталась вновь установить дружеские отношения.
Возможно, со временем она смогла бы простить Дебору, но уж, конечно, не забыть, что она убила человека и перевалила последствия на другого. Возможно, со временем доброта Деборы к Софии и тот факт, что она положила конец дальнейшим недоразумениям, заставит Джулиет почувствовать к ней тепло. Но не сейчас. Не сейчас.
– Это был личный звонок, – холодно сказала она.
Весь день она думала о телефонном звонке, удивляясь, почему Дэн хотел ее видеть и что хотел сказать ей.
Может, он просто пытался ухватиться за последнюю возможность – надеялся, что все еще может завоевать ее доверие, чтобы все-таки собрать кусочки этой похожей на мозаику истории? Он наверняка ожидает это. Так что там, скорее всего, личная причина. В ней вспыхнула надежда. А может, она была права, когда поверила, что между ними происходило что-то особенное, возможно, все не из-за его личных интересов? А эта искра, электрический разряд взаимного притяжения – не было ли это все игрой ее воображения? Но даже если он на самом деле что-то чувствовал к ней, хотела ли она продолжать это? Какое будущее может быть с человеком, который с такой готовностью может обмануть ее?
Она и так и сяк сопоставляла аргументы и все думала и думала. И в глубине души она уже знала, что приняла решение. На этот раз она поддастся зову сердца. Она не могла устоять и не увидеть его еще один раз, всего один раз, и выяснить, о чем он собирается с ней говорить. Она собиралась пойти.
По крайней мере это будет означать, что тем или иным путем она освободится от него. И сама же понимала, что обманывает себя.
Он ждал ее в пабе, стоя возле бара, откуда хорошо была видна дверь. Как только она его увидела, то почувствовала, что внутри что-то дрогнуло. Она без тени сомнения поняла, что обманывала себя, поверив, что ей будет так просто выбросить его из головы.
– Джулиет. Ты пришла, – почти удивленно сказал он, сделав несколько шагов вперед.
– А ты не ожидал?
– Честно говоря, нет. После того, что ты сказала мне по телефону, и принимая во внимание, что ты должна обо мне думать. Но я очень рад, что ты пришла. Что ты будешь пить?
– Апельсиновый сок, пожалуйста.
– Ты уверена…
– Да, мне нужна очень ясная голова. И мне не хотелось бы, чтобы ты размягчал меня алкоголем.
– Очень хорошо, тогда апельсиновый сок. – Он заказал ей сок, а себе – еще одну порцию виски.
– Ну? – спросила она. – Для чего ты хотел меня видеть? Я не собираюсь тебе ничего рассказывать, сам понимаешь, так что не думай…
– Нет, это я собираюсь тебе кое-что рассказать. Но не здесь. Давай найдем тихий уголок.
Столик у окна показался им подходящим. Они уселись за него, а Джулиет почувствовала раздражение из-за нелепого ощущения его близости.
– Итак?
– Прежде всего я хочу сказать, что мне очень жаль, что тебе пришлось узнать обо мне таким способом.
– Тебе не так жаль, как мне.
– Мне надо было сказать тебе всю правду, я знаю, но я почему-то отложил это на потом, и это было неправильно. Как это ни может показаться глупо, но я боялся потерять тебя.
Сердце его колотилось. Она отвела от него взгляд.
– Меня это не волнует. Многие люди проявили непорядочность, но сейчас преспокойно живут.
Он подался вперед.
– Джулиет, я понимаю, это будет звучать неискренне, но я обещаю тебе, что у меня не было намерения писать о твоей семье – ни единого слова. Вначале, да, признаюсь, я думал, что из этого может получиться замечательный сюжет, и собирался использовать его для дальнейшей работы. Тем более если бы мне удалось обнаружить какие-нибудь новые поразительные факты. Но в какой-то момент мои приоритеты изменились. До меня дошло, и довольно ощутимо, что правда может принести огромный вред.
