— Найди по ящику что-нибудь веселое, — сказала Жанна, пытаясь улыбнуться. — Я сейчас приду.
Ничего не ответив, Миша исчез. Когда, постояв под горячим душем, она вернулась, Миша лежал на тахте и перебирал пультом программы. Жанна пробралась к нему за спину.
— Как дела?
— Да ничего, — сказала Жанна возможно спокойнее. — Когда тебе завтра вставать?
— Я сотовый настроил. Разбудит, — ответил он скучно-будничным голосом.
Телевизор еще что-то бубнил, но Жанна постаралась побыстрее заснуть — так было удобнее. Не надо было решать для себя, можно ли простить Мише то, что он с ней сделал, и было ли это как-то особенно плохо, и не будет ли он и дальше вести себя с ней подобным образом… Ночью Жанна чувствовала его рядом с собой, он слегка прижимал ее к себе, но никаких попыток сблизиться не предпринимал.
Утро пришло такое же сырое, но более прохладное. Когда запетюкал Мишин мобильник, Жанне ужасно не хотелось выползать из-под одеяла.
— Миш, будильник. Миша!
— А? — проснулся он.
— Тренировка, сэр!
— А, да, спасибо. Щас…
— Выспался?
— Типа да.
Дребезжание прекратилось. Миша начал медленно одеваться. Насчет «выспался» он, похоже, преувеличил.
— Ты сейчас куда? — спросила Жанна.
— Домой, завтракать.
— Хочешь, я встану?.. Там у нас много чего осталось.
— Не, я к маме.
— Это куда?
— Домой, я же сказал, — уточнил он чуть раздраженно. — Ты что днем делать будешь?
— В «Ткани» на Ленинском поеду.
— А когда вернешься?
— Часа в три.
— Я позвоню?
— Конечно. По городскому. Я на выходные мобик отключаю. Ну их всех…
— Правильно. Давай, спи.
Миша слегка хлопнул ее по боку и вышел. Через несколько минут под окном вякнула и замолкла сигнализация.
«Уехал… Вернется? — лениво подумалось Жанне. — Ну, сегодня-то вернется, пожалуй».
Будет ли она ждать его звонка? Ну, наверное. Думать, что их краткий роман закончится так вульгарно, Жанне не хотелось. Что будет дальше, когда он съездит на свои сборы? Что будет, то и будет… И если ничего не будет, то и к лучшему. Скоро лето, отпуск… Развлечений хватит.
Но когда часа в три зазвонил телефон, Жанна взяла трубку довольно поспешно.
— Чем занимаешься?
— Открыла кружок кройки и шитья.
— Койки и житья? С этого места поподробнее, пожалуйста.
— Чё несешь, развратник? — фыркнула Жанна. — Я делом занята, созидательной работой!
— А можно я приеду, — игриво продолжил Миша, — и мы посозидаем чего-нибудь вместе? Обожаю, знаешь, так созидать, созидать…
— Я не думаю, что мы понимаем под созиданием одно и то же, но приехать можно.
— Да я, короче, уже приехал. В окошко носик свой высунь..
Жанна взяла аппарат и подошла к окну. Миша стоял около машины и смотрел на ее окна, приложив трубку к уху.
— Не занимай эфир посторонними разговорами.
— Понял. Отключаюсь.
Он, верно, просто вспорхнул на третий этаж, прыгая через три ступеньки, потому что Жанна успела только провести щеткой по волосам и открыть дверь.
Миша появился одетый в джинсовый костюм и с пластиковым пакетом в руке, чмокнул ее в щечку и коротко, но внимательно глянул ей в глаза.
— Как дела?
— Да вот, костюмчик решила сшить.
— А что — купить нельзя? — спросил он, заходя в кухню, где Жанна на столике кроила купленную утром ткань.
— Во-первых, хочется чего-то оригинального, а во-вторых, у меня фигура нестандартная.
— А, — расплылся он в довольной улыбке. — Это да. Это я заметил!
Он опустил пакет на пол и поймал Жанну сзади за талию.
— Чаю поставить? — попыталась она отвлечь его.
— Щас я те сам такое поставлю! — проурчал он ей на ухо.
— Да отпусти, вся ночь впереди! Ты что, не тренировался?
Совсем уж непристойное замечание Жанну почему-то не оскорбило.
— Почему ты решила? — удивился он, все же выпуская ее.
— Да больно энергии у тебя много.
— Чем больше я трачу, тем больше получаю.
— Ясно. Посиди, я сейчас доделаю. Дождик все идет?
— Да, похоже, это надолго.
Миша сидел у стола и внимательно, как кот за мышкой, наблюдал, как Жанна орудует ножницами. Он был явно в настроении.
— Ты с чего такой сияющий?
— А плакать не с чего.
— Нет, правда. Ты в самом деле на тренировке был? Я не собираюсь тебя контролировать, но ты что-то не похож на уставшего.
— Да так, — пожал он плечами, озарясь фирменной хищной улыбкой. — Хорошие результаты показал.
— Кому-то опять навалял?
— Всем, кто под горячую руку попался. Пусть знают, что я в форме.
— Кто знал?
— А в каждой команде есть кто-то, кто сливает информацию противникам, и теперь всем известно, что я в полном порядке.
— А если они напрягутся дополнительно?
— Значит, перетренируются, перегорят. Мне тоже на руку.
— Ух ты и коварный.
— Неправда. Я хороший, нежный, и меня надо…
— …чесать за ушком.
— Угу… Заканчивай эти дела, а? Темно уже.
— Свет зажжем и чай пить будем.
Миша вздохнул:
— Да. Чай, чай, все чай…
Чаю они попили, но потом Мишу удерживать на расстоянии стало уже невозможно. Увидев, что Жанна, ополоснув чашки, сняла фартук, он подскочил к ней.
— Все, хватит, невтерпеж… Я же сказал — мне целый месяц среди мужиков говеть, неужели трудно человека понять?!
Он подхватил ее на руки.
— Да я за тебя боюсь! — для приличия поболтала ногами Жанна.
— …А вдруг меня тебе специально подсунули, чтобы вымотать перед чемпионатом? — предположила она, когда он положил ее на тахту.
— Да? Не приходило в голову… Ой, ну опять понадевала на себя!..
— Отопление отключили уже…
— Это тоже сама шила? — урчал он, стаскивая с нее трусики.
— Нет, это из дорогого бутика. Ты осторожнее!
— Да сжечь бы все эти… у-ух! Пока дойдешь до… главного, все упадет к чертовой матери!
Еще полминуты Жанна слышала, как он, тихонько что-то бормоча, раздевается сам, успела залезть под одеяло и игриво промурлыкать:
— Миша, ты где?
Он откинул одеяло, Жанна протянула ему руки, и Миша просто рухнул ей в объятия.
— Ты как себя ощущаешь? — прошептал он ей на ухо, подминая под себя.
— Нормально, — чуть озадачилась Жанна.
— И долго тебя готовить надо? — спросил он, опускаясь поцелуями от шеи к груди.
— Да вообще не надо, — спокойно ответила Жанна, запуская пальцы в его волосы. — Я вся твоя.
— Чего ж молчишь-то?!
Он поднялся над ней, хищно порыкивая, и Жанна плотно положила ладони на его крутые бицепсы. Не ожидая, что он примется управлять ею, она расслабилась, чтобы ему было удобно, и игриво пробежала пальцами по его животу и дальше, к паху.
