Виктор смотрел на подиум рассеянным взглядом. Он ничего не видел. Ему хотелось думать о будущем. Впереди не было жизни без Галины. Его смелый поступок продиктован одним желанием, Галину нужно было чем-то привлечь, хоть чем-нибудь, лишь бы она согласилась принять предложение. Маленькая пичужка, хрупкая, ранимая, но в то же время огромная сила выбивалась из нее. Виктор полюбил Галину сразу, едва увидел тоненькую девочку, озябшую и пугливую. Они стали неделимым целым. В свои тридцать лет Виктор не верил в любовь. Он достаточно цинично относился к женщинам. Но встреча с Галиной перевернула его представления, заставила по-иному взглянуть на окружающий мир.
Так они и сидели: вдвоем, но порознь. Галина – в дамской комнате, Виктор – в ресторанном зале. Каждый думал о будущем. И оба хотели, чтобы будущее стало общим, одним на двоих.
В дверь заглянул смущенный официант. Галина кивнула ему, видимо, Виктор прислал.
– Извините, Виктор, мне что-то нехорошо, – сказала она, возвратившись в зал.
– Ничего, бывает, – отозвался Виктор, – не каждый же день девушке предложение делают. Ешьте, Галина, а то вы упадете в голодный обморок на глазах изумленной публики.
Галина едва притронулась к еде. Изысканные гребешки таяли во рту, но Ермолина не чувствовала вкус утонченного блюда. Все было пресным и скучным; и жизнь, и морские гребешки, и элитное вино. Галина во всем предпочитала ясность. Она ненавидела неопределенность. Нет денег – нужно заработать. Прошла любовь – нужно проститься с чувством. Поступило предложение – предстоит выяснить, чем оно продиктовано.
– Э-э, барышня, вам что, действительно нехорошо?! – воскликнул Виктор, приглядываясь к Галине.
– Да, что-то не по себе, – сказала она.
– Вам нужно выпить немного вина, пейте, Галина, за наше общее счастье, – сказал Виктор и подал бокал Ермолиной.
Она отпила глоток. Вкусно, ароматно, терпко. Приятное вино, изысканное.
– Спасибо, – сказала Галина, ощутив прилив горячей волны в теле.
Ермолина вдруг осмелела и выпила весь бокал залпом. Стало жарко. Галина выдохнула. В последнее время жизнь изобилует стрессами. Ермолина не успевает принимать сюрпризы от судьбы. С одной стороны – вино, кавалер, ресторан. С другой – бедное агентство, незадачливые клиенты, изматывающие поездки по городу. Галина слегка охмелела. Вино придало смелости девушке.
– Виктор, а вы не боитесь делать предложение незнакомой девушке, а вдруг вы ошибетесь? И получите вместо удобного варианта что-нибудь испорченное, негодное к употреблению? – сказала Галина и улыбнулась.
Вино предательски подействовало на девушку. Ермолина казалась себе опытной соблазнительницей, лукавой и вероломной дамой, за которой тянется шлейф поверженных поклонников.
– Имеете в виду, Галина, что я нечаянно получу в эксплуатацию что-нибудь этакое, изношенное, сильно побитое молью? – ухмыльнулся Виктор.
– Ну да, либо молью, либо жизнью, либо несчастной любовью, – кивнула Галина, соглашаясь.
– Нет, не боюсь, признаюсь, у меня нет никакого брачного опыта. Вы для меня – эксперимент. Первый опыт. Что посею, то и пожну, – посерьезнел Виктор.
Мужчина закурил, звучно щелкнув золотой зажигалкой. Курил Виктор красиво, элегантно. Именно так курят сигары после сытного обеда элитные господа.
– А вдруг я не оправдаю ваших надежд? – не успокаивалась Галина.
– Это будет моей ошибкой, моей и ничьей больше, – сказал Виктор.
– И я не услышу ни слова упрека? – спросила Ермолина.
Галина вспыхнула. Неужели Виктор догадается? В ее вопросе прятался ключ к разгадке. Ермолина уже искала отходные пути, чтобы в любой момент можно было напомнить Виктору о его принципах. В сущности, этим вопросом Галина давала согласие стать женой Виктора. Ах, слова, слова, слова… Никто в точности не знает, да и никогда не узнает, что скрыто за паутиной слов: любовь ли, ложь ли, правда или измена. Ведь даже в тех трех словах из прошлого ничего сакрального не было, наоборот, в трубке прозвучала красивая и элегантная фраза: «Оставайся свободной женщиной!» – и ведь не одинокой, не брошенной, а свободной, как птица. Но эти три слова нещадно жалили, травили, разъедали, раздирая душу на части, они заставили Галину убежать от прошлой жизни, чтобы забыть в житейской суете свои чувства, вычеркнуть из сердца любимый образ. Всего три слова. Три значения. Три удара. Одна боль.
– Никогда! – заявил Виктор.
И этим своим «никогда» он принял согласие Галины. Они заключили союз, сделку, подписав двусторонний договор. Обоим было плохо в одиночестве. Вдвоем легче. Точка. Форс-мажорные обстоятельства исключаются. Они молча пообедали, спокойно, без ссор и споров, будто уже стали мужем и женой. Виктор расплатился по счету. Убирая карту, он вдруг подвинул несколько купюр Галине.
– Я не покупаю женщин, это не в моих правилах. Эти деньги – залог за будущую квартиру. Я же твой клиент в конце концов, – сказал Виктор.
Ничего обидного в его словах не было скрыто. Слова и слова. Камешки, косточки, булыжнички. Галина молча приняла залоговую сумму. Все правильно. Эти деньги она заработала честным трудом, получила зарплату по совести. В агентство «Плюс» Галина возвращалась почти счастливая. Ермолину несколько смущало это «почти», но в трудной питерской жизни даже «почти счастливая» дорогого стоило.
А Виктор долго смотрел на дорогу, впиваясь руками в руль. Он уже знал, что пойдет на все, чтобы удержать в руках неуловимую девушку. И его руки еще крепче сжимали руль, Виктору казалось, что он уже поймал заветную птичку в силки.
* * *
За время отсутствия Галины в агентстве случились нешуточные кадровые перестановки. Появился новый менеджер. Уволился угрюмый мужчина. Прибавление в штате не удивило Галину, но отсутствию хмурого человека она внутренне обрадовалась. И тут же устыдилась. Неприятный человек удалился, ничего странного, говорят, уехал на родину. Туда ему и дорога. Но Галине было неловко перед собой, она почему-то считала себя виноватой в уходе из агентства мрачного сотрудника. Ермолина отдала залоговую сумму менеджеру, оставив себе причитающиеся проценты. Сотрудницы поздравили Ермолину с первым выходом на риелторскую арену.
– Галь, ты, наверное, скоро будешь миллионами ворочать, – сказала Алина, радуясь за подругу.
– Откуда возьмутся на аренде миллионы? – сердилась и недоумевала одновременно «почти счастливая» Ермолина.
– Станешь торговать недвижимостью, в ход пойдут коттеджи, особняки, апартаменты. Глядишь, так ты и в миллионерши выбьешься, – засмеялась Алина, ей в лад вторили остальные женщины.
