будешь гонять его с топором и кричать «не отдам, моя прелесть»? — чуть ли не хрюкаю я от смеха, утыкаясь лицом в одеяло.
— Как минимум, — бурчит Данил, и я, не выдерживая, целую его в губы.
Так сладко…
— Надо как-то договариваться, — чуть отклоняюсь я и ласково прохожусь рукой по нашей дочери. По тёмным вихрам на макушке. По маленьким ушкам, ямочке на плече и курносому носику. Лиза — копия нас двоих, и невозможно сказать точно, на кого она похожа больше, на меня или на Данилу. Там так всё искусно замешано, что и не разберёшь. Но глаза у неё папины — это не отнять — озёра беспроглядной тьмы…
— Ок, — вдруг согласно шепчет мой муж и осторожно приподнимается с кровати.
— Ок? — встаю на ноги, чтобы не мешать ему переносить нашу дочь в кроватку.
— Да, ок, — отвечает он, когда мы уже поцеловали малышку и вышли за дверь, оставляя её крепко спать до утра.
— Хорошо, — киваю я.
— Но с одним условием, — подхватывает он меня на руки и несёт в нашу спальню.
— Каким? — тихо охаю и улыбаюсь ему в ответ.
— Давай ещё за одним сходим?
Глаза в глаза. По коже мурашки. И сдуревшие от любви бабочки порхают в моем животе, горлопаня серенады.
— Давай…, - шепчу, когда мы оба падаем на белоснежные простыни.
А дальше – снова наш рай одни на двоих.
Сталкиваемся ртами и языками. Взрываемся, поспешно сдирая с себя одежду. Рычим, выгибаемся, стонем от шквала эмоций. Дышим на разрыв лёгких. И горим!
Движения неистовые, голодные и рваные. Торопливые. И в голове бьётся только одна-единственная мысль:
«Быстрее стань единым целым! Быстрее!».
Пьяный ток бродит по венам. Эйфория глушит. Сердце стучит, пытаясь донести сердцу напротив как можно громче о своих пылких чувствах.
Потому что они, как мир — необъятны!
— Люблю, — рычит Данил, накачивая меня собой жарко и жадно.
— Люблю, — отвечаю на выдохе.
Ускоряемся. С рыком кусаем друг друга, толкаемся языками. И срываемся со скалы вниз. В пропасть, где нас ждёт лишь чистый кайф.
Только он…
После долго-долго лежим неподвижно, боясь спугнуть это неописуемо прекрасное мгновение. Переплелись страшно. Руки, ноги — не разобрать чьи и где. И лишь губы продолжают своё неспешное движение, без конца целуя друг друга.
— Дань? — зову тихонько, но на меня тут же шикают.
— Тише, любимая.
— М-м?
— Не пугай его. Там внутри тебя наш сын стучится в этот мир.
А дальше…
Объятия крепче. Поцелуи жарче. Любовь сильнее!
Конец!
